— Видишь, Большой Крис, ты уже сейчас к шерифу побежал, — усмехнулся я. — Что будет, если возьму дробовик? Побежишь жаловаться мэру?

— Кто-то сейчас…

— Уймитесь! — Марк покосился на меня, потом зыркнул на Криса и рявкнул: — Оба!

Все-таки не удержался парень, решил припомнить тот случай в баре. Ну-ну… Буйный ты наш. Вроде и не дурак, но слишком уж горячий. Даже сейчас на стуле не усидит — ерзает на одном месте, будто ему в задницу шило воткнули.

— Зря ты с ним связываешься, — сказал Стив, когда все разошлись, а мы остались в офисе, чтобы бросить взгляд на план города и обсудить завтрашние дела.

— Не люблю, когда хамят.

— Да, Крис не самый покладистый мальчик, который рождался в нашем городе, но человек он неплохой и надежный. В случае какой-нибудь заварушки на него можно будет положиться.

— Чтобы получить удар в спину?

— Зря ты так… — поморщился рыжий.

— Как есть. Давай лучше план города еще раз посмотрим.

Может, и правда я зря наехал на Большого Криса, но злился не меньше этого парня. Дело, ради которого появился «на этом свете», замерло на месте. Если честно, то хотелось взять и отправиться в знаменитый Форт-Росс, о котором рассказывал шериф Брэдли. Там все-таки свои, русские. Пусть они из другого, параллельного или какого-то там мира, но свои. С другой стороны — понимал, что не самое лучшее время уходить из города. Осень пролетит быстро, а там и зима не за горами.

Придется ждать весны…

Торчать в этом провинциальном городишке и ждать, надеясь на счастливый случай, который прольет свет на судьбу брата. Да, это неприятно. Не люблю сидеть на одном месте. Будто караулишь Фортуну, чтобы хлопнуть эту взбалмошную красотку по заднице! Повернется лицом или наоборот — нагнется и раздвинет ножки — это уже не столь важно.

Наутро мы отправились на центральную площадь, где шумели рабочие, возводя помост для самых важных гостей и трибуну для мэра. Пока Стив разговаривал с торговцем, который развернул слишком большой навес для своих посетителей, я отошел в сторону, к штабелям досок. Просматривал записи и вычеркивал уже выполненные поручения. Вокруг шумели люди, стучали молотки, пахло древесной смолой, свежими стружками, краской и еще чем-то неуловимым, напоминающим о детстве.

Вспомнился последний Новый год, который мы праздновали всей семьей. Отец притащил из лесу большую, под самый потолок, елку. Мы доставали из коробки хрупкие украшения и распутывали простенькую гирлянду, которая подмигивала нам разноцветными лампочками. Я даже усмехнулся этим воспоминаниям, которые всплыли в памяти совершенно не к месту и не по сезону.

— Не оборачивайтесь, мистер Алекс, — сказал кто-то за моей спиной и даже дотронулся до моего локтя. Голос низкий и такой тихий, что сразу и не поймешь — мужской или женский.

— Слушаю.

— Хотите узнать о делах Уильяма Фоули?

— Хм… Например?

— Например, кто снабжает его припасами и оружием?

— Не скажу, что я умираю от любопытства, но определенный интерес присутствует.

— А чью именно ложку вы нашли среди трофейных вещей, не хотите узнать?

— Это уже интереснее… — напрягся я.

— В таком случае, мистер, приходите вечером на склад у старой пристани. Только будьте так добры, приходите один — тогда, может, и поговорим. Придете?

— Хорошо, приду.

Спустя несколько секунд я обернулся, но, разумеется, не смог понять, кто именно из толпы подкрался ко мне с этим странным предложением. Почему я согласился? Нет, это не азарт и не глупые игры в шерифа и бандитов с большой дороги. Неизвестный собеседник или собеседница что-то знали о моем брате. Это гораздо интереснее, чем Уильям Фоули и вся его шайка.

Дождался наступления сумерек и начал собираться на встречу. Что-то мне подсказывало, что это не пустышка и не дешевый трюк, чтобы выманить мистера Талицкого из дома. Если кто и захотел бы свести со мной счеты, то незачем расписывать такой план. Расправиться можно в любой момент, подкараулив у дома или по дороге. Улочки здесь глухие, по вечерам становится пусто, а горожане даже не подумают бросаться на выручку, услышав крики о помощи. Мало ли кому и по какой причине голову хотят проломить? Вмешаешься, а там не просто так избивают, а вдумчиво, со значением колотят. Конфузно получится… На каждый крик не побегаешь, да и какой может быть крик, если тебя дубинкой благословили? Пикнуть не успеешь…

Старая пристань, о которой упомянул мой неизвестный собеседник, служила горожанам по сей день. Разве что местный флот стал помельче. Лодки рыбаков, десяток карбасов и даже одна баржа, правда, полузатопленная и ни на что не годная. Днем здесь довольно шумно, но уже в сумерках берег пустел. Здесь не любили задерживаться дольше положенного.

Говорили, что в полночь на берег выходят все те, кто утонул в реке. Мол, собираются утопленники на барже и ведут свои неторопливые беседы. Не знаю, не проверял. Случая не представилось. Кто-то из рыбаков рассказывал, что и русалок видел, со всем положенным набором русалочьих аксессуаров — бюстом пятого размера и хвостом тридцать шестого. Правда, рассказчик был изрядным пьяницей, но ему верили. Жители любят такие истории. Я спустился на берег и пошел в сторону пирса, а если быть точным, то к его остаткам: из воды торчали лишь покосившиеся столбы. Чернел сарай с провалившейся крышей. Хрустнула под ногами галька…

— Алекс, — послышался тихий голос, — это вы?

— Да. — Я повернулся и увидел, как от стены отделилась черная, почти незаметная тень…

Нового знакомого звали Семен Покровский. Да, он русский. Мало того… Черт побери, но я даже не знаю, как объяснить и принять эту новость. Она, если честно, слегка вышибла меня из седла. Этот парень — из нашего мира…

Человек, случайно попавший в другой мир, как это бывает только в книгах и фильмах. Или в суровой реальности, но, само собой, про такой случай никто книг не пишет по вполне понятным причинам. Разве что параллельный мир смилостивится и отпустит человека обратно. Тоже, если честно, не самый лучший вариант. Вернешься, а тебя давно похоронили, оплакали и забыли.

Семен Покровский шагнул в этот мир попросту, без всех этих научных штучек вроде моей капсулы, снаряжения и хотя бы приблизительной информации, куда именно попал и как вернуться обратно. История банальная и, как выразился сам Покровский: «…без эффектов, которые могли бы хоть как-то объяснить этот феномен». Не было ни грома, ни молнии, ни голоса, который бы нашептал про «особую миссию» в этом призрачном мире.

Среднего роста, русоволосый. Куцая бороденка редкими клочьями. Глаза сине-зеленого цвета, но тоски в них — на десятерых хватит. Худое лицо, да и сам он какой-то слишком высохший, что, впрочем, неудивительно, учитывая обстоятельства его жизни. Какие именно? Батрачит парень на одного фермера. Трудится за еду, одежду и небольшое жалованье в девять марок. Одет… Ну как может одеваться фермерский работник? Комбинезон на лямках, разбитые в хлам ботинки, серая блуза и замызганная, похожая на банный колпак шляпа.