— Идём туда, — тоже шёпотом сказала Роуз, указав в сторону подвала.

— Зачем, у нас будут неприятности.

— Дин, я просто знаю, что нужно идти туда. Просто доверься мне. — От её слов Дин замер, он раздумывал над её словами секунду и кивнул.

Они пошли вниз, там было много полок, за которыми можно было спрятаться. На полках были разные банки, склянки и коробки. Зал в который они попали, был круглым, там было семеро храмидов, все они были в белых мантиях, их лиц не было видно.

— Почему нас так мало? — Прозвучал мужской голос.

— Потому что не все в совете верны господину Мартену. Мы и так рискуем, а если кто узнает и доложит нашим врагам… — Ответил женский хриплый голос.

— Зачем ты нас здесь собрала Мейера? — Спросил другой храмид в плаще.

— Дело в новом члене императорского совета — Маршал Андервуд. Я считаю, что он не должен находиться в совете. — Ответила Мейера.

— А можешь объяснить причину, твоего недоверия. — Опять спросил первый храмид.

— Конечно могу, дорогой Демид. — Иронично сказала Мейера, она вышла в центр, и заключила руки в замок. — Начнём с того, что он знает, где находится его сестра, но скрывает это. — Когда она сказала это, храмиды начали шептаться друг с другом. Роуз была очень удивлена услышать это, но подумала, что возможно эта женщина врёт, чтоб оклеветать её отца. — Тише, тише. Это ещё не всё. Недавно мне пришли сведенья о новых учащихся академии. Интересный факт, Маршал взял опекунство на сына Игнессы Лиенской. При том, что у него есть здесь близкие родственники, но это не самое странное. Жизнь его дочери — Розалины Андервуд, была продана, ещё до того как его отослали. — Храмиды опять начали перешёптываться. Дин удивлённо посмотрел на Роуз, она отпустила глаза.

— Что? — сказал один храмид.

— Как он посмел? — Спросил другой.

— А кто теперь владелец её жизни? — Спросил третий храмид. Роуз прислушалась, ведь так и не узнала, кто купил её жизнь, и что это значит.

— Это не известно, сам Маршал стёр себе память о покупателе, несколько дней назад. Теперь он не может об этом ничего сказать. — Ответила Мейера. — И зачем он это сделал, он не отвечает. Но я догадываюсь, что таким образом, он сделал свою дочь неприкосновенной для совета. Так как она теперь официально не входит в семью Андервуд. Её даже нет в наследниках. Теперь к ней не подобраться. Пока не узнаем, кто купил её жизнь.

— А какая была цена? — Спросил Демид.

— Увы, это тоже не известно, но могу ещё сказать о том, что …

— Хватит! — Остановил один из храмидов, стоявший ближе всех к Роуз и Дину. — Жизнь, какой то девчонки нас не касается. Мы должны думать о том, что у нас два отряда хранителей погибло, а трещина на вратах растёт. А ты думаешь о том, как избавится от Маршала.

— Я об этом и беспокоюсь, ты помнишь пророчество, которое нам передали: Первый мир и мир второй, разделённые с Землёй.

Трещина большая расползётся, зло в наш мир опять вернётся.

Лунный камень силу молодую, кровь храмида золотую

Заберёт всю без остатка. И в мирах случится схватка.

Вновь упавшая звезда, найдёт, того чья жизнь чиста.

Тот, кто самый одарённый будет, тот, свой мир родной забудет.

Жизнь храмидов он спасёт, врата вечные запрёт.

Жизнь на кон свою поставит, и навек свой дух оставит. — Произнесла Мейера. — Мы не один год потратили на расшифровку этого пророчества. Стало определённо ясно то, что перезарядить лунный камень должен молодой храмид, одарённый. Ты не думал о том, что дочка Маршала может оказаться такой, если так, то наш мир канет в бездну. — Завершила высокомерно женщина.

— Это покажет практика, мы ведь для того и создали практику, чтоб узнать, кто из молодого поколения наиболее одарённый. Ты рано ставишь ставки на Андервуд, есть и другие одарённые. — Воспротивился её словам Демид. — Например Лиенский, Соларис, это может, даже быть дочь императора. Мы уже всё сделали, чтоб эти семьи были под нашим контролем. Лиенские не высовываются из-за поступка Норы, Соларис нам преданны, Тихоновы живут в страхе перед нами, Цветковы вообще вымерли. У нашего совета нет врагов, а Маршал даже если ведёт свою игру, то он один. Никто не станет рисковать статусом семьи ради него. Вспомните Ситхи, они рискнули предать Мартена, что теперь, это жалкий род. Даже, если случатся эти неурядицы, то мы быстро их потушим. Мы не повторим ошибку предыдущего совета. Для того мы все встали на поддержку господина Мартена. — Он говорил чётко, все его поддерживали кивками.

— Да, безусловно, Демид ты прав. — Мейера подошла вплотную к мужчине и шипящим голосом заговорила. — Но не забывай тот факт, если кто-нибудь узнает, что мы положили жизнь ребёнка на лунный камень, то восстания не избежать. И это будет на нашей совести, а не на совести нашего господина. Я глубоко уважаю Мартена и преданна ему. Поэтому возьму на себя вину, чтоб его защитить. Но я хочу избежать этого. — Она снова повернулась к совету. — Как вы не понимаете, я стараюсь ради всех нас, тех, кто поддержал Мартена в перевороте. А те твари, что попали в совет случайно, они не преданны ему, они думают только о том, чтоб повысить свой статус. Маршал Андервуд первый в этом списке. Он всегда был на перепутье, и если его дочурка окажется одарённой, то мы все увидим его истинное лицо. Нам всего лишь нужно узнать кто покупатель…

В этот момент банка возле Роуз упала и разбилась. Все тут же посмотрели в их сторону. Дин среагировал очень быстро, на нём зажглись тёмно-синие мидлайны, и он выпустил какую-то волну, все банки, склянки, бутылки и коробки начали падать и разбиваться. Это отвлекло храмидов. Дин схватил Роуз за руку и побежал наверх.

— Схватить их! — Выкрикнула Мейера. За ребятами послышалась погоня.

Дин и Роуз бежали так быстро, что заплетались ноги. Дин снова выпустил волну, гнавшиеся за ними храмиды упали на землю. Это помогло им оторваться. Ребята забежали в общежитие, Дин тут же отправляет письмо с хранитаба и сказал Роуз.

— Так иди в свою комнату. В полночь иди ко мне в комнату, нам всем нужно срочно всё это обговорить, а сейчас нас всех будут проверять. Скажешь, что делала домашнее задание, а до этого ездила в Сомниум за хранитабом. Туда ты ездила со мной, но больше меня не видела. Ясно? — Роуз успела только кивнуть. — Тогда иди.

Он сам ушёл в комнату, Роуз тут же