— Как он добрался? — поинтересовался Рус Григорьевич, когда дверь за солдатом и старшим лейтенантом закрылась. — Без происшествий?

— Нормально. С происшествиями только ты один добирался, — недовольно проговорил полковник Самородников. — Такой везунчик ты у нас, старлей… Фартовый, можно сказать, парень!

— Понятно. Вернее, напротив, — совсем непонятно… Почему именно я? Не подумайте, что я жалею, но признаюсь честно, меня основательно беспокоит, что другие без испытаний прибыли. Террористы обязательно должны знать, что представляют собой офицеры спецназа ГРУ, какую опасность может нести человек-оружие, даже если он в настоящий момент без оружия. И я не могу понять, какой им смысл рисковать своей жизнью, если можно проще устранить других. Это непонятно и вызывает опасение. Опасение — не как угроза моей жизни и безопасности, а как угроза срыва задания. У вас, товарищ полковник, нет новостей относительно Сулеймана Цхогалова?

— Ищут. Дмитров, как мне сообщили, основательно перетрясли. Никаких следов. Появились даже подозрения, что они машину на окраине бросили, а сами сразу в обратную сторону двинули на каком-нибудь грузовике. Проверяли в основном легковые машины, да и то уже под завершение поиска. Я уже высказал по этому поводу свои претензии руководителю поисковой группы. Там сразу прикинули время и дали по всей дороге команду самым тщательным образом проверять грузовики. Патрульные пары инспекторов ГИБДД усилили омоновцами двух областей. Может быть, это поможет. В Москву уже прилетели спецназовцы из Чечни. Двинулись по своей диаспоре, ищут следы Цхогалова. С кем-то он в любом случае встречался, с кем-то общался. Поиск идет, можешь, старлей, не переживать.

— Я по другому поводу переживаю, товарищ полковник.

Самородников вопросительно поднял брови, ожидая объяснений. Безбородов молча слушал.

— Цхогалов откуда-то получал информацию, и нам источник этой информации неизвестен. Это самое неприятное, поскольку источник, если до сих пор дееспособен, будет продолжать работать и дальше. И он, насколько я понимаю, полной информацией не обладает, тем не менее приближен ко всем нам. В этом случае под угрозу может попасть не только операция, но и весь проект…

— Каким образом? — наконец-то проявил интерес и генерал.

— Что сделал бы, например, я, как войсковой разведчик и диверсант, чтобы остановить работы по проекту если не навсегда, то хотя бы надолго…

— Ну-ну… — заметил полковник. — Интересно послушать мнение войскового разведчика и диверсанта. А то мы все слушаем в основном мнение охраны. А охрана и диверсанты обычно действуют по-разному, хотя стараются методы друг друга изучать. Высказывайся, старлей!

— На месте Сулеймана Цхогалова я постарался бы все узнать о руководителе проекта и ликвидировал бы в первую очередь именно его. Без головы любой проект теряет свою работоспособность. Какой-то проект навсегда становится закрытым, какой-то на время тормозится. Имея где-то здесь, в непосредственной близости от руководителя проекта, информатора, устроить на самого руководителя проекта охоту несложно.

— Согласен, — сказал полковник с нотками торжества в голосе. — Но пока охоту не устроили. Следовательно, информатора поблизости нет.

— Я нахожу ваш вывод излишне поспешным, товарищ полковник, — парировал старший лейтенант. — Информаторы могут быть разного уровня…

— Разного уровня информированности, — добавил Самородников. — Тем не менее наш товарищ генерал у всех на виду, и действия против него может спланировать каждый. Каждый в состоянии, например, увидеть, когда он выезжает отсюда, и позвонить.

— Я не про уровень информированности говорю, — покачал головой Поленьев, — а про собственные планы информатора. Он может не быть стопроцентным сторонником исламистов, а попросту подрабатывать, давая выборочную информацию, если связывает, скажем, с товарищем генералом свой дальнейший служебный рост. Но при этом будет передавать сведения на того, кто этому служебному росту мешает. Например, на меня. Я могу кому-то мешать стать командиром группы… А информатор — мечтать занять это место и заслужить на этом поприще повышение в должности. Это для него значительный карьерный рост. Не сразу, но в недалеком будущем.

— И… — задумчиво произнес генерал Безбородов, — это значит, если проследить логическую цепочку ваших мыслей, что информатор находится в вашей, старший лейтенант, группе?

— Вы все — люди, проверенные многократно. Вы сами еще этого не знали, а вас давно уже проверяли по всем возможным каналам, — сообщил Самородников. — И все материалы проверки приходили ко мне для обобщения данных. Я их изучал и вместе с товарищем генералом выбирал наиболее подходящие кандидатуры. Товарищ генерал по своим критериям пригодности, я — по критериям безопасности.

— Это мое гипотетическое предположение — я не берусь утверждать категорично. Но такой вариант тоже следует проверить. Кстати, товарищ половник, поскольку мне работать с этими людьми, отправляться с ними в чужую страну, где неспокойно, я, если возможно, хотел бы познакомиться с результатами проверки членов своей группы.

— Думаю, это естественное желание, и для обеспечения безопасности даже полезное, — поддержал Поленьева генерал.

— Я не вижу причин для возражения, — согласился и Самородников. — Все материалы у меня в сейфе, могу в любое время предоставить их тебе, старлей, для просмотра. Не на всех кандидатов, естественно, а только на тех, кого мы с Виталием Александровичем выбрали. На тех, кто поедет в группе. Но не сейчас. Сейчас у меня вопрос к тебе. Какие-то конкретные подозрения имеются? Вас всего четверо. С одним ты познакомился пять минут назад, следовательно, ничего против него иметь не можешь. Остаются двое. Есть подозрения?

— Есть, но весьма туманные. На уровне ощущений — нравится или не нравится…

— Мы слушаем, — наклонил голову профессор.

Пришлось высказать все, что раньше думалось о капитан-лейтенанте Солнцехранове.

— Как прочитать его письмо? — сразу спросил полковник. — И адрес сына мне нужен.

— Разрешите, товарищ генерал, вашим компьютером воспользоваться?

— Он — вне Сети. В компьютере хранятся материалы, которые не могут быть доступны для общего обозрения, потому от сервера он отключен, — объяснил Безбородов.

— Мой второй компьютер… — сразу среагировал Самородников. — Главный, рабочий, у меня тоже вне Сети, но второй нам поможет. Пойдемте в мой кабинет.

Пошли все втроем. Кабинет полковника Самородникова находился в этом же крыле, только в самом конце коридора и по другую его сторону. По пути генерал с задумчивым видом высказался:

— Мне, честно говоря, тоже не нравилось кое-что в поведении капитан-лейтенанта. Слишком много вопросов он задавал изначально. Он прибыл на четыре дня раньше, чем старший лейтенант Поленьев, и успел многое узнать.

— Какие, например, вопросы? — спросил полковник.

— Например, почему не он, старший в группе по званию, будет ею командовать. Его и направляли к нам как готового командира группы. Так его в разведуправлении флота информировали, хотя я, признаться, не знаю, откуда подобная информация пришла в разведуправление.