За ее спиной Кровоклык что-то спросил. Роланд выпроводил женщин в другую комнату и запер дверь. Он кивнул. Клинки насторожились.

— Король умер! — Малинда держала брата на вытянутых руках лицом к Гвардейцам, хотя ему хотелось прикорнуть на сестринском плече. — Да здравствует король! Король умер. Да здравствует король Амброз V!

— Да здравствует король! — Роланд выступил вперед и преклонил колена перед ребенком. Она сделала то же самое, и они закричали в один голос: — Да здравствует король Амброз V!

На миг показалось, что план провалился. Четверо Клинков побледнели от ужаса. Взгляд Кровоклыка стал таким же неосмысленным, как у Фицроя и Лиса. Руки потянулись к мечам. Молодой Ярый закричал:

— Да здравствует король! — и упал на колени рядом с Роландом.

За ним последовал Марлон… Сокол… Готово! Малинда выдохнула с облегчением. Роланд поднялся.

— Присягу! Присягу верности королю Амброзу V!

— Что произошло, милорд? — прорычал Сокол, а остальные подхватили: — О духи! Что случилось? Расскажи нам!

Роланд ответил только после того, как они поклялись. Речь его прервали Лис и Фицрой, за ними в комнату ворвались Дуб, Барсук и Доминик. На их одежде виднелись пятна крови и грязи, но Малинде сильнее всего в глаза бросился ужас на лицах, как будто их довели до безумства жуткими пытками. Стеная и бормоча, они опустились на колени перед новым подопечным. Другие Гвардейцы приносили присягу из коридора, чтобы их пропустили к королю. При нормальных условиях Клинок не обратил бы внимания на Йомена, вздумай тот его остановить.

Все еще сжимая в руках своего брата и короля, Малинда кивнула лорду Роланду. Быть может, он и задумал нечто ужасное, но пока все идет отлично.

— Что дальше, милорд?

Канцлер устало покачал головой.

— Это только Гвардия. Остался двор, а потом еще целая страна. Не будете ли вы так любезны усадить его на трон, когда я скажу? Сэр Доминик!

— Брат? — Доминик с трудом поднялся на ноги. Облик его говорил, что он побывал в реке, и на мече его запеклась кровь. В необрамленных ресницами глазах плескался ужас. — То есть милорд.

— Назначаю вас исполняющим обязанности командира. Оберегайте прин… его величество. И ее высочество, конечно, тоже. И уберите эту чертову толпу!

Сейчас от элегантности Роланда не осталось и следа, он воплощал собой саму жесткость. Доминик замер, как будто ему влепили пощечину.

— Да, милорд. — Он расправил плечи и взревел: — Эй, вы! На ноги, никчемные уроды! Пропустить его превосходительство!

Малинда осталась одна у пустого трона на руках с Амби, который клевал носом. Для своего возраста он был слишком маленьким, однако с каждой секундой казался все тяжелее. Может быть, она чувствовала весь груз тревог этого бедного осиротевшего короля. Если он вообще станет королем. Все твердили, что он государь, но так ли это на самом деле?

Приемный зал в Уэтшоре никогда не отличался большими размерами, и когда в нем собрались первые лица королевства, даже самым старым пришлось стоять. Пышные наряды придворных превратились в рваные, пропитанные грязью и кровью лохмотья. В душном воздухе держался запах пота и речной гнили, и витала буквально осязаемая ненависть к Доминику и дюжине Клинков, стоявших за троном короля. Они уже вымылись и переоделись, но на бледных лицах сохранялось застывшее, как у трупов, выражение.

Никто еще не знал о кончине Амброза. Малинда пригласила на свадьбу четырех герцогов, а прибыли только два, из восьми послов присутствовали трое. Здесь были Великий Инквизитор, лорд Главный Адмирал и Кортни, но где же лорд-мэр Грендона, посол Рейнкен, граф Маршал, лорд-камергер и Мать-настоятельница? И почему Доминик до сих пор не передал полномочия Бандиту? Неужели Диана так скоро овдовела?

— Готовы принять на себя обязанности, ваша милость? — Маленький толстый Кортни в роскошных одеждах отирался около принцессы. — Насколько я помню закон о наследовании, регентство переходит к следующему в роду.

— Разве не к следующему в роду мужчине?

Вроде бы действительно несколько королев правили страной, пока их мужья находились на войне. Например, ее собственная мать. Так что вполне возможно, что через несколько минут она будет управлять Шивиалем.

Конечно, это маловероятно: она еще несовершеннолетняя. С другой стороны, обычные правила наследования не всегда применимы в случаях с королевской семьей. Возраст вступления в права для королей Шивиаля не был определен, потому что для самих регентов это было невыгодно. Малинда не один год изучала эти вопросы. Не имело значения, сколько наследнику лет и сколько волос у него на подбородке. Шивиальский король, который унаследовал трон в малолетнем возрасте, начинал управлять страной ровно в тот день, когда Королевская Гвардия подчинялась его приказам. Гусберт — в двадцать, Амброз I — в пятнадцать, к немалому удивлению его злого дяди. С королевами так не бывало, пока Клинки королевы Аделы вдруг не решили, что она сошла с ума, и не отказались ей повиноваться.

— Не могу поверить, что твой дорогой отец позволит мне заняться этим, — горестно вздохнул Кортни. — Но регент должен быть королевской крови, а мне кажется, Бринтон слишком далекий родственник. И вообще, он здесь? Ты видишь лучше меня. Как думаешь, он не попал Клинкам под горячую руку?

— Да, Бринтон здесь.

А вот де Мэя нет. Герцогиня здесь, утешает маленького рыдающего Анселя.

— Спать хочу, — пробормотал Амби.

— Скоро пойдем.

Если регентство перейдет к ней, то она станет для страны редкостным сокровищем, честной и справедливой воспитательницей, которая всеми силами будет стараться сохранить для брата мирный и безопасный трон.

— Попрошу тишины. Сейчас слово скажет его высокопревосходительство граф Роланд! — провозгласил герольд, и шум постепенно затих.

Канцлер держался спокойнее всех, и его глубокий голос окутал весь зал.

— Ваши светлости, ваши превосходительства, милорды, миледи, джентльмены. Как вам известно, престолонаследие осуществляется по Статуту номер 242 «О наследовании». В нем описаны древние обычаи королевства: во-первых, трон переходит только к законному потомку и наследнику монарха, во-вторых, корона сначала переходит к сыновьям в порядке старшинства, потом к дочерям, в-третьих, при отсутствии прямых потомков власть переходит к братьям и их потомкам поочередно, и так далее. Кроме того, в этом же статуте указано, что монарх имеет право передать определенные полномочия определенным лицам. На практике это обозначает, что вопрос о престолонаследии находится в ведении единственно короля, и решается он в соответствии с его волей, ограниченной рамками закона.

Он мог бы добавить, что эти «рамки закона» привели к не одному десятку кровавых междоусобиц. Например, случай со сводным братом Гренвиллом. Если Амброз осмелится назвать незаконнорожденного сына наследником, то поднимется ли вся страна с оружием, чтобы отстоять права маленького Амби? Или палата Общин согласится, что лучше лорда-ректора никто с ситуацией не справится?