В ответ на намерения парламента скорректировать полномочия президента его сторонники нагнетают обстановку.

«Российская газета», 19 октября 1991 год.

«Считаю трагической ошибкой решение парламента отказать президенту в перенесении сроков выборов глав администраций. Это означает, по существу, вето парламента на проведение экономических реформ, а также переход парламента в оппозицию к главе исполнительной власти».

Шахрай, председатель парламентского комитета, и он же – госсоветник у президента, складывает с себя полномочия председателя комитета по законодательству и члена президиума парламента и на другой день …получает должность вице-премьера в правительстве. Его демонстративная отставка – начало процесса перетягивания приемлемых для Ельцина депутатов в президентские и правительственные структуры, который завершится в день расстрела парламента. В администрации президента посчитали: к сентябрю 1993 года из парламента было «изъято» 315 депутатов. В кого-то (большинство) стреляли, а этим давали кресла. При этом, разумеется, учитывали степень лояльности. Постыдные поступки «перебежчиков» нельзя квалифицировать иначе, как предательство избирателей.

В феврале 1992 года Хасбулатов совершает рабочую поездку в Тюменскую область. В Мотостроительном производственном объединении ему задают прямой вопрос: «Почему при таком неотработанном механизме правительство все же начало проводить реформы?». Да, отвечает он, я чувствую свою личную ответственность. Верховный совет, на мой взгляд, поступил неправильно, отдав все полномочия по формированию правительства президенту. Верховный совет не посягает на полномочия президента. Они большие, и это правильно. Однако обстоятельства сложились так, что функции по формированию правительства взяли на себя лица из его окружения. С этим парламент не может согласиться. Потому что новая команда готова проводить и уже проводит эксперименты над народом. Прежде всего это касается цен. Ни в одной стране, включая развитые страны Запада, нет таких как у нас свободных цен. А мы в нынешней обстановке не в состоянии контролировать производителей в сфере ценообразования. Каждый делает то, что захочет…

«Российская газета», январь 1992 года.

Валерий Крылов. «Вчерашняя пробежка по магазинам подмосковных Мытищ практически ничего не дала. Работники магазинов оказались мудрыми людьми: магазины просто не открылись. Какие-то из них закрылись якобы на учет, другие оказались запертыми без объяснений причин. Особенно огорчило покупателей то, что с утра не торговали хлебом. А ведь его не было уже два дня. Под вопросом оказался и привоз молока».

Валентина Чернега. «Как в ледяную воду вхожу в универсам № 77 Черемушкинского района Москвы. Но что делать: надо. В магазине есть хлеб без очереди, но в три раза дороже. Цены на масло – 120 рублей. И стоит с утра огромная очередь за ним. Спрашиваю бабулю, стоящую в очереди: «Цены не смущают?». «Бери, доченька, – отвечает. – Еще дороже будет». И за мясом по цене 26 рублей (до либерализации – около 4 рублей. – Авт.) – очередь, правда, поменьше,

Анатолий Усольцев. «Напрасно дергаю двери булочной, что на углу проспекта Ленина и улицы Пушкина в Челябинске. В 8 часов утра 2 января закрыта, хотя обычно открывается в 7. В магазине «Диета» пшеничная булка стоит 3 рубля 70 копеек, «кирпич» – 2 рубля. На сельскохозяйственном рынке 31 декабря торговали мясом по 60 рублей за килограмм, 2 января продавцов нет. Готовят сюрприз. Говорят, цену на мясо частник и колхозы поднимут до 120 рублей».

Из писем читателей. «На Инвалидном рынке (бывшем Ленинградском) картошка по 50 рублей! Колониальными товарами тут же торгуют. Мандарины – 25–30 рублей. За апельсины из Египта у метро берут по червонцу. А картошка – 50. Беспредел!»

Москва. На сегодняшний день колбаса отсутствует в 700 магазинах, сахар в 600, масла растительного нет в 800 торговых точках, а яиц – в 900. За 11 месяцев 1991 года в столицу недопоставлено 170 тысяч тонн мяса, около 500 тысяч тонн молочной продукции, более 400 тысяч тонн сахара. Вице-мэр Москвы Юрий Лужков временно ограничил вывоз товаров из столицы.

Новгород. «Я остановлю мясокомбинат» – такое заявление сделал директор производственного объединения мясной промышленности «Новгородское» Владимир Некрасов. По его мнению, рост розничных цен вызван эгоизмом производителей, беспредельно завышающих отпускные цены. Добиться этого он рассчитывает благодаря бойкоту поставщиков мяса. «Я остановлю комбинат на две недели, и посмотрим, что они будут делать со своим мясом». Благодаря этому он обещает снизить цены на мясо до 70 рублей, на колбасы – с 400 рублей до 140.

Биробиджан. Продовольственные магазины города дружно отказались принимать продукцию местного молочного комбината. Причина в том, что комбинат запросил неслыханные цены: 70 рублей за килограмм творога и 115 рублей за сметану. Дирекция комбината не растерялась и направила свою продукцию в Комсомольск-на-Амуре.

В Ульяновск самолетом из Саратова прибыл президент Борис Ельцин. Местные газеты вынесли сообщения об этом на первые полосы. Областная газета «Слово молодежи» первополосную новость сопроводила таким заголовком: «Хлеб да соль, Борис Николаевич, по новой цене».

Санкт-Петербург. Здесь президент Борис Ельцин лично узнал о первой реакции населения на политику шоковой терапии. Теперешнее положение России он назвал самым тяжелым со времен войны. Причины нынешнего состояния он видит в том, что союзное руководство не решалось на экономическую реформу в течение 7 лет. И вообще, эту «яму» рыли 74 года, дополнил он. Он также считает, что цены завышают торги (торговые сети, по-нынешнему. – Авт.).

В Нижнем Новгороде молокоторг выбросил на прилавки масло по 208 рублей при себестоимости 28 рублей. Президент оценил настроение так: народ стиснул зубы, но все-таки поддерживает реформы и готов потерпеть 6–8 месяцев.

Смертность в России превысила рождаемость. Резко снизилась средняя продолжительность жизни: в Курской области она достигает 43 лет, в Псковской – 41 год. По мнению ученых, одним из факторов регресса явился растущий алкоголизм. В России зарегистрировано около трех миллионов алкоголиков. Но цифра эта значительно занижена, так как не все люди обращаются за помощью к медикам и встают на учет. К тому же эта цифра не включает 20,5 миллиона тех, кто находится в пограничном состоянии: еще не алкоголики, но уже и не просто выпивохи. Только за последний год 96 тысяч детей остались без попечения родителей, лишенных родительских прав. Более 73 процентов школьников хотя бы раз в жизни попробовали алкоголь. За систематическое употребление спиртного на наркологический учет в 1991 году поставлено 17 тысяч школьников и 45 тысяч учащихся ПТУ.

Были и другие письма, и их содержание и настрой свидетельствуют о великом терпении русского человека. Н. Ангарская из Дивногорска Красноярского края пишет: «Нас то и дело запугивают то холодом, то нищетой, то войной. Не возьму в толк, почему все средства массовой информации стонут: мы бедные, мы несчастные, мы голодные. Стыдно за них. В прошлом я преподавательница, ныне – пенсионерка. Со всеми дотациями пенсия моя пока составляет 213 рублей. Но в запасе я имею килограммов десять вермишели, по три килограмма гороха, ячневой крупы, пшена. Это почти десять килограммов. Так что концы с концами свожу. Считаю, жить скромно и экономно можно».