В то время (между 4000 и 3000 гг. до н. э.), когда жрецы Гелиополя включили Исиду в свою знаменитую девятку божеств, ее роль покровительницы умерших была уже четко очерчена и не изменилась до самого греко-римского периода».[151]

Я начал подозревать, что сестра Исиды, богиня Нефтида, символизировала Сириус В, звезду-спутник, обращающуюся вокруг Сириуса А и невидимую без телескопа. (Поскольку, как мы убедились, Исида однозначно отождествлялась египтянами с Сириусом. С этим согласны абсолютно все египтологи.) Но признаюсь, что для меня был полной неожиданностью следующий абзац в книге Уоллиса Баджа:

«Плутарх (44; 61) рассказывает о некоторых любопытных поверьях, связанных с Анубисом. Упомянув, что Анубис на самом деле был рожден Нефтидой, хотя официально его матерью считалась Исида, он продолжает: «Под Анубисом они понимают горизонтальный круг, который отделяет невидимую часть мира, именуемую Нефтидой, от видимой части, которая называется Исидой; а поскольку этот круг находится на границе между светом и тьмой, то он считается принадлежащим им обоим. Отсюда они заключают, что Анубис подобен Псу, ибо последний одинаково бдителен и днем, и ночью».[152]

Не исключено, что в этом тексте речь идет о системе Сириуса. В нем говорится об Исиде (которая, как мы знаем, тождественна Сириусу) как о «свете» и «видимой» и о Нефтиде как о «тьме» и «невидимой». Некий горизонтальный круг одновременно разделяет и соединяет их. Возможно, это орбита темного спутника яркой звезды? Кроме того, здесь дается объяснение имени «Пес», «Собака», которое на протяжении тысячелетий было связано с «Собачьей звездой» — Сириусом.

Анубис изображался с головой шакала либо пса. Уоллис Бадж добавляет: «Бесспорно, что в древние времена египтяне глубоко почитали собаку…»[153]

Анубис, считавшийся сыном Нефтиды от Осириса, иногда отождествлялся с самим Осирисом. В одном из мифов именно он бальзамирует тело Осириса. Осирис же был известен под именем Анубиса в Оксиринхе и Кинополе.[154]

По-египетски имя Анубиса произносилось как Анпу. В небесной ладье вместе с богинями Сотис (Исидой-Сириусом) и Сатис изображалась также богиня Анукис (или Анукет), чье имя звучит сходным образом. Возможно, что эти три богини символизировали собой Сириус А, Сириус В и Сириус С, и египтяне знали, что на самом деле Сириус — это тройная звездная система. Нейгебауэр подчеркивает: «Богиня Сатис, подобно Анукис, понималась не как отдельное созвездие, но именно как спутница Сотис».[155]

Богиня Анукис держит два кувшина, из которых льется вода. Не подразумеваются ли здесь две планеты в ее системе, покрытые водной оболочкой? Сотические небеса — это водяной рай, где растет камыш. Многие археологи полагают, что имелась в виду определенная местность в Египте, но какая именно — никто не знает. Единственное, что известно с достаточной определенностью, — это то, что небо почти всегда связывается с системой Сириуса и описывается как богатое водой и растительностью.

В трактате Плутарха «Об Исиде и Осирисе» (являющемся частью его большой работы «Моралии», которая превосходит по объему даже знаменитые «Сравнительные жизнеописания»), говорится: «Исида родилась в очень влажной местности». Переводчик Плутарха Ф. Бэббит замечает по этому поводу: «Смысл этого утверждения неясен…» Другими словами, никто не знает, что имели в виду египтяне, связывая Исиду с «влажной местностью». Большинство ученых исходит из предположения, что речь идет о своеобразном переносе условий, реально существующих в долине Нила, на некую идеальную небесную область. Но, строго говоря, это не более чем догадка. Под «влажной местностью» могут подразумеваться и богатые водой планеты. Нелишне отметить, что в случае, если планеты в системе Сириуса действительно сплошь покрыты водой, их разумные обитатели могут быть земноводными существами.

Возможно, что фольклорный образ «сирены» пришел к нам из очень древних времен. Так случилось, что зоологи назвали сиренами одно из семейств земноводных с «угреподобным телом, небольшими передними конечностями (задние конечности отсутствуют), наружными жабрами и легкими». Было бы интересно выяснить, как давно эти существа получили их наименование. Что касается поющих сирен, заманивающих моряков на скалы, они по-гречески называются сейрен (единственное число) или сейренес (множественное число). Впервые они упоминаются в гомеровской «Одиссее». Гомер писал о двух сиренах; позже появилась третья, а некоторые авторы упоминали и четвертую. (Платон вообще решил, что их должно быть восемь — по числу нот в октаве.) Любопытно, что греческое название Сириуса — Сейриос. Лидделл и Скотт в их объемистом словаре греческого языка одним из значений слова «сейрен» называют «созвездие, такое, как Сейриос».

Другое близкое по написанию слово — сейстрон — приняло в латинском языке форму систрум. Лидделл и Скотт сообщают, что под систрумом понималась «трещотка, используемая в обрядах поклонения Исиде».

Обратимся теперь к замечательной книге «Звездные имена, их смысл и значение», написанной Ричардом Хинкли Алленом. Говоря о созвездии Большого Пса, в которое, как мы знаем, входит и Сириус, он отмечает, что у звезды дельты Большого Пса «есть собственное имя — Везен, от (арабского) Аль-Вазн — «вес», «поскольку ей трудно подняться над горизонтом». Иделер называет это имя «странным».[156]

Аллен также сообщает, что китайцы объединяли эту звезду с несколькими звездами из созвездия Корабля Арго[157] под именем Ху Ши — Лука и Стрелы и что мотив лука со стрелой в египетской традиции тесно связан с Сириусом. Из книги Нейгебауэра и Паркера можно узнать, что «богиня Сатис, подобно Анукис, понималась не как отдельное созвездие, но именно как спутница Сотис. В Дендере она изображена с луком и стрелой».[158]

Дополнительные сведения о звезде Аль-Вазн, «Вес», содержатся в книге д-ра Кристиана Людвига Иделера «Исследование происхождения и значения названий звезд», которая была напечатана в Берлине в 1809 году. Ричард Аллен считает эту работу «основным критическим собранием сведений об арабских, греческих и особенно латинских названиях звезд. Именно Иделер перевел с арабского трактат Казуйни «Описание созвездий», написанный в XIII столетии и составивший основу его книги, с примечаниями Иделера и цитатами из произведений классических авторов и ряда других источников. Я очень многим обязан этой работе», — заключает Аллен.