«Сириус», которым командовал капитан Ричард Робертс, бывший офицер Королевского флота, имел в длину 52 метра. Он взял на борт 32 человека команды и 40 пассажиров, из которых 11 были женщины. Пассажиров разместили в каютах трех классов. Они заплатили от 8 до 35 гиней, в зависимости от своих средств и желаемого уровня комфорта.

«Сириус» отплыл из Корка 4 апреля 1838 года. Вначале безоблачное плавание осложнилось сильной килевой и бортовой качкой. Оба кока не были перегружены работой, но девять палубных матросов, метрдотель и три стюарда от усталости валились с ног. Им приходилось постоянно мыть и чистить палубу и сносить дурное настроение пассажиров. Атмосфера день ото дня накалялась, и капитану пришлось достать револьвер, чтобы дать отпор протестующим пассажирам, самым агрессивным и здоровым. Однако бортовой журнал скромно хранит молчание по поводу этих неприятных инцидентов. В нем говорится только о самом плавании:

4 апреля: отплытие из Корка. Остановка в Ливерпуле.

7 апреля: сильный ветер. Сильное волнение на море.

10 апреля: ледяной дождь и бушующее море.

17 апреля: мощный ветер, сопровождающийся градом и снегом.

20 апреля: дождь.

22 апреля: 10 часов вечера. Брошен якорь в Баттери, Нью-Йорк.

450 тонн угля, смешанного со смолой, не хватило, и, чтобы не поднимать паруса, пришлось сжечь запасную часть такелажа! Но всё в прошлом. Примиренные успехом, пассажиры и команда готовились 23 апреля насладиться приемом, организованным в их честь Нью-Йорком, а также банкетом. Но внимание зрителей и властей неожиданно привлек силуэт корабля более внушительных размеров, чем «Сириус», появившегося у входа в порт. Очень быстро разнеслась новость, что в порт вошел другой английский пароход, «Грейт Вестерн», принадлежащий только что организованной компании «Грейт Вестерн стимшип компани». Ушедший из Англии 8 апреля – через четверо суток после «Сириуса», – он пересек Атлантику всего за пятнадцать с половиной суток. Пассажиров на нем было только семеро, а команда состояла из шестидесяти человек. На приемах и банкетах в Нью-Йорке удвоилось количество приборов. После первых мгновений разочарования пассажиры и команда «Сириуса» отпраздновали событие вместе с прибывшими на «Грейт Вестерне».

Импульс был дан, началось соревнование. Еще долго Атлантику пересекали парусники – всё более и более крупные – с товарами и пассажирами, но после этих двух почти параллельных плаваний «Сириуса» и «Грейт Вестерна» стало ясно: будущее принадлежит пароходам.

Начались знаменитые гонки за «Голубую ленту». Фанатик скоростного плавания, англичанин Хейлз, решил вручать трофей тому пакетботу (судно, перевозящее почту), который быстрее других свяжет Старый Свет с Новым. Безусловно, его вдохновила «Голубая лента» – традиционная награда победителю ежегодного Эпсомского дерби[1]. Отныне на грот-мачте самого быстрого трансатлантического корабля будет развеваться голубой вымпел, а сам трофей – шар, лежащий на плечах мифологических богов (диаметром 1,3 метра), – будет красоваться в одном из внутренних помещений.

Корабль, который побил рекорд «Грейт Вестерна» в гонке, был первенцем новой английской компании «Кунард стимшип». Основанная Сэмюэлом Кунардом в 1839 году, компания вступила в соревнования 4 июля 1840 года, поставив «Британию», винтовой пароход водоизмещением 1200 тонн, на линию Ливерпуль – Галифакс – Бостон. В своем первом плавании кораблю удалось идти со средней скоростью 8,19 узла, побив рекорд «Грейт Вестерна» на пятую часть узла. Через год после спуска на воду «Британия» довела свой рекорд до 10,72 узла.

«Британия», ставшая главным кораблем большого флота Кунарда, восемь лет с удивительной точностью обслуживала атлантические рейсы. На ней плавал и знаменитый писатель Чарльз Диккенс.

«Никогда не забуду, – писал он, – удивление, на четверть серьезное, на три четверти комичное, с каким я одним январским утром 1842 года открыл дверь и просунул голову в каюту на борту „Британии“. Это было невозможное для проживания логово, едва вообразимое, неуютная коробка отвратительного вида. Я оказался в некоем подобии лошадиного стойла, где должны были размещаться двое пассажиров. При виде коек я подумал, что они так же узки и приспособлены для отдыха, как гробы». Столовая была длинным и узким «помещением, походившим на гигантский катафалк». Что касается салона, там «могло при большом желании поместиться четыре человека, если протискиваться, извиваясь змеей».

В 1842 году Диккенсу не было еще тридцати лет, но он уже был богат, знаменит и привык к комфорту. Последующие его впечатления от путешествия на борту «Британии» показывают, что, в отличие от своих соотечественников, он не привык к волнению на море. «Пакетбот кренился, выпрямлялся, качался, оседал, поворачивался, подпрыгивал, ухал вниз, дрожал, раскачивался взад и вперед, слева направо. Было невозможно устоять на месте, даже сесть, не схватившись за что-нибудь. Не стану говорить, как раздражают привычные шумы на борту, звон бокалов, топот шагов бегающих над головой боев, столкновение чемоданов и весьма симптоматичные и совсем не приятные звуки, доносящиеся из кают, где отдыхают семьдесят пассажиров, слишком нездоровых, чтобы смотреть на еду».

Знаменитый писатель, изображавший жизнь бедного люда Англии в ту эпоху, был бы более терпим к неудобствам на борту «Британии», если бы бывал на кораблях, перевозивших эмигрантов.

В 1855 году два британских инженера, Изамбард К. Брюнел и Д. Скотт Рассел, решили построить корабль, который будет самым большим и самым быстрым в мире. Прежде всего он должен был завоевать «Голубую ленту» за переход через Атлантику, а потом перейти на обслуживание рейсов в Австралию. Он был назван «Грейт Истерн». Когда австралийским заказчикам стали известны характеристики морского гиганта – водоизмещение 27 300 тонн, длина 211 метров, ширина 36 метров, высота верхней палубы 17 метров, – они сообщили кораблестроителям, что ни один порт в их стране не может принять такой корабль.

«Ну и ладно, – сказали судовладельцы, – „Грейт Истерн“ будет ходить в Атлантике».

Гигант мог брать на борт 4500 пассажиров. Внутреннее обустройство по меркам той эпохи было роскошным. Машины приводили в движение два колеса с лопастями, каждое диметром 7 метров, и четырехлопастной винт. Чтобы обеспечить себе шансы на успех, конструкторы также установили на «Грейт Истерне» 6 мачт, несших паруса общей площадью 6000 квадратных метров.

Первое трансатлантическое путешествие состоялось в 1860 году. Расчетная скорость в 18 узлов снизилась до 14,25 узла. Незначительный недостаток, и, пока море оставалось спокойным, корабль вел себя достойно. На седьмые сутки океан разбушевался, и оказалось, что гигант совсем не приспособлен к морским плаваниям. Мебель и посуда принялись плясать, а люди хвататься за медные спинки своих кроватей. На одиннадцатые сутки показался Нью-Йорк. Все пассажиры были живы и здоровы, но проявляли недовольство. Пришлось признать, что судно нерентабельно. Судовладельцы продали его за полцены предприятию, которому была поручена прокладка первого телеграфного кабеля между Европой и Америкой. С «Грейт Истерна» сняли два котла и загрузили гигантский кабель длиной 3100 километров. После первой неудачной попытки кабель проложили в 1866 году.