Последним соревнованием сезона для Джима было участие в матче США - ФРГ, состоявшемся 13 августа в Аугсбурге. Грелле выступал в паре с Джимом, а фаворитом у немцев была новая надежда - Бодо Тюммлер, имевший на 1500 метров результат 3:39,5. Оба американца обыграли Тюммлера на 30 ярдов, а первым был Райан - 3:41,6.

Из Западной Германии Джим привез часы с кукушкой и повесил их у себя в комнате. В первую же ночь никто в доме не спал. Мать Джима рассказывала, что Джим решил запереть дверь, из которой появлялась кукушка, но та все равно стучала головкой по двери.

Вернувшись домой, Джим взял отпуск и отправился рыбачить, и, прежде чем снова приступил к тренировкам, набрал в весе 16 фунтов. Он снова работал в типографской компании Уичито, выполняя все - от раздачи нарядов до получения негативов для офсетной печати. Последнее, впрочем, ему в дальнейшем пригодилось.

В сентябре 1966 года Райан поступил в Канзасский университет. Как чемпион и рекордсмен США на милю, он, разумеется, был самым известным студентом-первокурсником. Где бы он ни появлялся в Канзасе, люди узнавали его и требовали автограф.

Когда в университете начались занятия, один фоторепортер ходил вместе с Джимом в аудиторию в течение двух дней, и тогда обнаружился канзасец, который ничего не слышал о Джиме Райане. Это был один из преподавателей.

«Почему он все время тебя фотографирует? - недоумевал преподаватель.- Ты что, типичный первокурсник или что еще?»

Смущенный Джим спрашивал фотографа: «Что мне сказать?»

Спустя некоторое время после поступления в университет у Джима после бега иногда стали случаться приступы головокружения. Тиммонс был обеспокоен этим. Возможно, причиной головокружений было то, что Джим мотал головой во время бега, однако он постепенно освобождался от лишних движений. Врачи при университетском центре в Канзас-Сити сделали рентген головы и на снимках обнаружили какие-то ненормальности. Тотчас же Джиму было приказано прекратить беговые тренировки. Он был помещен в больницу, и невропатологи стали его обследовать. И тогда впервые он услышал леденящие слова «опухоль мозга».

Джим встревожился, как никогда в жизни. Это был совсем не тот страх, который появлялся, когда он нервничал перед состязанием с Питером Снеллом или перед «медведями», как называют тех, кто настигает выдохшихся бегунов. Это был страх, что мог возникнуть от сознания конца спортивной карьеры. Это был самый большой страх - страх перед смертью.

Во время невропатологических обследований Джиму сделали серию рентгеновских снимков головы. Один из рентгенологов сказал Джиму, что наступит облегчение, если он сможет спать. В таком состоянии сознания сон казался невозможным, но способность Джима собираться с духом была такова, что он заставил себя нормально спать. Доктора и рентгенологи были поражены.

Когда обследование закончилось, врачи выяснили, что головокружения у Джима были следствием нарушения костной структуры во внутреннем ухе.

«Когда-то в детстве,- объяснял Тиммонс,- он перенес какое-то заболевание, может быть, инфекционное. У него это было долгое время. Он просто привык с этим жить. Оперативное вмешательство не могло бы разрешить проблемы».

«У меня может быть головокружение и в процессе соревнования. Когда оно случается, я еще могу бежать, но при этом я совсем иначе воспринимаю то, что делаю. Я помню головокружения еще с того времени, когда был в средней школе.

Мы думали, это случалось от простуды, но не были в этом уверены. Тогда я не мог ничего поделать, потому что слабел и меня начинало тошнить. Когда же переходил на ходьбу, мои глаза начинали то вылезать вперед, то вваливаться внутрь»,- говорил Джим по поводу своей болезни.

Как первокурсник университета Джим выступил только в двух соревнованиях. В этот период из-за пребывания в больнице он пропустил две недели тренировок, а затем еще три - на этот раз из-за травмы ахиллова сухожилия. Он провел прикидки на время и несколько соревнований на дорожке. На три мили его результаты были 14:37,5; 14:22,0 и 14:06,4, а на две - 9:08,9 и 8:51,1.

Объем бега достиг 120 миль в неделю. Джиму нужно было являться на занятия в университет в 7:30, но перед этим он пробегал шесть миль, принимал душ, переодевался и завтракал. После полудня его тренировка длилась почти четыре часа, а потом надо было спешить на ужин, назначенный строго на 18:30, в столовую при общежитии. Никто, кроме стотана, не мог бы жить такой жизнью.

Джин Мак Клейн, теперь товарищ Джима по команде в Канзасе, смотрел на его труд с благоговением.

«Ей-богу, я не могу представить, как он может бежать так мощно в конце соревнования,- говорил Мак Клейн.- Я не верю, что это приобретено работой. Я считаю, это дано ему от природы. Никто не может бежать столь мощно».

В Уичито состоялись соревнования Федерации Среднего Запада. Джим приехал в свой родной город, чтобы выступить на дистанции шесть миль. Бегвыиграл Пэт Мак Мэхон из Ирландии, теперь первокурсник колледжа в Оклахоме. Он показал 29:56,4, а Джим - 30:29,4.

Через две недели, 25 ноября, в Уичито состоялись соревнования национальной федерации, и снова Джим проиграл. Впереди него финишировали три крупных бегуна на длинные дистанции. Результаты бега на шесть миль: 1. Джон Лоусен, Канзас - 28:50,8; 2. Оскар Моор, Южный Иллинойс - 29:25,0; 3. Дуг Браун, чемпион НКАА на 3 и 6 миль из Монтаны - 29:33,0; 4. Джим Райан - 30:05.0. Да, это была пора разочарований.

13 декабря Джим в паре с Джоном Лоусоном пробежал эстафету в 10 миль с рекордным временем - 41:10,8. В этой эстафете они передавали палочку один другому через каждые 440 ярдов. Каждый из них пробежал 20 по 440 ярдов, в среднем за 61,7 секунды каждые 440 ярдов. Разумеется, при этом они могли отдыхать тоже 61,7 секунды в среднем после каждой пробежки на 440 ярдов.

Лоуренс находится всего в 26 милях от Топека, поэтому Кларксон осенью, когда Джим был принят в Канзасский университет, зачислил его во внештатные сотрудники.

«Вместе с его тренером,- говорит Кларксон,- мы внимательно следили за тем, чтобы его работа была строго согласована с любительскими правилами. Мы платили ему столько же, сколько и другим внештатным сотрудникам-студентам. Он отвечал за футбольные обзоры, следил за оборудованием на играх и работал в фотолаборатории. В первую же игру он отснял шесть роликов пленки трудным для пользования 600-миллиметровым телефотообъективом. У Джима оказались лучшие снимки ключевых моментов игры, и с того времени ему вручили аппарат. Мы использовали его на этой работе и в остальную часть футбольного сезона, и, наверное, для каждого выпуска воскресной газеты