Маргарет отпила глоток вина, с решительным видом повернулась к своему соседу, синьору Пироне, и завела с ним разговор об истории острова Искья. Тот с энтузиазмом оседлал своего любимого конька, а когда Маргарет украдкой взглянула на мужа, то увидела, что он увлеченно беседует с синьорой Пироне.

Казалось, ужин никогда не кончится. Маргарет потеряла надежду незаметно ретироваться. А тут еще появился Адриано с бутылкой шампанского, и Джакомо громогласно объявил:

— Предлагаю тост. Вернее, целых два. За мою отставку и за твое возвращение, дочка!

Маргарет выдавила улыбку, в душе чувствуя себя иудой.

Наконец, супруги Пироне и Ренато уехали, и Маргарет решила, что теперь и ей можно уйти.

Она встала из-за стола, попрощалась со всеми и, с трудом скрывая облегчение, вышла в освещенный серебристым светом луны сад. Не успела ступить на дорожку к бунгало, как ее догнал Роберто.

— Что тебе от меня нужно? — насторожилась она.

— Рита, мы только что приехали. И не уйди я вместе с тобой, как бы это выглядело? По меньшей мере, странно.

— Пожалуй, ты прав. Ну, ничего… Потерпи еще чуть-чуть. Скоро тебе не придется делать вид и заботиться о приличиях.

— Похоже на то. Признаться, не ожидал… Вот так сюрприз!

— А сколько еще впереди!

Маргарет ускорила шаг.

— Рита, нам нужно серьезно поговорить.

— А есть о чем? По-моему, мы уже обсудили все в Дублине.

— В Дублине с тобой было невозможно разговаривать. Ты все время злилась. Я надеялся, что ты здесь поостынешь.

— Я не злилась. И не злюсь. Просто хочу спокойно жить. — Она остановилась и, запахнувшись в шаль, сказала, отведя глаза в сторону: — Теперь мне ничто не мешает. Ведь твоя заветная мечта, наконец, сбылась.

— Ты это серьезно? — не сразу отозвался Роберто. — Выходит, женушка, наш брак тебя ничему не научил.

— Выходит, что так. И теперь уже не научит.

Маргарет с решительным видом зашагала дальше. Не велика беда!

Роберто схватил ее за руку и рывком повернул к себе.

— Рита, я тебе не верю. Не могу поверить, что твое сердце…

— Роберто, ты не поверишь, но я сообразила, что у меня кроме сердца есть еще и голова. Выходит, наш брак меня хоть чему-то научил! — Она сделала попытку вырваться. — А теперь отпусти меня.

— Как у тебя все просто! А вот я, женушка, не согласен так легко сдаться.

Она отступила на шаг, и голос у нее дрогнул:

— И это говоришь ты?! Да как ты смеешь!

— Маргарита! Выслушай меня! Знаю, я был не прав. Но может, ты все-таки простишь меня? Неужели мы с тобой не сумеем найти общий язык?

Господи, да что он от нее хочет?! Чтобы она разыгрывала этот фарс вечно? Зачем она нужна ему теперь? Она не станет закрывать глаза на его «маленькие шалости». Ни за какие деньги!

— Не сумеем. Ведь мы с тобой говорим на разных языках. Неужели ты сам не понимаешь?!

— Я уже ничего не понимаю. — Роберто сокрушенно покачал головой. — Неужели из-за одного проступка, из-за какой-то глупости мы с тобой расстанемся?

— Во всей этой истории глупая одна я. Решила, будто у нас с тобой что-то получится…

— Рита! У нас все получится, поверь! Только дай мне шанс!

— Нет! С меня хватит!

— Да пойми же ты, наконец, я не хотел тебя обидеть!

Ну конечно, не хотел! Ведь он думал, что она ни о чем не догадается. По его сценарию супруга должна пребывать в счастливом неведении, пока его все устраивает.

— Рита, сладкая моя, неужели ты не простишь меня? Умоляю, дай мне шанс! Вот увидишь, мы снова будем счастливы.

— Нет! — Она вырвала руку и убыстрила шаг. — Я уже не та дурочка, которая вышла за тебя замуж.

Внутри у нее все дрожало. Она не забыла этот вкрадчивый тон. Это прелюдия. И она никогда не могла ей противостоять.

А скоро они вернутся в бунгало, где горит мягкий свет и в спальне приготовлена свежая постель… За окном шумит прибой, ветер играет шторами, на ковре танцуют лунные блики…

Она помнит, как в этой комнате, еще совсем недавно, они любили друг друга. Но возврата к прошлому нет. Вот о чем нужно помнить и за что держаться как за спасательный круг.

— Рита, я тоже стал другим… — Он снова взял ее за руку и притянул к себе. — Давай попробуем начать все сначала.

— Роберто, ты же обещал! — Маргарет отстранилась и гневно сверкнула глазами. — Нет, зря я сюда приехала! Разве тебе можно верить?

— А ты всерьез поверила, что я вот так запросто тебя отпущу? — Он вслед за ней вошел в холл. — Да, я обещал, что ты будешь спать отдельно. Но не обещал, что перестану за тебя бороться.

— Все, Роберто! Битва закончена. — Маргарет высвободила руку. — Ты проиграл.

— Уверена? — тихо спросил он и, стремительно шагнув к ней, прижал к стене. Упер ладони в стену, и, хотя он ее не касался, Маргарет почувствовала себя в ловушке. — Ну что, Рита, дашь мне шанс загладить вину?

В глубине его глаз таился смех.

— Ну и что же ты предлагаешь? — Маргарет приняла вызов. — По-твоему, секс решит все наши проблемы?

— Ну, если не все, то хотя бы некоторые. Правда, дорогая моя женушка, я думал, мы с тобой займемся любовью.

Он сделал ударение на последнем слове.

Маргарет пожала плечами.

— Какая разница? У тебя все сводится к одному.

— Ты так думаешь? — Глаза у него стали холодными и колючими как льдинки. — Разница есть. И весьма существенная. Хочешь, покажу какая?

— Не хочу. Дай мне пройти.

Роберто опустил руки и, молча, стоял, сверля ее взглядом.

Маргарет словно приросла к стене. Внезапно она почувствовала себя опустошенной и не двигалась с места, завороженная его взглядом — как кролик перед удавом.

— Рита, чего же ты ждешь? — еле слышно спросил он. — Хочешь, чтобы я пожелал тебе спокойной ночи? И поцеловал на прощание? Пожалуйста!

Он сгреб ее в охапку и залепил рот поцелуем. Он целовал ее не с нежностью, а со злостью, как будто хотел наказать.

Маргарет сделала слабую попытку вырваться, но он лишь сильнее прижал ее к себе, разомкнул языком губы, и у нее не осталось сил, ни сопротивляться, ни думать.

А изголодавшееся по ласкам тело пробудилось и требовало продолжения. Голова шла кругом, ноги подкашивались. Она ответила на поцелуй и, прильнув к мужу, ощутила его возбужденную плоть.

Будь что будет! Она понимала, что сходит с ума. Понимала, что очень скоро пожалеет о минутной слабости. Но это будет потом, а сейчас все это не имеет для нее никакого значения.