– Я Венсан Жигакс, – сухим тоном произнес «программист», но руки Илану не протянул.

– Жигакс… Ты не родственник Гэри Жигакса, создателя «Башен и Драконов»?

– Пасынок одного из его племянников. Гэри – мой прадядя, если можно так выразиться, но я его никогда не видел.

– А я вырос на этой игре. Прадядя… Впечатляет.

– Не бери в голову.

Вид у Жигакса был скорее высокомерный, плотно сжатые губы напоминали лезвие бритвы.

– Карты у вас при себе? – спросил он, взглянув на карман куртки Илана.

– Да, а что?

– Какие?

– Четыре восьмерки. А у тебя?

Жигакс сунул руки в карманы.

– Вы, судя по всему, не верите в правило № 2?

– Конечно не верит, – вмешался Моки. – Правило номер один гласит: не верь в правило номер два. Так, Илан?

Илан кивнул:

– Никто, само собой, не умрет. Под «смертью» они наверняка имеют в виду исключение. – Он повернулся к Моки. – Тебе не выдали красивую голубую униформу?

– Выдали, выдали, не волнуйся. Столько всего выдали, что на футбольную команду хватит. Но пусть не ждут, что я выряжусь как пациент. Никто не может мне указывать, а эти тряпки я нахожу просто… идиотскими.

Илан начал открывать дверцы холодильников и морозилок и убедился, что Моки его не разыграл: везде было пусто.

– Как вы тут оказались? – спросил он. – Что с вами творили Гадес и его приспешники?

Первым откликнулся Гаэль Моки:

– Я живу недалеко от Гавра. Работаю поставщиком электробытовой техники. Три, а может, четыре дня назад, точно не помню, я возвращался домой привычной дорогой, и вдруг из ниоткуда возник какой-то тип. Стоял на обочине, рядом с машиной, которая вроде как заглохла. Я никогда не подбираю голосующих – мало ли на кого нарвешься, но метров через триста-четыреста проколол колесо, наехал на гвоздь – как по заказу. А запаска испарилась. Вот так они и вошли в мою жизнь. С помощью чертова гвоздя. Они, «Паранойя»… Мне пришлось спрятать у себя килограмм кокаина, можешь себе представить?

– Настоящего кокса?

– Нет, конечно, блинной муки, но я этого не знал! Два дня провел как на адской сковородке, потом поехал на транспортную стоянку «Рефрижерума», чтобы передать порошок курьеру. Наркотики, которые банда психов хранила в лесу под деревом. Когда появился Гадес и все мне объяснил, я чуть не задушил его в объятиях. – Он пожал плечами. – Ладно, теперь выкладывай свою историю.

Илан включился в игру. Рассказал об украденной почте, свидании в квартире, трупе, бегстве вместе с Хлоэ, чувствуя, как возвращается пережитый страх. Гаэль Моки не без труда поднялся со стула – расстояние между спинкой и краем стола было слишком узким для его телесов, открыл кран над раковиной, повернул его до упора и знаком подозвал Илана.

– Там, в углу, камера. Только не смотри, – прошептал он. – Мы имеем дело с могущественной, разветвленной, прекрасно организованной сетью. Персонал, доступ к государственным ресурсам и личным данным, шпионы на ультраконфиденциальных форумах. Они знают, какой у тебя размер обуви и одежды, им известны все болевые точки.

– Есть догадки?

– Пока нет. Поживем – увидим. Но я считаю, что за всем этим стоит не только игра. Кому по силам реквизировать целую больницу, пусть и заброшенную, и обновить нехилую ее часть, чтобы тут можно было жить? Вода, электричество, оснащение… Все это стоит кучу бабок. Признай, что деньги сейчас так просто не добудешь. Не исключено, что речь идет о новой концепции реалити-шоу и они продадут права в сорок стран. Или десяток мультимиллионеров наблюдают за нами и делают ставки?

Илан как бы невзначай бросил взгляд на камеру, сел и попытался завести разговор с Жигаксом, но очкарик только скрестил руки на груди, а рта не раскрыл.

– Меня он тоже проигнорировал, – бросил Моки и завернул кран. – Видно, предыдущий опыт общения с себе подобными был неприятным.

Булл вытащил из кармана сигарету и понюхал ее.

– Слава богу, несколько штук еще осталось! Кто из вас знает, почему закрыли эту больничку?

Ему ответил голос от двери:

– Нехватка денег, разумеется. Да еще, это место пришлось бы вычистить от и до, чтобы вновь содержать здесь людей.

Мысль высказал парень, с которым Илан столкнулся в душе: Фредерик Ябловски. Одет он был в белые брюки, водолазку и длинный белый халат. Ябловски подошел к Моки и сунул ему под нос сероватый комочек.

– Крокидолит[17]. В сороковые годы его широко использовали в строительстве из-за огнеупорных и противогнилостных свойств. Худшая дрянь на свете, в этом здании она повсюду. Возможно, асбестовая пыль уже проникла в твои легкие, угнездилась там и через несколько лет вскормит чудные раковые клетки, которые сожрут тебя изнутри.

Моки резко оттолкнул руку Ябловски:

– А ну-ка убери от меня эту мерзость!

Фред улыбнулся, выбросил комочек в ведро, огляделся, заметил кофеварку и спросил:

– Сваришь кофе покрепче? Он мне очень даже понадобится.

– Это вряд ли. Здесь нет ни еды, ни питья. Придется ждать начала игры, чтобы прояснить загадку.

Жигакс отлепился от стены и переместился к другой, напротив холодильников. Он безостановочно грыз ногти, как кролик морковку.

– Почему на вас белый докторский халат?

У Ябловски было худое лицо с заостренными чертами и спортивная фигура. Темные волосы он зачесал назад.

– В моем шкафу полно таких халатов. Меня вышибли с медицинского, наверное, это намек.

Он опустил руку в правый карман, нащупал какой-то предмет и сел.

– Не знаю, почему вы одеты иначе. Может, одни будут играть врачей, другие – психов. По правде говоря, моя роль мне нравится больше.

Илан попытался скрыть тревогу. Врачи, пациенты, психиатрическая клиника. Одежда – иерархический признак. Значит, он попадет в одну команду с Моки и Жигаксом, если игроков разобьют на группы. Вряд ли он найдет взаимопонимание с этими типами.

В коридоре раздался жуткий грохот. Илан поставил чашку на стол и выбежал из кухни. Другие последовали за ним. Звуки доносились из-за закрытой двери одной из комнат.

– Можете меня выпустить?

В этот самый момент из своей комнаты вышла Хлоэ в белом халате. Последовал молчаливый обмен взглядами. Хлоэ встала рядом с Иланом:

– Ты в порядке?

– Как посмотреть… Нашла записку под подушкой?

Девушка кивнула.

– Что думаешь насчет наших… нарядов? – спросил Илан.