- Как бонтонно! – хором пропели близняшки. Старшая сестра метнула на них злой взгляд.

- Неужели вы скучали, Лидия, когда с вами два таких кавалера? – Митя окинул взглядом сменившего позу Алексея и хмурого Ингвара, топчущегося по другую сторону качелей. По веселой небрежности, с которой это было сказано, сразу становилось понятным, что он ни во что не ставит общество первой красавицы и ему гораздо веселее с ее сестрами.

- Два? – удивилась Лидия, и завертела головой, чуть не упершись носом в Ингвара. – Ах, ну да…

«Да она, сдается, дура!» - разочарованно подумал Митя. В свете недавно пришедшего понимания, что по-настоящему издеваться можно лишь над умными людьми, это разочаровывало. Оставалось надеяться, что провинциальный красавчик не вовсе глуп.

- Лидия Родионовна нравится всем губернским кавалерам! – надменно глядя на Митю, обронил Алексей.

Митя чуть не застонал от наслаждения: если бы он сам писал красавчику реплики, лучше б не было!

- Я и не сомневался, что Лидия нравится… всем губернским кавалерам.

Великое дело – тон. Слова те же самые, а смысл вовсе иной. Легчайшая акцентация в голосе, даже не презрения, а… скуки. И сразу становится понятным, что нравиться губернским кавалерам, да еще всем, может лишь совершеннейшая «мовешка»[14]. Васильковые глаза, золотые волосы – банально, господа! И снисходительный взгляд на красавчика: провинциалы всегда выбирают попроще.

«Получилось!» - Мите казалось, что от радости просто сердце заходится: Алексей набычился, побагровел… и что ответить, не нашелся. Да и разве что плохое сказано? А юноша-то, сдается, не привык, когда над ним измываются, все больше сам.

Митя равнодушно отвернулся – неспешный поворот головы и подбородок чуть накренить, так профиль лучше смотрится:

- У вашего паро-кота, Зинаида…

- Не поверю, что вам и впрямь интересны мои скучные… - кажется, Лидия хотела сказать «сестры», но в последний момент спохватилась. - …такие скучные материи! Скакать на паро-котах – разве это для барышни? Маменька Зинаиду все время бранит. Вы еще скажите, вам интересно как Ада крестьянских девок грамоте учит. Лучше расскажите про балы! Про петербургский высший свет, про все-все-все!

- Ах, Лидия, вы смущаете гостя! – влез Алексей. – Если Дмитрий приехал из Петербурга, это вовсе не значит, что ему приходилось бывать в свете! Тем паче, он ведь причастен к полиции… - он брезгливо скривился.

Что-о-о? Митя даже на отца в этот раз не разозлился из-за его неприличной службы, настолько он был взбешен! Его не для того сами великие князья оскорбляли, чтоб теперь сынок мелкого дворянчика, который даже про скандал вокруг отца наверняка не знает... А великие князья – это мысль.

- Алексей совершенно прав. – неожиданно спокойно согласился Митя.

Алексей воспрял. Алексей расцвел. Снисходительно поглядел на втершегося в приличное общество полицейского сынка, внука городового. Пусть его отец и при чинах, но если уж ты из этих… как говорится, крапивного семени[15], уж неважно, департаментом командуешь, или с шашкой на углу стоишь – знай свое место!

- Вот видите, Лидия? Если хотите, Дмитрий, я вам расскажу, как представлялся губернатору! Наверняка вам никогда не приходилось…

- Никогда. – опять согласился Митя. – Если меня им и представляли, то я был так мал, что не помню.

Алексей растянул губ в презрительной улыбке: дескать, говори-говори, пытайся спрятать за словами, кто ты есть!

- …мы с ними больше в городки да в лаун-теннис играем. – равнодушно закончил Митя.

- С губернаторами? – изумилась Лидия.

- Глупая шутка. – презрительно усмехнулся Алексей. – Можете вообразить нашего губернатора, бегающего с ракеткой?

- Так он у вас, наверное, старый, вот и не любитель. – еще равнодушнее обронил Митя. – А у меня старший кузен и младший дядя обожают – и верхом, и плавать, и теннис. Они оба губернаторы: кузен в Калужской губернии, а дядя – в Сибири. Лидия же говорила про самый высший свет, а я в нем и не бываю, почти. Это папеньку и государь принимал, и с великими князьями он близко знаком.

«Одного даже арестовал, считай, куда уж ближе».

Алексей растерянно уставился на него, а Лидия приоткрыла ротик от удивления:

- А вы? С великими князьями знакомы?

Вспоминать то «знакомство» было мерзко до комка в горле – презрительный взгляд своего ровесника Сандро ему в кошмарах являлся! Но… за тот страшный день в Яхт-клубе он заслужил хоть какой компенсации.

- Я был представлен Сандро… э-э, младшему из великих князей, Александру Михайловичу. Ну и Николай Михайловичу тоже. – внушительно сообщил он.

- Ооох! Вы зовете его Сандро! – Лидия прижала кулачки к губам, и уставилась на Митю восторженным взглядом. – Какой он?

- Представлен – не значит, знаком. Мало ли в Петербурге таких… представленных. – вдруг неприязненно пробурчал Ингвар.

- Ах, что вы понимаете! Мы-то тут великих князей не видим! И ничего не видим! Я даже выезжать еще не начала, а ведь мне уже семнадцать. Маменька еще опрошлогодь обещалась меня вывозить, а папенька вдруг решил, что я должна дождаться Зинку и Адку. – в голосе Лидии звучала глубочайшая обида.

- Я говорила маменьке, что вовсе не хочу выезжать в свет. – сухо бросила Ада.

- Меня балы тоже не слишком интересуют. А вот на гонки автоматонов хотелось бы поглядеть! – бодро объявила Зина.

- Вот и сидели бы обе дома! – чуть не взвизгнула Лида. – Из-за вас двоих мне даже туалетов не нашьют!

«Туалетов шить больше, зато приемов давать меньше. У господина Шабельского, сдается, с деньгами худо – иначе не пришлось бы выводить дочек в свет… оптом!» - весело подумал Митя. – «А ведь если я тут останусь… мне на этих приемах бывать». Стало грустно и злобно как-то.

- Даже по дебютному платью для каждой в Петербурге сшить весьма недешево. – вслух посочувствовал он.

- Но… мы будем шить тут, в Екатеринославе. – пробормотала Лидия.

- О! Тогда какая разница, все равно ерунда выйдет. - рассеянно ответил Митя… и тут же спохватился так натурально, что чуть сам себе не поверил. – Ох, простите, ради всего святого, я был груб! Но право, не знаю, что я стану делать, когда вырасту из нынешнего гардероба… я ведь еще расту. – он улыбнулся смущенной мальчишеской улыбкой (три месяца ежедневных тренировок перед зеркалом). – Стыдно признаться, совершенно ничего не понимаю в одежде. Нужды не было: просто знаешь, что верхнее платье надо заказывать у «Генри», перчатки – у «Бойе – Сарда», а мыло – у «Вильямса», и все будет безупречно, хоть сейчас к государю на прием. А здесь… увы, требуется обладать истинным вкусом, чтобы заставить здешних портных сшить… мало-мальски приемлемую вещь. Ваша Одарка мне тут свежую сорочку нашла… когда придут сундуки со станции, я бы хотел возместить ее любезному хозяину утрату. Я взял изрядный запас в мастерской «Калина» - многие ставят его даже выше, чем «Генри»!