касались плеч. Глаза серебряно-серого цвета под стать стали. Колючая, жесткая, неухоженная щетина, местами седая, заросла вокруг рта и подбородка. Морщинистый лоб и хлипкое, высохшее тело. Зубы желтые, но ровные. Он вел монолог на тему того, как раньше люди убивали животных, чтобы пропитаться. А теперь что? Все продукты не настоящие, их выводят в лабораториях. В заключении он сказал, что убийство — это часть человека, хочет он того или нет, а охота его ремесло, которое дает пропитание. Как только люди отдалились от этой концепции, они стали такими же искусственными, как и еда. Пустые оболочки поглощающие пустую оболочку.

Спустя столько времени они воссоединились вновь. Оба работали над глушителем для Barrett и доведением новой винтовкой до ума пять полных дней. К вечеру шестого дня с последней выпущенной пулей 9.3х64 мм завершился и последний этап работы — пристрелка оружия. Дофферсной с облегчением вздохнул. Ронни поставил предохранитель, вытащил магазин и встал, размяв спину и передал ему СВДК и сказал: «Кто бы ни был обладателем этого оружие, он — счастливчик».

Солнце уходило за горизонт, а вместе с ним поднималась полная луна, поравнявшись со своим вечным врагом на одной бритвенной плоскости. Кузнец взял крупнокалиберную винтовку Драгунова и отнес ее в мастерскую. Через минуту он вышел обратно и принес два раскладных стула и стол, а затем появились и виски с парой стаканов. Они сели на краю мира, в месте его становления, где по поверхности неба и земли простиралась бесконечность. Там в безлюдной долине каждая часть ландшафта отдавала запахом древности и первобытности. И куда не глянь, все будто бы хранило знания и тайны, утраченные в многовековой истории. Мох янтарного цвета покрывал древние серые булыжники теплым покрывалом. Зеленая трава сгибалась в поклоне под порывами океанического ветра. Соленый воздух наполнял легкие выводя из них всю пороховую грязь и копоть, которыми они надышались во время производства. Волны распрямляли горбатую спину и бились о скалы, издавая звуки глухих пушечных выстрелов. Множество огромных валунов восточнее этих двух забвенных душ соединились между собой и создали подобие разрушенного холма, в опасно-больших щелях которого росли и цвели сиротские деревья.

— Если бы о нас решили написать книгу, — сказал Дофферсной, — то это была бы книга о глупых мужиках, бегущих за своей судьбой. В ней не было бы громких речей и добрых поступков. Просто они и дорога, усыпанная порохом и листьями, а в руках лишь оружие с парой магазинов в запасе и капля мозгов, которая решает кто будет жить, а кто умрет.

Ронни согласился и сказал: «Интересная могла бы получиться книга» и посмотрел, как кузнец налил светло-коричневый напиток в его стакан.

— Будешь?

— Нет, — ответил Ронни и откинулся на спинку стула и закрыл глаза и почувствовал то, что возможно чувствовали его предки на Земле десятки тысяч лет назад.

— С продажей этой красавицы я смогу выкупить у своего соседа последние несколько гектаров земли. Затем разделю все свои владения на сектора и начну выращивать травы для алхимиков.

— Смотрю, у тебя все схвачено. Заказчик винтовки, видать, серьезный.

— Черт, да он человек высшего сословия и при этом простой, как пять копеек.

— Вы с ним нашли друг друга.

Дофферсной выпил залпом стакан и налил себе еще и уставился на горизонт.

— Почему Бригитта? — спросил Ронни.

Кузнец засмеялся в ответ.

— Бригитта — это имя древней богини, которая покровительствовала кузнецам. А еще она моя отличная подруга. Знаешь, места тут хоть и красивые, но порой бывает одиноко. Поэтому я разговариваю с ней.

— И как?

— Что как?

— Разговоры.

— Отлично, парень. Она хороший собеседник. Лучше любого психотерапевта.

— Послушай его, Ронни.

— Отстань.

— Почему?

— Потому что им ты платишь за то, что они тебя слушают. А ей нет. К тому же она может мне что-то посоветовать, а эти олухи, будто бы учились в доме совы, где переняли тайное знание кивания головой и мычания в знак согласия «уху, уху».

Ронни слегка улыбнулся и сказал, пытаясь как-то их оправдать, хоть сам в это не верил:

— Они задают наводящие вопросы, чтобы ты самостоятельно дошел до проблемы.

— Пусть в жопу эти вопросы себе засунут. Хуже них только священники. Вот к кому точно идти не нужно. Послушай, что я тебе скажу: она профессионал. Попробуй как-нибудь. И начни с имени.

— Не верю я, что искусственный интеллект лучше человека.

— Ты не доверяешь людям, не доверяешь ИИ. В какой-то момент придется выбрать.

— Тогда человек.

Дофферсной издал саркастичный смешок и замахал головой:

— Давно последний раз с людьми разговаривал?

— Смотря, что ты имеешь ввиду под «разговором».

— Общение по душам.

— Не помню.

— Вот-вот. Выйди на улицу и послушай чей-нибудь диалог. Такое ощущение, что люди стали рождаться от деревянных пней.

Ронни пожал плечами и почесал затылок и размял немного шею и вытянул ноги.

— Деревянные пни? Это забавно.

— Еще мой отец говорил, чем лучше технологии, тем тупее человек.

— Сомнительное утверждение. Технологии сами себя не создают.

— Ты, блять, до столба доебешься, — ответил Дофферсной и выпил еще виски и налил новые пятьдесят грамм в стакан.

Кузнец нагнулся вперед и оперся локтями о колени и сказал:

— Слушай, парень, мысль тут одна, покоя мне никак не дает. Если доппельгангер может менять формы, то почему просто не превратился в птицу и не улетел?

— Нашел у кого спрашивать.

— За предположение тебя на скамью подсудимых не посадят.

— Ну раз так, то думаю: тому, кто ползать родился летать не суждено. А может потому, что никогда не убивал летающих существ.

— Тебя-то он тоже не убивал.

Ронни поднес кулак к подбородку и призадумался и ответил:

— Ты прав. Значит все же первое.

— Ты встречался с этим монстром раньше? Как он в точности повторил тебя? Для такого нужно тебя рассмотреть. Я бы сказал, очень близко и с парой измерительных приборов.

— Не знаю. Я видел какую-то странную фигуру в пустыне, но она была настолько от меня далеко, что даже в двадцати семикратный бинокль я ничего в деталях рассмотреть не смог. Если это и был доппельгангер, то зрение у него… Сам понимаешь. Да и вообще. Игровые механики тут порой очень странные. Этот тип превратился не только в меня и игроков, которых убил. Еще он повторил Нику и одного монстра-босса, с которым я ранее встречался в Неприле. Императора, я тебе о нем рассказывал.

— Может доппельгангер умеет читать воспоминания монстров или находить с ними общий язык? Это бы все объяснило. Он увидел тебя, решил проследить за тобой, затем проследил за Никой, поговорил с пустынным