Через несколько минут Меламори свернула на узкую, почти непроезжую тропинку. Потом нам пришлось продираться через какие-то колючие заросли. В финале мы торжественно врезались в пустой амобилер, наверняка принадлежавший нашим жертвам. Легкая неустойчивая конструкция завалилась набок, но с нами, хвала Магистрам, ничего подобного не случилось: отделались несколькими царапинами на передней части амобилера и одной на моей щеке: я не упустил возможности вмазаться физиономией в острый край открытого окошка.

— Извини, Макс, — растерянно сказала Меламори. — Мне нужно было вовремя притормозить, но…

— Но это не всегда получается, — улыбнулся я. — Не переживай, бывает!

Лесничий тем временем вылез из амобилера, прогулялся по поляне и пожал плечами.

— Здесь нет норы, — бесстрастно заявил он и с явным удовольствием уселся на траву.

— Здесь нет, так где-нибудь найдется! — пообещала Меламори.

Она переминалась с ноги на ногу, спешила продолжить погоню.

— Джуффин предложил мне встать на оставшийся след, — вспомнил я. — Может быть, и второго кондратий посетит…

— Кто его посетит? — полюбопытствовала Меламори. — «Кондратий»? Это имя или?..

— Имя, — улыбнулся я. — Просто имя одного из Темных Магистров. Самого веселого…

— А ты что, с ними знаком? — обомлела она.

— В некотором роде… Не обращай внимания, леди, ты же меня знаешь… Лучше покажи мне нужный след, чтобы я, чего доброго, на Джифин не наткнулся!

— Джифа Саванха? — внезапно оживился лесничий. — Так вы его ищете? Я был уверен, что он умер.

— Разумеется, он умер. В том-то и проблема! — буркнул я.

Сэр Цвахта кивнул с таким видом, словно бы ему наконец-то все понятно объяснили. Я посмотрел на Меламори.

— Ну, где это сокровище?

— А как ты думаешь, где? У меня под ногами!.. Ты уверен, что так нужно, Макс? Тебе же очень не понравился этот след.

— Мало ли, что мне не понравилось… Джуффин просил попробовать.

— А если бы он попросил тебя попробовать прыгнуть с крыши замка Рулх? — проворчала Меламори.

— Я бы попробовал, наверное, — задумчиво сказал я. — Правда, я очень боюсь высоты…

— Я тоже, — улыбнулась Меламори. — Вот тебе и Тайные сыщики, гроза Вселенной. Стыд, да и только!

— А что это за труп, вы случайно не знаете, господа? — вяло поинтересовался лесничий.

— Что?!

— Где? — мы с Меламори подпрыгнули как укушенные.

— Вот труп… — Цвахта небрежно указал на перевернутый нами амобилер.

— Конечно, Макс! — с облегчением сказала Меламори. — Твой клиент, прими поздравления!

— Ага, спасибо! — Я подошел поближе, внимательно вгляделся в правильные черты лица светловолосого мужчины средних лет. — Не знаешь, кто это?

— Нет. Спроси у сэра Джуффина, пошли ему зов… Хотя — какая разница?

— Как это — какая?! Может быть, Джуффин знает, из какого он Ордена, и скажет, чего можно ждать от второго.

— Никто не знает, чего можно ожидать от кого бы то ни было в критических обстоятельствах! — пожала плечами Меламори. — Нет, ты, конечно, свяжись с шефом, но я не думаю…

Я послал зов сэру Джуффину Халли. Описал ему внешность обретенного нами трупа.

«Конечно, конечно, — оживленно откликнулся мой шеф, — светлые волосы, да? А большая родинка на левом веке есть?»

Я проверил и сообщил: «Имеется».

«Ты угробил сэра Атву Курайсу, отставного младшего Магистра Ордена Решеток и Зеркал… Кстати, Мелифаро до сих пор ничего не разнюхал насчет того домика, так что вы его опередили!»

«Надо же! Никогда бы не подумал, что это возможно: опередить Мелифаро!.. И что вы нам теперь посоветуете?»

«Как что? Попробуй таким же образом угробить второго».

«А кто это может быть, вы не знаете?» — с надеждой спросил я.

«Понятия не имею. Мало ли с кем он мог спеться! Знаешь, Макс, в Ехо живет довольно много народу. А сколько приезжих! Найдите его, а там увидим… Кстати, вы не разминулись с Цвахтой?»

«Нет, — вздохнул я. — Кажется, он — тот еще персонаж!»

«Кто? „Персонаж“? А, ну да, есть такое дело… Ладно, не буду тебя задерживать, отбой!»

Кажется, это смешное словечко стало моим главным вкладом в активную лексику Тайного Сыска столицы Соединенного Королевства…

— Иди сюда, Макс, — позвала Меламори. — Вот тебе этот грешный след, наслаждайся!

Я осторожно встал на то место, с которого неохотно сошла Меламори.

— Ну как? — тут же спросила она.

— Пока никак… Знаешь, до меня все довольно медленно доходит.

Я пытался сконцентрироваться на своих ощущениях. Все опять случилось внезапно: только что я ничего особенного не чувствовал, миг — и ноги сами понесли меня куда-то в глубь леса, где уже сгущались вечерние сумерки. Сердце снова заныло от нехороших предчувствий, но я твердо решил не давать ему права голоса, во всяком случае, до поры до времени. Я летел как на крыльях, Меламори и лесничий не отставали.

Но через несколько минут все внезапно закончилось: я снова не знал, куда идти. Растерянно остановился, неуверенно сделал шаг вперед… И застыл на месте, не в силах ни пошевелиться, ни даже дышать. Меламори, умница, мгновенно сообразила, что происходит, и снова врезала мне под коленки, в точности как утром. Мои ступни оторвались от земли, я грохнулся в траву и с облегчением вздохнул. Жив!

— Я должна была это предвидеть! — виновато сказала Меламори. — Конечно, и как я не сообразила!

— Не сообразила? Что?

— Как — что?! Джифа просто взял на руки того, на чей след ты встал. Видимо, беднягу здорово скрутило. И ты тут же вляпался в Джифин след. Просто и гениально! Они не учли одного: я-то могу пойти и по Джифиному следу. Кроме того, я начинаю сердиться!

— Правда? Вот здорово! — Я наконец поднялся с травы, потирая многострадальные коленки: второй раз за день, кошмар!

— В это время года в лесу темнеет быстро, — лесничий говорил вежливо и безучастно, так беседуют о погоде на светских приемах. — Через несколько минут наступит ночь. Если для вас это имеет значение, лучше поторопиться.

— Для нас это не имеет никакого значения, но поторопиться все равно нужно! — кивнула Меламори. — Ну, где он, этот грешный след?

Она хмуро оглядела тропинку, решительно встала на нее и быстрой уверенной походкой пошла вперед. Мы с лесничим не отставали. Я глазам своим не мог поверить: еще сегодня утром Меламори так страдала, встав на след мертвого Джифы, что на нее смотреть было больно. А теперь она не просто отлично держалась, но лучилась каким-то сердитым весельем.