Наверху ничего не изменилось. Юля взяла пакет и собралась уходить, но её заинтересовал ежедневник. Смущаясь, она перелистала его, остановилась на искомой букве и нашла то, что подсознательно хотела найти – телефон Полины. Как во сне, она переписала его. Сама судьба вела их навстречу друг другу.

Отправив пакет по назначению, Юля зашла в любимое кафе. Они с Лёшей любили его за прекрасную кухню и живую тихую музыку. Ей нравился скрипач, а Лёша таял от саксофона. Пора ему позвонить. Её сердце нуждалось в опоре: неужели он не чувствует это? Ночью она позвонит сама. А что, если прямо сейчас позвонить Полине? Юля просто не знала, куда себя деть. Как назло, Дина с Милой умотали в Турцию, а Таня со своим доходягой в подмосковном санатории.

Она набрала номер и подумала: узнаю, как она живёт, попрошу разрешения взять за основу романа её судьбу и засяду в Лондоне за работу.

– Я вас слушаю, – раздался в трубке мелодичный голос, и Юля напомнила Полине о себе.

– Поезд, дневник… Юля, это вы?! Я в последнее время часто вспоминаю вас. Встретиться? С удовольствием.

Юля, честно говоря, не ожидала застать Полину дома и немного растерялась. Значит, ей повезло. Она объяснила, почему хочет встретиться с ней.

– Сегодня не могу, только что вернулась из командировки, а вот завтра давайте пообедаем в кафе. Я готова поделиться с вами радостью. До встречи. Захватите злополучный дневник!

Юля спокойно вздохнула, а потом только удивилась тому, что Полина назначила встречу в их с Лёшей любимом кафе. Оно, оказывается, популярно. Только зачем брать дневник? Может быть, Полина не даст согласия использовать его для романа? Скорее всего, если судьба, наконец, улыбнулась и ей.

На всякий случай она заказала столик на указанное время и поехала за город, на дачу. Она понимала: лучше бы переночевать в городской квартире, но её тянуло к природе.

Осень. Вся летняя энергия солнца перетекла в листья. Деревья надели самые яркие наряды перед долгим зимним сном. Лес светился изнутри, переливаясь оттенками ярко-оранжевых и тёмно-бордовых цветов. Сердце Юли наперекор всему наполнялось, набухало непонятной тревогой, сознанием бренности всего сущего, предчувствием конца. Конца всему, что было доселе. «Лёшенька, приезжай скорее, я тоскую по тебе», молило оно.

– Мама, папа позвонил! Будет послезавтра. Обнимает, целует, скучает. Ты чуть-чуть не успела, он затерзал меня вопросами о моём здоровье и Саше.

Полину Юлия Львовна не узнала. Куда делся сосуд печали, живущий в её сознании: водяная лилия в тенистом пруду с капельками слёз на мраморных лепестках? Чайной бархатной розой на восходе солнца, наполненной тонким ароматом неисчезнувшего обаяния, предстала она перед ней.

– В какой прекрасный миг вы, Юля, вспомнили обо мне! Это знак.

– Это «Жу» неспроста!

Смех снова сблизил их.

– Ваше счастливое лицо не исчезало из моей памяти. Мне так хотелось когда-нибудь очутиться на вашем месте.

– Кажется, этот момент наступил. Мой будущий роман закончится хеппи-эндом? Если позволите… – Юлия вопросительно улыбнулась.

– Юля, вы не поверите: я тогда зачем-то взяла свой дневник в дорогу, потом забыла о нём, а перед выходом вспомнила… и оставила его на столике. Мистика какая-то. Поезд ушёл, а я стояла на перроне и недоумевала: зачем я сделала такую глупость? Это совсем не в моих правилах. Вы умеете располагать к себе и, надеюсь, не осудили мой поступок.

– Нужно прислушиваться к душевным порывам, Полина. Вы подарили мне сюжет. Ваше пожелание воспользоваться им остаётся в силе?

– Когда-то один мудрый человек посоветовал мне написать на бумаге все свои страдания и забыть… выбросить из головы. Потом я узнала, что так делали ещё издревле.

– Тогда не умели писать, – заметила Юля.

– Зато катали варёным яйцом по больному месту и выбрасывали – боль уходила.

– Потому что кто-то съедал весь негатив? – съязвила Юля.

– Лучше зарывать в землю, – смутилась Полина. – Мой талант этого стоит.

– Последнее действо, несомненно, человечнее, я не про талант. Но всё это сплошные глупости, вы сами не верите в то, что говорите. Если только это не является причиной забрать дневник.

– Юля, я восхищаюсь вашим отношением к жизни – без сомнений и сожалений. И мистика вам не к лицу. А я ещё сомневалась! Оставляйте себе, пишите… только потом оригинал заройте.

Юля не удержалась и рассмеялась, заразив смехом и Полину.

– Скажите ещё: «Я женщина слабая, беззащитная…», – и смех покатился новой волной.

Принесли заказ. Юля посмотрела на порозовевшее от смеха лицо Полины.

– Как я поняла, вы нашли своё счастье. Как долог был путь к нему? Как мне закончить будущий роман?

Полина улыбалась чему-то внутри себя. Играла скрипка. Юле оставалось услышать ответ, и её миссия окончена.

– Путь… Он начался с недостатка любви, страха и неуверенности. Юность началась с обмана, насилия и закончилась мёртвым сезоном: я стала бояться мужчин. Два года проработала с инвалидом, достойным уважения и преклонения перед мужеством жить, сопровождая его в путешествиях. Жила за каменной стеной его могущества. С ним увидела мир, впервые смогла позволить себе сеансы психоанализа. Душа просветлела, очистилась, и я поняла, что снова могу и хочу любить. Работодатель сделал мне предложение. Всё могло осуществиться в один миг. Всё, кроме любви. Были предложения от других мужчин. Это были богатые лощёные Нарциссы, у которых семья и дети на последнем месте их жизненных ценностей, а я ждала мужа надёжного, ждала отца для своего ребёнка. Ожидание длилось и длилось, а возраст подходил к критической черте. Я дождалась. Представляете, Ваше счастливое лицо вело меня по жизни. Спасибо. Как видите, всё просто. Я женщина, я будущая мать и меня устраивает простое бабское счастье. А причина его скоро появится здесь, – она посмотрела на часы, – Мне будет не безразлично ваше мнение.

В прошлом году в Париже я встретила свою половинку. Не было ничего, только невероятное взаимное притяжение. Уже тогда ожидание счастья, его предчувствие поселилось в моём сердце. Прошёл почти год, и судьба вновь свела нас. Теперь мы вместе. Так сложно найти любовь. Любить самой – чудо, а когда это взаимно – счастье. Банально? Нет! Для тех, кто после долгого пути по выжженной пустыне чувств окунулся в целительный океан любви. Говорю слишком пафосно только потому, что иначе не могу выразить чудо, случившееся со мной.

Юлия слушала Полину и думала. Если Россия – это Полина, как сказал Л., то когда-нибудь и её мы не узнаем. При чём здесь Россия? При чём здесь милиция, если куры дохнут? Куда это повернулись её мысли? Просто заиграл саксофон. Саксофон – Петрович – Россия. Вдруг проснулось её изголодавшееся либидо, волны музыки ласкали, наполняя желанием. С минуты на минуту должен позвонить муж, как всегда перед приездом, поэтому нужно быстро попрощаться и уходить. Она услышит в телефонной трубке родной голос и скажет: «Лёшенька, я жду тебя… очень, очень!»