Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я теряю счет поцелуям-ударам… до той поры, когда кожа не начинает пылать, а боль все-таки прорывается, отрезвляя. Потому что Хозяин задался целью покрыть этими метками все мое тело. Но остановить его и в голову не приходит. Мне хорошо. И любопытно — что же будет дальше.
И, кажется, я ловлю смутно знакомое ощущение. Как в тот первый раз, когда он связал мне руки и заставил опуститься перед собой на колени. Будто таешь и растворяешься в чем-то знакомом, похожим на счастье и доверие одновременно. И прервать этот полет к неведомым мирам никто и ничто тебя не заставит…
Но Хозяин возвращает меня с небес. Накрывает мою спину своим телом и целует в шею, сначала у кромки волос, а затем опускаясь все ниже и ниже. Вдоль позвоночника. По пикам лопаток. По диагонали. Приходит на ум неуместная ассоциация — там могли бы расти мои крылья, которые грубо поломали еще на старте. И, кажется, что эти поцелуи способны вновь возродить их к жизни.
Шумно выдыхаю. Его строгий костюм мешает. Создает преграду нашим телам. Я хочу ощутить касание обнаженной плоти и забыться. Выгибаю спину, упираюсь в его пах.
— Не спеши, моя сладкая, — рука Хозяина скользит между нашими сплетенными телами. — Мы же только начали…
И меня накрывает огненным ураганом, когда его пальцы касаются моей влажной киски, поглаживая, растирая влагу по створкам. Это чистое безумие. И я никогда еще не ощущала себя настолько свободной от необходимости что-то решать и противостоять давлению…
Как это возможно? Пытаюсь удержать рассудок незамутненным. Мне трудно поверить в то, что в первый наш разговор Хозяин не соврал.
У его ног я позволяю своей уязвимости выплеснуться в безопасном русле. Когда сессия закончится, от моего угнетенного состояния ничего не останется. Будет только сила, которая заполнит собой все вокруг. Доверие и желание партнёра сделать тебя сильнее — мощный двигатель. Иными словами — я не иду на алтарь его желаний, наплевав на то, чего хочу сама. Не боюсь обидеть его отказом. Как и признать себе, что нереально сильно этого желаю.
А его пальцы приходят в движение. Тонко, умело. У него цель — доставить мне удовольствие. Я его бриллиант, который требует огранки. И Хозяин делает это прямо сейчас. Проникая в мою душу. Вспарывая грубые швы прошлого, залечивая разрезы касанием своих губ и мыслей. И пусть для этого ему не надо ровным счетом ничего говорить.
Всхлипываю. Я так сильно заведена, что могу кончить от его рук. И когда он входит в меня и замирает, позволяя распробовать каждое ощущение до малейшей детали, я не сдерживаюсь.
С ним легко кричать. Плакать. Отпускать себя и находить в этом удовольствие. Сжимаю кулаки, натягивая цепь, и начинаю растворяться в своих ощущениях. Под шум его несдерживаемого дыхания, под размеренные фрикции, каждая из которых уносит в рай…
Наверное, именно в этот день я поняла одно: я не хочу возвращаться в прежнюю жизнь.
Не хочу бежать от того, что позволяет мне обретать крылья.
Сталкиваться с жестоким миром, где меня ждет только борьба, и результат ее неизвестен.
Но самое главное: я не хочу терять его. Мужчину, чьего лица я не видела. Человека, который сделал для меня невозможное. Сильная Милана хочет быть с сильным мужчиной.
Меня закручивает в сладостные спирали. Его руки ласкают мое тело, пока член вбивается в податливую киску, вознося меня на запредельную высоту. До упора. Пауза. Снова невыносимо сладкий толчок. Мои соски скользят по кожаной обивке лавки, усиливая ощущения. Пытаюсь сдержаться, но не могу. Оргазм топит в своих волнах снова. Не оставляя шанса на спасение.
Когда я в последний раз чувствовала себя настолько счастливой? Я должна ненавидеть этого мужчину. Никто, вашу мать, больше не будет решать за меня! Но отголоски оргазма затихают в теле, а я счастливо улыбаюсь, жмурюсь, как довольная кошка. Сердце колотится, тело мелко дрожит. Я счастлива, и этого уже никто у нас не отнимет.
Хозяин обходит мое распростертое на лавке тело, садится напротив. Касается руками скованных запястий, ослабляя хватку наручей. Миг, и цепь со звоном падает. А я чувствую, как мой темный демон всматривается в мое лицо. Ловит на нем отголоски всех моих эмоций. Гладит по волосам. И улыбается. Его улыбку я сумею узнать даже в абсолютной темноте…
Она согревает. Она вызывает одно-единственное желание — благодарно прижаться к нему. Но я без сил лежу на лаве. Я просто не хочу шевелиться и имею на это право. Право на разумный эгоизм. Да и на неразумный, наверное, тоже.
— Возвращайся, — говорит мужчина, целуя меня в лоб. — Твоя чувственность растет вместе с твоей силой. Ты не представляешь, насколько круто это ощущать.
— Что? — расслабленно шепчу я.
— Ощущать себя едва ли не богом, которому под силу исправить программный код. Дать тебе установку на счастье.
Сглатываю, непроизвольно ежусь. Становится холодно. И тут же на мое тело опускается мягкий и теплый плед. Я не успеваю опомниться, как оказываюсь в объятиях хозяина. Он подхватывает меня на руки. Головокружение ненадолго усиливается, а затем ясность сознания возвращается. В его руках тепло. И надежно. Он — моя каменная стена в этом безумной мире.
— Расскажи мне, что ты чувствуешь, — хрипло просит Хозяин, прижимая меня к своему плечу и слегка укачивая.
— Не знаю, — счастливо улыбаюсь я. — У меня желание свернуть горы, и в то же время я устала. Не знаю, что из этого победит.
— Теперь ты понимаешь, что я тебе не врал?
— Не знаю, как такое возможно, но действительно. Не соврали.
Глаза закрываются. Стук его сердца убаюкивает. Он действует на меня, как абсент семидесяти градусов — даже разовая доза дарит эйфорию и отнимает силы.
Сон проникает под повязку, окутывает, забирая уже в свои объятия. Быстро и стремительно. Я едва соображаю, что это не столько того, что умопомрачительная сессия, сколько потому, что я ему доверяю. Как никому и никогда
— Я люблю тебя, — пробивается в мой сон хриплый голос мужчины. Улыбаюсь самодовольно. Пусть это просто сон, спать будет вдвойне приятнее…
Снег шел весь день, и к вечеру крутую горную трассу, ведущую к элитному поселку, состоящему из десятка шале, разбросанных на приличном расстоянии друг от друга, практически засыпало.
Его внедорожнику под силу преодолеть любое препятствие. «Все путь ему — болота, бор, степи, утесы и овраги». Улыбка касается его тонких губ, как-то вскользь, задевая лишь уголок.
Он не привык улыбаться.
