ещё больше смертных. Да и скандал с организатором тому поспособствует. Один влиятельный гражданин, тоже этириданос, ты его наверняка видел, метафоричными рогами упёрся будь здоров… Там уже дело принципа. Да и дела таким образом не ведутся, его услышат, отвечать за это придётся. Как бы головы ни полетели. А то сам, наверное, знаешь, как бывает…

— Знаю.

Через минуту принесли еду. В этот раз Ланс заказал более плотную пищу, богатую минералами и витаминами. Вышло дороже, но ничего страшного. Тем более это поможет восстановлению рабыни, а значит она станет приносить прибыль раньше.

— Неужели организатора могут убить, хозяин? — поинтересовалась рабыня за едой. — Он же наверняка и сам минимум алетис, а быть может и лариос. Влиятельный зверолюд.

— Как знать, как знать. Но заплатит он за свою жадность во много раз больше, чем заработал. Быть может его лишат статуса, может даже понизят до кателия. При условии, что это единичный случай. Однако в процессе разбирательства могут всплыть очень неприятные факты… К тому же один из эритиданосов счёл это происшествие за вопрос чести. Он будет требовать полной проверки и ему не откажут. И если окажется, что у организатора рыльце изрядно так в пушку… Тогда одной казнью не отделается.

— В Эдеме есть суд или что-то вроде этого?

— Суд есть, но дело скорее попадёт не в их руки.

— А в чьи?

— Скорее всего этот момент будет рассматриваться Гильдией.

— Какой гильдией? Торговцев? Авантюристов? Они же разные бывают.

— О самой первой, упоминание которой не требует уточнения. Ведь уточнения начали добавлять новые гильдии, чтобы выйти из тени первой. Так что Гильдия является ещё и названием самой влиятельной организации. И когда контекст не уточняется, значит речь именно об этой Гильдии.

— Первой? Прямо первой?

— Её история тянется с сотворения Эдема. В её члены берут лишь самых лучших граждан, которые полезны Эдему. Точно списка участников никто не знает. Она решает многие вопросы, хранит традиции Эдема, следит чтобы негласные правила соблюдались и чтились. Она куда выше закона. Все важные вопросы, способные повлиять на текущий уклад Эдема, будь то свадьба аристократов или начало экономической войны между лариосами, без разницы, подобное всегда делается при разрешении Гильдии. В этом ей помогают в том числе и епископы. Сильнейшие волшебники Эдема, несущие слово самого Этия. Они, как правило, занимаются услаждениями особых гостей этого мира. Богов. Но и само духовенство в том числе следит за тем, чтобы Эдем оставался ровно таким, как и в день создания Этием.

— Боги? Епископы говорят с богами? Как жрецы?

— Нет, по-настоящему, в живую.

— С богами⁈ С Аенором⁈ — глаза рабыни заблестели, пусть она и не была особо религиозной, но Аенором, главой пантеона Ароса, прозванного Милосердным, она восхищалась, как и многие смертные в разных мирах.

— Ха, — усмехнулся Ланс. — Боюсь Аенор этот мир не посещает, в отличии от несколько более распутных божеств, которым тоже порой требуется отдых. Для этого и создавался Эдем. Я же тебе рассказывал. Мир удовольствий и наслаждений, где можно воплотить любые желания. Ад для миллионов и рай для единиц. Впрочем, это же можно сказать и о любом другом мире.

— Спасибо за знания, хозяин.

— Пожалуйста. И да, за победу тебе полагается награда.

— Какая? — глаза девушки сразу загорелись, даже сильнее чем при упоминание живого общения с богами.

— Горячие сароские источники. Это тоже поможет восстановлению. Тем более открытых ран у тебя после исцеления нет. А ещё там рядом сильный источник энергии, что добавляет горячей воде много полезных свойств.

В считанные секунды Ада опустошила свою тарелку, однако ей всё равно пришлось ждать, пока закончит принимать пищу Ланс, который будто специально ел спокойно и нерасторопно. Но вот аристократ отложил приборы, поблагодарил хозяина таверны и направился на выход.

— Тоже хочу на источники, — вздохнула, скучающая Зайчиха у стойки: посетителей в таверне сегодня было не так уж и много.

