Теперь 4-я танковая дивизия снова могла атаковать. На острие атаки выдвинулась 3-я рота 12-го панцергренадерского полка под командованием Томми Виль-стерманна.

На другом фланге, наступление южной группы против обороны противника вдоль высот и лесов юго-восточнее Старых Кошар имело куда менее благоприятный исход. К 08: 50 атака 2-го батальона полка СС «Вестланд» и 3-го батальона полка СС «Германия» захлебнулась перед советскими позициями в лесу. В 50 метрах от кромки леса красноармейцы сумели построить хорошо замаскированные оборонительные сооружения, откуда встретили наступающих немцев мощным огнем. Эсэсовцы залегли перед опушкой леса. Ханс Дорр доложил о больших потерях и о том, что продвижение далее невозможно. Так что наступление на этом участке застопорилось. Хотя 7-я танковая рота и пыталась оказать поддержку 2-му батальону полка СС «Вестланд», однако толку от этого не было. После того как немцы залегли, красноармейцы тут же провели серию контратак, которые эсэсовцы, впрочем, успешно отразили, при помощи 7-й танковой роты. Однако ситуация здесь зашла в тупик, поскольку скрытые под покровом леса красноармейцы прицельным огнем потихоньку выбивали гренадеров, окопавшихся на подступах к лесу. Для усиления сюда подтянули 1-й батальон полка СС «Германия», однако на улучшение обстановки это особо не повлияло.

Успех немецкой атаки пришел на совсем другом направлении. Около полудня Мощеная была взята частями 4-й танковой дивизии. Затем фон Заукен атаковал в направлении на Дубовое, охватывая Ковель с севера. На короткой встрече с прибывшим на его командный пункт Муленкампом, фон Заукен потребовал, чтобы 5-я рота 5-го танкового полка СС повернула на север. По вышеописанным причинам выполнить этот приказ было невозможно. Остальным частям эсэсовского 2-го танкового батальона предписывалось как можно скорее двигаться к Мощеной, поскольку фон Заукену для развития наметившегося здесь успеха был необходим каждый танк. Он хотел нанести концентрированный удар бронированным кулаком по наметившемуся слабому месту в обороне противника. В 16: 25 Муленкамп отдал соответствующий приказ 6-й и 7-й ротам — двигаться на Мощеную за 4-й танковой дивизией. Этим же приказом 5-я танковая рота переходила во временное подчинение 131-й пехотной дивизии, с приказом догнать остальные части батальона, как только появится такая возможность.

Выполняя приказ фон Заукена, 6-я и 7-я роты устремились к Мощеной, следуя за 4-й танковой дивизией. За ними двигались две «пантеры» разведывательного взвода 2-го танкового батальона под командованием унтерштурмфюрера СС Ренца. Во второй половине дня Ренц был вызван к командиру батальона Пеплу, приказавшему ему выступать вслед за ротами и затем сопровождать их атаку, одновременно назначив Ренца на должность батальонного адъютанта, так как занимающий эту должность оберштурмфюрер СС Курт Фоерстер[49]заболел и выбыл из строя. «Пантеры» Ренца выступили в Мощеную в 16:35.

Части 2-го батальона 5-го танкового полка СС достигли Мощеной в 17: 45. Серьезного сопротивления красноармейцы здесь уже не оказывали, поэтому танки могли двигаться на высокой скорости. Муленкамп немедленно выдвинул их вперед, вдоль шоссе, ведущего на юго-восток, в направлении на Ковель, с целью занять исходные позиции для атаки на следующий день. 6-я рота отвечала за юго-восток, а 7-я рота — за северо-восток. Чтобы обезопасить себя от возможных сюрпризов, было выставлено боевое охранение. В течение ночи все «пантеры» были дозаправлены и пополнили боезапас.

