Маркиза пристально посмотрела в глаза Берка и, схватив приятеля за рукав темного плаща, поторопила с объяснениями:

– Ради Бога, не тяните! Выкладывайте все, что знаете! Что случилось? Вы… вы виделись с Леоном сегодня утром?

– Да, – он смущенно кашлянул и торжественно посмотрел на обеих женщин. – Сегодня, в семь утра. Я был секундантом барона Марсанта во время их дуэли.

– Дуэли?!

– Не пугайтесь так, дорогая, ведь, слава Богу, никто не убит. Однако… – Найтли повысил голос, – последствия этого шага могли пагубно сказаться на дальнейшей карьере вашего мужа. Видите ли… хотя поединки между мужчинами и считаются делом чести, но ведь законом-то они запрещены!

– Да, я знаю. Это… это случилось из-за меня?

– Бог мой, Элизабет, а из-за кого же еще?! Вспомните, как неосмотрительно вы вели себя вчера. – Берк укоризненно покачал головой. – Ну вот Кроуфорду и пришлось защищать вашу репутацию от светских сплетников.

Он с живостью начал описывать сцену в курительной комнате, совершенно забыв, что Элизабет является виновницей этого происшествия и ей тяжело все это слушать. Заметив, что лицо хозяйки становится все бледней, Розалин поспешила вмешаться в разговор:

– Довольно, довольно, сэр! Мы это уже слышали. Расскажите же теперь, как все произошло сегодня утром.

– Собственно, придраться тут не к чему, все происходило по правилам, – начал Берк, взволнованно потирая руки. – К семи часам и мы с бароном, и маркиз со своим секундантом были на месте. Я предлагал стрелять одновременно, но Марсант настаивал, чтобы бросили жребий. Полагаю, наш красавчик Симон рассчитывал на свою удачу, ведь ему обычно всегда везло в таких делах. Что ж, капризная фортуна и тут его не подвела! Ему выпало стрелять первым, и если бы он целился более метко, вашему дорогому Леону уже никогда бы не видать своего любимого моря.

Элизабет громко ахнула, и Розалин строго осадила рассказчика.

– Прошу вас, сэр Найтли, выбирайте выражения, – рассерженно прошипела она, сверля его возмущенным взглядом. – Не забывайте, что перед вами утонченная леди, а не какая-нибудь трактирщица!

– О, прошу прощения, дамы, – Берк покраснел от смущения. – Ну так вот. Они разошлись на пятнадцать шагов, и барон выстрелил. Без сомнения, он целил прямо в сердце противнику, но пуля угодила маркизу в правую руку. Уж не знаю, как наш Симон прицеливался, наверное, перепутал левую сторону с правой. Тогда Кроуфорд, за которым еще оставался выстрел, переложил пистолет в левую руку. Честно говоря, я знаю немногих удальцов, способных без промаха стрелять левой рукой. Ваш супруг из таких. И, готов поклясться, наш барон порядком струхнул, поняв, что не смог уложить противника с первого раза. Маркиз выстрелил и тоже ранил Симона в руку, но уже левую. Думаю, он вполне мог бы уложить нашего барона замертво, потому что уже после того, как закончили с перевязками, я слышал обрывки его разговора с секундантом. Но, так или иначе, все закончилось благополучно.

Найтли глубоко вздохнул и откинулся на сиденье, испытывая облегчение, от того что наконец свою роль, хоть и неприятную, информатора выполнил. Несколько минут все молчали. Элизабет нервно теребила меховую муфту, осмысливая услышанное. Теперь для нее многое стало понятным. И то, почему Леон так поспешно увел ее, не дождавшись окончания бала, и его неожиданную настойчивость там, – у дверей ее комнаты.

Сердце Элизабет сковал леденящий холод. Боже мой! Ведь она чуть не потеряла своего дорогого Леона! Он был на волосок от гибели, а она даже ни о чем не догадывалась. И он… он ни словом не обмолвился о том, что ожидает его утром. Сколько же мужества надо иметь, чтобы оставаться спокойным накануне такого тяжкого испытания! И вместо того, чтобы поддержать его в трудную минуту, она хладнокровно и жестоко разбила все его надежды. Ведь ему так важно было услышать, что он ей нужен. Он смотрел на нее с такой болью, словно просил поддержки перед суровым испытанием, не имея возможности все рассказать. А она, прекрасно видя эту безмолвную мольбу в его глазах, осталась к ней безучастной. Можно не сомневаться, что, когда опасность миновала, ему не захотелось видеть женщину, которая так бессердечно его предала. Он уехал, даже не пожелав с ней проститься, в последний раз взглянуть в ее глаза. Что ж, она вполне заслужила такое отношение.

– Ах Берк, – печально промолвила она, – это из-за меня Леон так поспешно уехал из Лондона.

– Нет, Элизабет, не только из-за вас, – покачал головой молодой человек. – Видите ли, как я уже сказал, дуэли запрещены законом. А о том, что ваш муж собирается стреляться с Марсантом, слышали по меньшей мере двадцать человек. Уже сегодня эта история должна была дойти до властей. Ну и как вы думаете, что тогда? Кроуфорда непременно отстранили бы от командования кораблем. Но он оказался хитрее и смог обвести всех вокруг пальца. Теперь ему уже ничего не смогут сделать – ведь не бросится же флотское командование вдогонку за уплывающим фрегатом?

Найтли рассмеялся, довольно потирая руки, что буквально вывело Элизабет из себя.

– Ради всего святого, Берк, прекратите смеяться! – раздраженно прикрикнула она. – Неужели вы не понимаете, как неприятно мне слушать ваши мудрые рассуждения? Ведь бросившись вдогонку за «Принцессой Марией», я ужасно боюсь, что не застану Леона в брайтонском порту!…Кстати, – спросила она, чуть помолчав, – насколько велика вероятность, что Кроуфорда все-таки задержат до отплытия?

– И отстранят от командования кораблем, а то и от службы, да? – с неожиданным ехидством спросил Найтли. – Ах Элизабет, Элизабет! Все-таки, вы большая эгоистка, всегда думаете только о себе и своей выгоде.

Опустив глаза под его осуждающим взглядом, девушка молча уставилась в сгущающуюся темноту за окном. Да, ее друг во всем прав. Она действительно всегда думает только о себе. Вот и сейчас ради того, чтобы Леон остался с ней, она готова призвать на его голову позор. Но разве это не жестоко? Ведь Леон так мечтает вырваться из опостылевшего Лондона, обрести уверенность в своих силах, ощутив под ногами привычную палубу корабля. И если бы она не повела себя так бессердечно, они бы вместе сбежали из столицы и сейчас дружно смеялись над опоздавшими преследователями. Если бы она повела себя по-другому… Если бы она могла измениться и стать другой!..

Когда путники достигли Брайтона, было совсем темно. Переходя от надежды к горькому отчаянию, Элизабет принялась расспрашивать всех подряд о «Принцессе Марии», без устали перебегая от одного причала к другому. Пока один из таможенных начальников не сказал ей, что этот фрегат покинул порт четыре часа назад и догнать его уже не представляется возможным.

– А не сможете ли вы посадить меня на какой-нибудь другой корабль, следующий в Гибралтар? – в отчаянии умоляла девушка. – Я хорошо заплачу вам и капитану, вам не придется жалеть о том, что вы мне помогли!

– Что вы, миледи, это совершенно исключено! – с ужасом отшатнулся от нее офицер. – Во-первых, в ближайшие недели в те края не отправится ни одно судно. А во-вторых… Простите, миледи, но без специального разрешения и письменной просьбы супруга никто не возьмет вас к себе на борт.