class="p1">— Артур как раз только что сказал, что не хочет уезжать, — я лукаво посмотрел на воинов.

— Как это не хочет? — возмутился Кай. — Знаешь, Артос, если я еще неделю послушаю их дудки, я с ума сойду!

— Спокойно, брат, — улыбнулся Артур. — Мирддин шутит. Отправляемся завтра, как и планировали. Корабль уже готовят. — Он махнул рукой в ту сторону, где люди Фергюса с нашим корабелом проверяли паруса.

— Киаран прибыл, — сообщил Бедивер. — Фергюс ждет, когда вы с Мирддином присоединитесь к ним.

— Так чего же мы сидим? — Артур вскочил на ноги. — Идем. Я намерен разгадать хотя бы одну загадку, прежде чем покину это место.

Киаран приветствовал нас с улыбкой.

— Завтра будет хорошая погода для плавания, — сказал он нам. — Я приду проводить вас.

— О, не говори об отъезде! — воскликнул Фергюс. — Вы же забираете у меня мое сердце!

— Твое место остается за тобой всегда, — успокоил его Артур. — Приходи, когда захочешь, тебе будет рады.

Гвенвифар подошла со свитком. Священник, как только увидел его, тут же сказал, что вещь бесценна.

— Мне уже приходилось видеть подобные, — склонившись над манускриптом, заявил он. — Я тогда был учеником святого Фомы Нарбоннского, сопровождал его в Константинополь. Жрецы великого города хранили в таких свитках мудрость со всего мира. Говорят, самые старые из них происходят из Великой Александрии и Карфагена.

Фергюс улыбнулся, весьма довольный такой оценкой.

— А прочитать можешь? — спросил он.

Киаран наклонился еще ниже, задумчиво подергал себя за губу, а затем сказал:

— Нет, не могу. Это не греческий, не латынь и не какой-либо другой язык, который я знаю. Но, — продолжал он с улыбкой, — это не так важно, потому что я хорошо знаю, что здесь изображено.

— Тогда расскажи и нам! — обрадовано предложил Артур.

— Это называется усыпальницей, — объяснил Киаран. — Есть разные разновидности, и это… — увидев наше замешательство, он замолчал.

— Не удивляйся, — сказал я, — наши познания в этих вопросах не так велики, как твои, добрый монах. Я правильно понял, что это сооружение в память о великих усопших?

— Дом чести, — подтвердила Гвенвифар. — Так его называли старые.

— Да! Именно! — покивал Киаран. — Здесь действительно изображен, — он осторожно провел концом пальца по рисунку, — Дом Чести — из тех, что называют ротондами за их круглую форму. Видите, оно стоит на постаменте, а постамент образуют вот эти круглые диски, похожие на столы, края которых степенями ведут ко входу.

— В Риме тоже были такие? — удивился Артур. Кай и Бедивер просто смотрели на пергамент с недоумением.

— Нет, в Риме таких нет, — заявил Киаран. — Секрет их строительства давно утрачен, в том числе и для Рима. Одно такое сооружение есть в городе Константина. Я видел его.

— Как ты считаешь, можно возвести такой Дом Чести по этому рисунку? — спросил Артур, переводя взгляд со священника на меня.

— Это возможно, — осторожно согласился я. — Если рассматривать рисунок как чертеж.

— Именно в этом и заключается ценность этого свитка! — воскликнул Киаран. — Он предназначен для строителей. Понимаете? — Он указал на ряд чисел слева от рисунка. — Это и есть числовые измерения и пропорции, которыми должен руководствоваться строитель. То есть здесь написано, как строить Дом чести!

— Тогда я его построю, — заявил Артур. — Я воздвигну такую ротонду со столами в память о кимброгах, погибших на Бадуне. И у них будет такой дом, каким не могут похвастаться даже в Риме.

В ту ночь мы пили королевский эль и клялись почаще навещать друг друга. Артур нашел в Фергюсе хорошего друга, короля, чья верность была обеспечена взаимным уважением и скреплена браком. Видит Бог, лорды Британии причинили Артуру достаточно душевных страданий и неприятностей. Артур прекрасно чувствовал себя в Иерне, вдали от мелких королей с их вечными дрязгами и бесконечными требованиями.

Так что следующим утром мы уходили хотя и отдохнувшие, но все же с сожалением. Фергюс пообещал приехать к Артуру в Каэр Лиал, где мы все вместе отслужим мессу. Артур и Гвенвифар долго стояли у борта, наблюдая, как зеленые берега острова исчезают в морском тумане. Они выглядели изгнанниками, покидающими родину.

Мы плыли вдоль северного побережья, намереваясь пройти по проливу и переправиться на тот берег в Регеде. Когда корабль миновал последний мыс и вошел в пролив, мы увидели несколько странных кораблей под черными парусами. Они были еще далеко на юге, но быстро приближались.

— Семь, — сказал Бедивер, вглядываясь вдаль. День был ясный, и солнце ярко светило, из-за бликов на воде подробности разглядеть не удавалось. '

— Кто бы это мог быть? — спросил Артур вслух. — Ты их знаешь, Кай?

— Пикты и другие, вроде ютов и датчан, ходят под голубыми парусами, — ответил Кай, прищурившись. — Нет, не знаю ни одного племени, которое ходит под черными парусами.

Артур на мгновение задумался, а затем сказал:

— Я хочу посмотреть на них поближе. — Он отдал приказ корабелу Баринту, который послушно положил наш корабль на новый курс.

Мы смотрели, стоя на носу, вглядываясь в морской простор

— Теперь я насчитал тринадцать, — через мгновение заявил Бедивер.

— Корабли большие, — заметил Кай. — Больше, чем наши.

— Вот, теперь их уже двадцать, — сообщил Бедивер. — Двадцать, Мирддин, и они идут к нам…

— Вижу, — напомнил я ему, глядя на черные корабли, летящие по волнам. — И мне не нравится то, что я вижу.

— На кораблях никого не заметно, — промолвила Гвенвифар. — Они что, прячутся от нас?

Расстояние между нами сокращалось. Теперь Бедивер насчитал уже двадцать восемь кораблей!

— Нет… тридцать!

— Артур, у кого, кроме Императора, есть такой большой флот? — спросил Кай.

— Возможно, в Риме есть, — неуверенно предположил Артур. — Хотя зачем римлянам отправлять такой флот в северные воды?

Мы позволили ближайшему кораблю подойти на расстояние броска копья, а затем пошли параллельным курсом. С бортов свисали круглые щиты, обтянутые кожей. Между щитами торчали копья. С каждого борта выходило по десять весел. Длинные деревянные навесы образовывали узкую крышу над гребными