время как внутри все хотело к нему.

Я так сильно боялась его потерять, что сама же и оборвала общение.

А сейчас… Сейчас уже слишком поздно что-то менять. Я люблю Даниэля.

Матвей поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза. Этот взгляд вызывает мурашки и учащенный пульс.

Так, Этери, успокойся, у тебя есть Дан.

– Нет, не нравилась, – хладнокровно отвечает блондин.

Я начинаю чувствовать себя полной дурой.

– Да, конечно не нравилась. Что я такое говорю?! – быстро начинаю оправдываться, чтобы выглядеть менее нелепо. – Извини за этот бред. Понятное дело, что мы были просто друзьями и это…

– Этери, я любил тебя.

Я замираю.

– И до сих пор люблю.

У меня пересыхает со рту.

Нервно улыбаюсь, пытаясь понять, что вообще происходит.

Он… что?

– Прости, но ты действительно дура, раз не замечала очевидного.

Да ну…

– Ты не можешь меня любить.

– Почему?

В отличие от меня, Матвей остается полностью спокойным, пока я пытаюсь собрать в кучу свои мысли.

– Да потому что мы были друзьями.

– Ри, я влюбился в тебя практически сразу, но ты категорически не хотела ни с кем отношений, что я и боялся тебе признаться.

Боже, какая же я дура…

Закрываю глаза и опускаю голову на колени. Мне столько всего хочется сказать, стольким поделиться, но я понимаю только одно – время не вернуть и сейчас уже поздно. Я люблю Даниэля, хотя иногда он и причиняет мне боль, но он ведь меня тоже любит, я знаю.

Резко подняв голову, смотрю прямо в голубые глаза. Они такие кристально-чистые, будто у ангела на какой-то картинке.

– Послушай, Матвей, я…

– Этери!

О черт, только ни это.

Я замираю на месте, боясь шелохнуться. Мне конец. Мне просто пришел конец.

Дан запретил мне общаться и вообще как-то контактировать с Матвеем, но я нарушила это правило.

Что теперь? Не знаю, но мне очень страшно.

Бывший друг замечает мое замешательство и страх. Он видит Шацкого где-то за моей спиной и напрягается. Его рука нежно касается моей.

– Если ты сейчас даешь мне руку, обещаю, я сделаю тебя самой счастливой и никогда не обижу.

Крепкие пальцы сжимают мои хрупкие, отчего так хорошо и спокойно, но тут я осознаю самое главное – за этим всем наблюдает Даниэль.

Резко отдергнув руку, пытаюсь прийти в реальность.

– Прости, – тихо шепчу, пытаясь не смотреть в эти глаза, которые так и кричат от боли.

Обернувшись, вижу разьяренного брюнета, который кое-как сдерживается, чтобы не подойти к нам.

Мне конец.

В зеленых глазах играют бесы, в моих – страх.

Неуверенно иду в его сторону.

– Дан…

Злобный прожигающий взгляд, способный уничтожить.

Страх окутывает меня полностью. Тело начинает трясти, как только оказываюсь рядом с ним.

Челюсти сжаты, кулаки тоже. Но теперь он выжигает дыру не на мне, а на том, кто находится за моей спиной.

– Дан, пойдем, – пытаюсь взять его за руку, но он оттергивает ее.

– Пожалуйста, – буквально умоляю.

Его рука впивается в мое запястье и я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не закричать.

Если Матвей увидит, что мне больно, то драки не избежать.

– Даниэль…

Я редко называю его полным именем, только когда очень зла.

Ничего не говоря, он резко оборачивается и тащит меня к выходу, до адской боли сжимая руку.

– Отпусти! Мне больно! – кричу, когда мы спускаемся по лестнице.

Он резко внезапно останавливается и обхватывает мое лицо до боли.

– А мило держаться за руки с этим придурком, тебе не больно было? – шипит он сквозь сжатые зубы.

Бессмысленно оправдываться. Он меня не слышит.

– Дан…

– Заткнись! Дома поговорим.

Сейчас страшнее всего, попасть домой…

* * *

Он хлопает дверью машины, бросая на меня злобный взгляд. В зеленых глазах отчетливо виден гнев и даже легкая ненависть.

Лучше молчать.

Руки парня сжимаются в кулаки, челюсти плотно сжаты. Нервное прерывистое дыхание.

Мне страшно.

Тянусь к ручке, чтобы открыть дверь и сбежать как можно скорее.

Черт.

– Ты заблокировал дверь? – пытаясь не показывать свой страх, спрашиваю, но голос так предательски дрожит.

Брюнет поворачивается ко мне. Бесы играют в его глазах и буквально кричат о том, что нужно бежать отсюда как можно скорее.

Я чувствую аромат его цитрусового парфюма и своего страха.

– Дан, пожалуйста, открой дверь.

Вместо этого, он заводит машину.

Боже, мамочка, если мы сейчас погибнем, помни о том, что я тебя любила.

Вжимаюсь в свое сиденье и пристегиваю ремень безопасности. Так страшно, мне никогда не было.

Машина стремительно набирает скорость. За окном все проносится настолько быстро, что начинает кружиться голова.

Дождь только усиливается, барабаня на стеклу и уменьшая видимость.

– Что ты творишь, Дан? Остановись! – я и сама не ожидала, что начну так кричать.

Страх берет надо мной верх. Я перестаю себя контролировать.

Шанс того, что мы не разобьемся при такой запретной скорости и мокрого асфальта, слишком низок.

– Дан, – пытаюсь говорить более спокойно. – Любимый, пожалуйста, останови машину.

Он меня не слышит. Его мозг полностью погружен в свои мысли. Я знаю это состояние, и оно ужасно.

Впиваюсь ногтями себе в ладонь и пытаюсь сконцентрироваться на этой боли.

Красные ноющие следы появляются на моих руках, но я совсем не чувствую боли. Абсолютно. Почему, черт возьми?

Я хочу почувствовать физическую боль, чтобы не принимать эту действительность.

– Пожалуйста, – тихо шепчу.

Слеза стекает по моей щеке, пачкая лицо тушью.

– Я хочу жить.

Парень меня совсем не слышит. Все его внимание сосредоточено на дороге.

Случайно посмотрев на одометр и заметив скорость, у меня перехватывает дыхание.

– Я сделаю все, что ты захочешь, только, пожалуйста, остановись.

Даниэль бросает резкий взгляд ненависти.

Боже, я не верю, что это мой Дан. Он совершенно другой. Чужой, пугающий…

Мой телефон вибрирует в руках от нового сообщения. Дрожащими пальцами, открываю.

"Ну что, малышка, когда ты приедешь?"

Мика.

Видимо, никогда.

Возможно, мы действительно больше с ней не увидимся, не поговорим по душам и не погуляем на ее свадьбе.

Нервно сглатываю и пытаюсь разблокировать телефон, но руки совершенно не слушаются.

– Кто тебе там пишет?

Это сейчас действительно так важно?

Глазами, налитыми слезами, смотрю на парня и пытаюсь из последних сил сдержать истерику.

Даниэль пытается резко выхватить у меня телефон.

– Тебе есть что скрывать?

Равнодушно смотрю на него, прикусывая нижнюю губу.

– Останови машину и я отдам тебе свой телефон, – не знаю, как вообще мне удается говорить без всхлипов и истерик в таком состоянии.

Сейчас меня волнует только тот момент, что он не смотрит на дорогу.

Сжимаю крепче