когда мальчики выходят первыми. — Жди, вот встану на ноги, — сдерживается, чтобы не смеяться.

Она, наверное, сама рада, что Ден пришел, просто не хочет этого принимать. Девочка очень упрямая.

— Завтра наберу, — дарю воздушный поцелуй и сразу закрываю дверь. Она не выйдет, это точно.

Моя подруга — первый человек, который выполняет назначения доктора на все сто процентов. Я даже думала, что она пойдет учиться на врача, но она и тут меня удивила.

Возле подъезда Ден вызывает такси, не хочет с нами, говорит, нужно в одно место, срочно. У меня такое впечатление, что опять будет наяривать Катьке.

— Ты из-за мести таскаешься за Катькой? — не удерживаюсь от вопроса. Девушка она красивая, не спорю, но в его возрасте так себя вести… не знаю. Я не эксперт, хотя Алекс так же себя вел.

— Ты что?! — Парень резко поворачивается ко мне, кутаясь в теплую куртку. На улице уже ужасно холодно, как перед первым заморозком. — С ума сошла?

Делает шаг ко мне.

— Тихо, — Алекс сразу прижимает меня к себе, — не злись. Твое такси приехало.

Еще раз на меня строго посмотрев, Ден прощается и садится в машину.

Уже дорогой Алекс мне объясняет, что парень не очень открыт. Ненавидит, когда влезают посторонние в его дела. И бурно реагирует.

Домой мы приехали, когда царствовала тишина. Тихонько зашли на кухню, поужинали и разошлись по комнатам.

Я очень устала и, как вспомнила, что завтра надо идти на вечеринку, даже скривилась. Предпочитаю провести это время в теплой постельке, но увы, мы пообещали.

— Капец! — приняв душ, вытираюсь пушистым полотенцем. Я же подарок не приготовила, а это значит, утром надо встать и пролистать не одну страницу интернет-магазинов. Да и что купить парню?

Вкусы Тима я не знаю, кроме его увлечения Варкрафтом и боевиками. Может, он говорил, но я тогда в таком трансе была, что запомнить было тяжело.

Возвращаюсь в комнату и сажусь на постель, печатаю сообщение Алексу с вопросом, который мне не даст уснуть.

Прочитано, ответа нет. Начинаю злиться. Решаю подождать, но меня хватает ровно на пять минут. Пишу еще — не в сети.

— Сплюх! — бросаю телефон на тумбочку. Залезаю под одеяло, и дверь резко открывается. Алекс в домашней одежде молниеносно запрыгивает ко мне на кровать, улыбаясь во весь рот.

— У меня есть для Тима подарок, не волнуйся. — На полном серьезе укладывается в мою кроватку. — Ну, чего застыла, ложись, я устал как волк, хочу спать.

— С ума сошел? — шепчу. — Если мама утром зайдет?

— Я уйду. Попозже, — тянет меня к себе и прячет в объятиях. — Спокойной ночи!

Я утыкаюсь носом ему в шею, вдыхая аромат терпкого геля для душа, и мгновенно засыпаю.

54

Просыпаюсь с улыбкой на устах. Спала недолго, но такое ощущение, что сутки с кровати не поднималась.

Поворачиваюсь в сторону и чуть не теряю дар речи. Алекс все так же лежит в моей постели, только уже без футболки.

Рассматриваю красоту, очень хочется прикоснуться, обвести пальцем каждую букву и рисунок, но я не хочу его разбудить. Немного разглядываю, пытаясь понять, что это такое.

— Поднимайся, соня! — вспоминаю, что мама может зайти в любую минуту. — Ты же говорил, что уйдешь? — недовольно шиплю.

— Так ты меня сама не пускала, — поворачивает голову ко мне. Сонный такой, смешной. Волосы торчат в разные стороны, один глаз только хватило сил открыть, а второй упорно продолжает упрямиться.

— Не придумывай, уходи.

— Ты уже проснулась? — леденею от маминого голоса. Алекса как ветром сдувает, и, пока мать открывает дверь, на постели остаюсь только я. — Доброе утро. Все хорошо?

Я люблю подольше поваляться в постели, мама это хорошо знает.

— Привет. Да, я поставила будильник, чтобы другу подарок поискать. Помнишь, я тебе говорила о дне рождения?

— Да, но я думала, ты не пойдешь одна, — мама делает шаг к постели, а у меня сердце в пятки летит от страха.

Придушу этого парня.

— Я тоже долго думала, но потом Алекс сказал, что он идет, и я решила пойти. Не хочу обидеть именинника.

— Я вижу, вы подружились с Алексом, — в последние время с мамой мы мало разговариваем. Наверное, она именно сейчас решила, что нам самое время наверстать упущенное.

Садится на краешек постели, подгибая под себя ногу.

— Мы не то чтобы подружились, — прячу глаза. Хочу сказать правду, но очень боюсь. — Смирились.

Я так точно смирилась. Он, как оказалось, с самого начала пер как тепловоз. Наверное, еще тогда у него зародились ко мне чувства. Или настолько ненавидел, что полюбил.

Я с уверенностью могу сказать, что я презирала парня. Ненавидела, особенно когда узнала, что он сын Егора.

Минут десять мама меня расспрашивает о студенческой жизни, а я краснею, отвечая на каждый вопрос, понимая, что Алекс все слышит.

Наверное, сдерживается, чтобы не ржать, засранец. И, если честно, немного неудобно перед матерью, все-таки это наши разговоры, и третьей пары ушей здесь не должно быть.

Наконец мама уходит, и я сразу выпираю из комнаты Алекса. Как и предполагала, он тихонько ржет.

Полдня пролетает быстро. Я делаю вид, что роюсь в интернет-магазинах, а на самом деле переписываюсь с Катькой. Искать подарок не нужно, Алекс же сказал, что у него есть, зачем дважды тратиться. Мы же вместе идем.

С одеждой особо не заморачиваюсь. Джинсы, кроссовки, в них всегда тепло, даже когда снег и морозы, короткий пуховик, и за час до назначенного времени мы с Алексом вместе выходим из дома.

— Видишь, как хорошо, — опирается мама на дверной косяк в коридоре, наблюдая, как я протягиваю гигиенической помадой по губам, — что у тебя старший брат появился. Мне даже не так страшно тебя отпускать на крутые вечеринки, — улыбается.

У меня кто-то из легких весь воздух выбивает. Становится стыдно за ложь. Не готова признаваться, как и не готова долго держать в себе эту тайну. Целую мать в щеку, так и не взглянув в глаза.

— Что случилось? — спрашивает Алекс, как только выходим из дома. Я еще ощущаю взгляд родителей и какую-то непонятную дрожь.

Никогда не умела врать, и теперь это состояние меня тянет на дно. Надо все взвесить и решить, как поступить. Не сегодня. Сегодня надо хорошо отдохнуть.

Алекс сразу ощущает перемену моего настроения. Не расспрашивает. Просто держит меня за руку и аккуратно, спокойно ведет машину.

— Ден точно не придет, — решает меня развеселить, остановившись на очередном светофоре. — Я ему пол-утра звонил, он сбрасывал. Потом набрал, — хмыкает, — говорит, заболел, — громко смеется.

— Ты чего радуешься? — удивляюсь.

— Просто я