— Всё в твоих руках, — рыкнул тавернщик Вульф, указывая на доску с правилами. — Месяц ещё не закончился. Если постараешься, может даже догонишь Дори. Хотя она по десять столиков за раз порой берёт, да ещё и клиентов удовлетворять успевает. Но у тебя ещё есть все шансы.

— Ага… — грустно протянула рабыня и направилась проверять чистоту комнат.

А тем временем аристократ уже выехал из города в арендованном дилижансе. Ада же всю дорогу не отлипала от окна, рассматривая земли Сароса. Впрочем, ничего удивительно там не было. Всё довольно… просто, даже скучно. Обычная степь с редкими растениями и скудной палитрой красок. Ещё и время зимнее, ярких красок так мало. Однако вскоре всё начало преображаться, становилось больше зелени, стали появляться возвышенности и горы.

Мир в Эдеме порой мог меняться и более резко. Ведь созданный Этием, он подчинялся магическим законам. Потоки энергии били кругом. Так, например, граница земель Анхабари резко начиналась с горячих песков. А стоит пройти пару километров и рядом уже обычный лес земель Ландоса. Всё из-за магического фона. На землях Анхабари проживают сильные маги огня, их концентрация в одном месте меняет природу, как и присутствие эльфов заставляет деревья расти быстрее. Плюс город построен вокруг реликвии стихии огня. В общем, климат в Эдеме сильно зависит от магической составляющей.

— А вот и наши источники, — Ланс вышел из повозки, оставляя чаевые кучеру.

— Вау…

И удивиться действительно было чему. Всё же Сарос считал это место своей гордостью и достопримечательностью. Конечно, горячие источники имелись и в других местах, однако именно Саросские обладали особой близостью к природе, а при их постройке архитекторы старались обойтись минимумом смертного вмешательства в и без того гармоничное место.

Водопады, каменные мосты, маленькие одиноко стоящие домики, которые сдавались в аренду почасово. Богатая растительность и плачущие деревья, что скрывают посетителей от солнца. Даже несмотря на наступающую зиму, здесь никогда не опадёт листва и не появится нужды в тёплой одежде.

— Так, нам вон туда, на третий ярус.

Источники располагались внутри низменности куда стекали потоки горячей воды. Правда здесь они тоже не задерживались и устремлялись ещё ниже с обрыва. А на перепутье и расположился своеобразный курортный комплекс. Порой здесь встречались и мощные гейзеры, так же внутри самого обрыва находились дополнительные. На самих крутых скалах находились навесные жилища с купальнями.

Ярусов действительно было довольно много, некоторые находились фактически на вершине, другие уходили и вовсе под землю. Всё же у посетителей имелись самые различные вкусы. Многие смертные виды могли ненавидеть солнце, предпочитая уют пещер. Другие любили растительность, третьим нравился пол из металла. Но в любом случае, здесь отдыхали как обычные кателии, так и представители высшей аристократии. Правда эти смертные находились в абсолютно разных ценовых сегментах.

— Так, у нас шесть часов. Думаю, этого хватит, — оценочно произнёс Ланс, аккуратно снимая фрак. — Ада?

Но рабыни уже рядом не было. На кровати осталась лежать аккуратно сложенная одежда, а сама девушка уже плавала в источнике. И лишь изредка рыжие волосы появлялись среди клубов пара.

— Ладно, пусть отдыхает, пока может, — вздохнул аристократ, после чего спокойно разделся и тоже направился к источнику.

Аренда на считанные часы обошлась в целый золотой, но этого того стоило. Слишком долго Ланс мылся чёрт пойми где и как. Но ничего, тренировки с Адой проходят успешно, девушка учится всему довольно быстро, так что совсем скоро можно будет снять вменяемые апартаменты с личной ванной. А там и новых рабов прикупить, обучить по-быстрому до вменяемого уровня, да продать в какую-нибудь таверну. Это гораздо легче сделать, чем воспитать будущую чемпионку арены. Достаточно лишь сбить спесь, научить послушанию, да как швабру держать. Правда и цена будет куда ниже, но времени на обучение уйдёт намного меньше. Так что подобный подход можно расценивать как лёгкий заработок в случае внезапно появившегося свободного времени.

Хотя лёгкий он только для Лансемалиона, который посвятил почти половину тысячелетия этому ремеслу, научился использованию властной ауры, которая рубила на корню любые мятежные нотки… К тому же аристократ хорошо читал эмоции своих рабов, что позволяло говорить