В районе к западу от Дубовой во второй половине дня 4-я танковая дивизия нарвалась на противотанковые препятствия и танковые части 47-й армии. Немцы встретились с американским танком «шерман» из состава 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, в ходе боя несколько «шерманов» было подбито{181}, а остальные предпочли не искушать судьбу и отступили. Также продвижение дивизии было сильно замедлено активностью советских войск в районе кладбища у села Черкасы и в результате флангового огня из участка леса к северу от железной дороги, к востоку от Черкас. Однако к вечеру 4-я танковая дивизия прорвалась через противотанковые препятствия и вышла к железной дороге Брест — Ковель, пересекши железнодорожные пути к западу от Дубовое. Одним из отличившихся при этом был унтер-офицер Кристоф Коль из 2-й роты 12-го панцергренадерского полка, за это 14 мая 1944 года он был награжден Рьщарским крестом. Наступившая ночь была использована для пополнения запасов боеприпасов и горючего.

Итогом первого дня наступления двух немецких корпусов 2-й армии стал прорыв к Ковелю 4-й танковой дивизии с северного направления. Именно дивизии фон Заукена удалось пробить брешь в советской обороне и создать предпосылки для дальнейшего продвижения к Ковелю. Так что не случайно 4-я танковая дивизия была упомянута в дневной сводке Верховного главнокомандования вермахта за 4 апреля. На остальных участках наступления видимых успехов немцам достичь не удалось — 47-я армия крепко держала свои позиции, и немецкий 8-й корпус был вынужден с упорными боями захватывать каждую пядь земли.

В 2 часа ночи в каком-то овощехранилище фон Заукен собрал командиров частей на совещание. После краткого введения в обстановку и подведения итогов дня, он сообщил, что получил приказ атаковать вдоль железной дороги в южном направлении и сразу поставил своих офицеров в известность, что этот приказ он намерен игнорировать и продолжать атаку в прежнем направлении, как на более перспективном, с учетом его личной оценки обстановки{182}. Интересно, что, по воспоминаниям Шульц-Меркеля, приказ об изменении направления атаки исходил прямо от фюрера, однако, скорее всего, это был приказ 56-го танкового корпуса, то есть генерала пехоты Хоссбаха.

Интересно, что одновременно с фон Заукеном свою собственную войну активно планировали и Рихтер с Муленкампом. До Ковеля оставалось совсем немного, а для эсэсовцев было делом чести первыми пробиться к городу и вызволить своего командира группенфюрера СС Гилле. При этом рассчитывать им приходилось только на свои силы, а части «Викинга» были в подчинении 4-й танковой дивизии.

Исходя из этого, свои части Муленкамп разделил на две группы. Составившая северную группу 7-я танковая рота должна была оперировать от Мощеной в сторону Дубовой, прикрывая северо-восточное направление. Южная группа в составе 6-й танковой роты и разведывательного взвода унтерштурмфюрера СС Манфреда Ренца должна была двигаться по дороге Дубовое — Ковель к северо-западной окраине Ковеля, затем выйти к северо-восточной окраине, повернуть на юг и атаковать город с северо-востока. Помимо участия в атаке Ренц имел задание найти подходящий маршрут для движения роты к северной окраине Ковеля. Одна рота (скорее всего, эта ответственная роль отводилась 5-й танковой роте, но она так и не смогла прибыть к началу атаки) должна была сосредоточиться в районе кирпичного завода, чтобы в случае чего предотвратить подход вражеских сил с севера и востока. Однако к кирпичному заводу рота могла прийти только за частями 4-й танковой дивизии.

В этом случае не стоит заблуждаться касательно самостоятельности действий частей 2-го батальона 5-го танкового полка СС. Хотя при чтении некоторых заангажированных книг и создается впечатление, что эсэсовские танковые части и командиры часто действовали независимо от армейских командиров, однако это не более чем заблуждение, основанное на недомолвках эсэсовских мемуаристов. Вот и в этом конкретном случае стоит отметить, что все эти танковые роты были подчинены 4-й танковой дивизии и действовали в русле ее планов, а не самостоятельно, как может показаться после чтения известной книги Ф. Куровски.