— Тс-с-с, — доносится снаружи. — Я слышу шум!

Я отшатываюсь от двери. Потом слышу мужской голос.

— Девочки, прошу прощения, тут несчастный случай!

Что же делать?

— Какая дверь?

Голос приближается.

— Эта? О’кей.

Кто-то роется в сумке или в ящике. Когда он начинает скрестись в дверь, я берусь за ручку и открываю. А потом рывком распахиваю дверь.

«Что за…» — вместе с дверью в кабинку вваливается мужчина.

Это охранник, в руках у него отвертка. Когда он, с трудом удержавшись на ногах, выходит спиной вперед из кабинки, я вижу толпу девушек. Все смотрят на меня. Я иду из кабинки прочь. Девушки расступаются.

— Я потеряла сознание, — сообщаю я толпе, — но теперь уже все в порядке.

Прохожу мимо девушек, которые уставились на меня, к раковинам. Мельком гляжу на себя в зеркало. На голове у меня пластиковая шапочка, а я сама без футболки.

— Ты откуда? Почему ты полуголая?

Нелли сидит с Питом и Джорджем на матах. У каждого в руке по банке пива. Я вытаскиваю из рюкзака куртку и надеваю ее. Пит показывает на место рядом с собой.

— Садись, моя маленькая пластиковая Красная Шапочка!

Джордж смеется. Я сажусь рядом с Питом, и мне вручают банку пива. Вокруг матов уже лежат пустые жестянки. Я открываю свою.

— Чирз! — Пит чокается со мной. Я пью.

Пиво такое горькое, что его хочется тут же выплюнуть. Но выплюнуть я не могу. Медленно, очень медленно я глотаю пиво.

Ничего-ничего. Следующий глоток уже не так гадок. После пятого по телу разливается приятное тепло.

Вообще-то, в этом спортзале даже уютно. Пит чокается со мной снова.

— Там, в женском туалете заперлась какая-то ненормальная. Они чуть было не вызвали полицию.

Я чуть не давлюсь.

— В женском туалете?

Нелли смотрит на меня. Я отворачиваюсь.

— Правда, что ли? — говорю я Питу. — Жаль, что я все пропустила. Ходила на улицу, подышать свежим воздухом.

— Поэтому у тебя на голове выходная шляпа?

Я смотрю на Пита. И отчего он все время подсмеивается надо мной? Со всеми остальными он вроде мил. Особенно с Нелли. Он снова улыбается ей, хотя ее-то интересует только Джордж.

Они сидят на матах, тесно прижавшись друг к дружке. А мне позволено с первых рядов наблюдать, как Нелли заарканила парня, который мне тоже нравится, и как на нее влюбленными глазами смотрит парень, то и дело отпускающий обо мне шуточки. Делаю еще глоток пива.

— Мы тоже пойдем подышим свежим воздухом! — Нелли и Джордж выходят.

Могу себе представить этот свежий воздух. Пиво закончилось. Я протягиваю Питу пустую банку, он шарит за спиной и достает мне новую. Не так уж и плохо на вкус это пиво. Всё вообще в порядке. Ну и ладно, что Нелли заарканила Джорджа, ну и что, что Пит находит меня смешной, ну и что, ну и что, ну и что.

Гитара плывет перед моими глазами. Я рассматриваю банку, которую держу в руках.

Там и вправду внутри пиво?

— Сыграешь мне что-нибудь?

Я поднимаю глаза. Пит стоит передо мной и протягивает мне гитару.

— О’кей.

О’кей? Но я же не играю перед другими людьми! Непонятно отчего я расчехляю гитару и настраиваю ее. Пит присаживается рядом на мат. Настроив, я секунду просто сижу и не знаю, с чего начать. Потом оглядываюсь и вижу, что в зале полно народу, все пьют пиво, слушают музыку, обнимаются, танцуют. Я знаю, что они тут, но мне не верится, что это взаправду. На самом-то деле я сижу здесь совсем одна, с гитарой и банкой пива.

Я делаю еще глоточек. А потом начинаю играть. «Мы попали в ловушку и не можем выбраться — слишком сильно я люблю тебя, детка…»

Я играю и пою — и мне совершенно наплевать, слушает ли меня кто-нибудь. После второй строчки вдруг слышу, как Пит подпевает. У него неплохо получается — только вот текст совсем другой. Я прекращаю играть.

— Что ты поешь?

Пит смотрит на меня.

— Почему ты остановилась?

— Потому что ты поешь неправильный текст!

Пит смеется.

— Он не неправильный. Он просто другой. Ну, альтернативный.

— Альтернативный?

Пит делает глоток.

— Ты знаешь Эль Веца?

— Не, — я качаю головой.

— Это мексиканский Элвис.

— Гм, — я киваю и делаю вид, что понимаю.

— Играй, — Пит показывает на гитару.

Я играю «Подозревая друг друга» и слушаю, что же поет Пит. В припеве звучит иммиграция и в строке «Я попал в ловушку и не могу выбраться — запутался в колючей проволоке на границе».

— Это про иммиграцию? — спрашиваю я у Пита, когда песня заканчивается. Умный вопрос. Но Пит дружелюбно смотрит на меня и кивает.

— Да. У Эль Веца очень политически насыщенные тексты. Он использует символ американской поп-культуры, чтоб показать, что думает этническое меньшинство. Пока еще меньшинство. Через пару лет латинос будут здесь самой большой этнической группой.

Я смотрю на Пита. Он смотрит на меня. Боже мой, пусть он остановится. Так не пойдет!

— Ты мне нравишься, Анни. Ты мне очень нравишься, — он гладит меня по щеке. Его рука мягкая, совсем как папина. Но так дело не пойдет.

— Ты мне тоже нравишься, — лепечу я.

Рука Пита скользит по моей спине, он притягивает мою голову к себе. Я не успеваю и пошевелиться, как его язык оказывается у меня во рту. Язык и полно слюны. Кажется, Пит и его язык смогут сделать то, чего не получилось у моей зубной щетки. Он какой-то странный на вкус, какой-то пресный. Я пробую вытолкнуть языком его язык изо рта, но он понимает это по-своему и засовывает язык еще глубже, куда-то к горлу. Голову отдернуть теперь не получится, потому что Пит прижал меня к себе.

— Эй, ничего себе! Вы что, решили миловаться прямо на глазах у всех?

Язык Пита подает назад, он ослабляет хватку. Никогда еще я не была так счастлива слышать голос Нелли. Я вытираю тыльной стороной ладони рот и поднимаю глаза.

Перед нами стоят Нелли и Джордж.

— Кажется, они и вправду по-настоящему тискаются, — говорит Джордж, странно глядит на Нелли и садится рядом с Питом. Нелли присаживается ко мне.

— Такого я от тебя не ожидала, — она смотрит на меня так, словно вдруг заделалась моей бабушкой.

— Тебя это не касается.

Я беру себе еще банку пива. Мы молча сидим рядом и пьем. А потом я слышу свой голос: «Давайте во что-нибудь поиграем! Как насчет семейной терапии?»