Первый натиск Станислав выдержал, хотя это ему далось с большим трудом. Чистильщик по весу и росту был под стать ему. И силушкой, похоже, бог или черт его не обидел. О бойцовском мастерстве пока было говорить рано. Однако ножом он владел неплохо. Если бы Стас не имел достаточного опыта боя на ножах, первый же выпад чистильщика закончился бы для него плачевно. Тот попытался всадить ему клинок в шею у ключицы достаточно распостраненным приемом «сухой лист». Исполнение, правда, было чуточку грязным. Не довел рукоять влево, смазал взмах...

Сознание автоматически зафиксировало брак в работе чистильщика и тут же стерло эту информацию. Не до анализа нынче, себя бы сберечь.

Остановив атаку противника, Стас сумел воспользоваться своим положением, применив архимедову мудрость о точке опоры. С перевертыванием мира он бы не справился, а вот оттолкнуть от себя чистильщика сумел. А в качестве опоры сгодилась рука, намертво вцепившаяся в трубу стоп-крана.

Противник отлетел не более чем на шаг-полтора, но это позволило Станиславу окончательно поймать равновесие. Вторую ломовую атаку чистильщика он встретил уже не пассивной защитой, а сработал на противоходе, сумев не только отбить нож, но и достать чужое колено носком ботинка. Удар получился смазанным, не столько эффективным, сколько болезненным, прошел вскользь, однако чистильщик вновь отошел на исходную позицию.

Отказавшись от бульдозерного натиска и непосредственного контакта, третью атаку тот начал не спеша, держа дистанцию и сосредоточившись на работе с ножом. С одной стороны, подобная тактика держала Стаса в постоянном напряжении. Он внимательно следил за мечущимся лезвием, отбивал, увертывался, уходил от выпадов. С другой стороны, Станислав мог перейти от пассивной защиты к атакующим действиям. И единственное, почему он не делал этого, так это только потому, что еще недостаточно оценил противника. По силе они были примерно равны, а вступить в рукопашный бой на ограниченном пространстве, не зная, что собой представляет соперник, несколько мешал нож.

Однако как ни рассчитывай, ни оценивай, а точку в схватке надо было ставить. Теперь уже пытались открыть обе двери, слышались возмущенные голоса. Сейчас прибежит проводница, отопрет своим ключом дверь...

Похоже, и чистильщик понимал, что они дошли до критической точки боя. И в «последний и решительный» ринулся именно он. Отступив на шаг, а вернее, сделав упор на толчковую ногу, чистильщик бросился на Станислава. Сымитировав размашистый ложный выпад ножом, он резко выбросил вперед ногу и попытался мощнейшим толчком выбросить соперника из тамбура.

Стас поймал и момент начала атаки, и разгадал чужой замысел. Нога чистильщика практически коснулась его живота и ребер. И когда казалось, что настырный курьер будет сокрушен, случилось неожиданное. Не для Станислава, но для его противника.

Стас пошел ва-банк. Ошибись он хоть на долю секунды – поторопившись или запоздав, исход боя был бы на этом решен, и не в его пользу. Но он, бросив трубу стоп-крана, точнее – оттолкнувшись от нее, вошел в стремительную, под стать юле, закрутку. Ребристая подошва ботинка вместо того, чтобы сокрушить ребра и селезенку, скользнула по касательной и только больно пропахала кожу. Чистильщик, не встретив сопротивления, продолжал двигаться по инерции вперед к открытой двери. И Станислав, с трудом уклонившись от ножа, пролетевшего в сантиметре от его лица, в закрутке врезал локтем по спине соперника и добавил ему прыти.

Казалось, уже ничто не спасет чистильщика. Теряя равновесие, тот падал в проем открытой двери. Однако в последний момент, судорожно скользнув по пояснице соперника рукой, он пальцами поймал его ремень. Стас еще не успел остановиться в своем кружении, а потому и не смог оказать сопротивление. Его повлекло следом за соперником. Он попытался ухватиться за спасительную трубу стоп-крана, но лишь мазнул по ней кончиками пальцев.

Чистильщик, выпадая из открытой двери тамбура, выдернул за собой и Станислава. Чудом извернувшись, он упал на пол, а точнее – подъемную металлическую площадку грудью. Стас сделал попытку зацепиться за дверь, но немедленно отпустил ее, так как она поехала следом за ним. Чистильщик тащил его в гремящую пропасть. Единственное, на что хватило Станислава, так это мертвым хватом вцепиться в выступ, идущий по краю площадки. Его дернуло так, что кисти едва не выдернуло из суставов, но он все-таки сумел удержаться.

Будь Стас один, то без труда бы подтянулся и залез в тамбур, но тяжким грузом, уцепившись за ремень, на нем висел чистильщик. И это было удивительно. Похоже, в падении чистильщик смог оттолкнуться от полотна или его отбросило в сторону, но он сумел-таки ногами зацепиться за какой-то выступ на платформе вагона. В противном случае чистильщика бы сейчас било о шпалы и Станислав не смог бы удержать ни его, ни себя. Но они висели, а точнее – провисали, в считанных сантиметрах от несущейся под ними, слившейся в темно-серую полосу щебенкой. Освободиться от клещом впившегося в него чистильщика у Стаса возможностей не было, даже как следует лягнуть его он не мог, так как ноги его не доставали до вытянувшегося над полотном соперника.

Стас все же попытался подтянуться, благо силы еще не были на исходе. И это ему удалось. Страшными усилиями он потащил из смертельной пропасти не только себя, но прицепившегося к нему человека. Исполнил не упомянутый ни в одном наставлении по физподготовке неимоверный по исполнению выход силой в горизонтальном положении да еще с двукратным утяжелением. Как результат, он смог грудью лечь на край площадки.

Тяжело дыша, Станислав приходил в себя. Сейчас он постарается дотянуться рукой до трубы стоп-крана...

Отчаянный громкий крик прервал и его мысли, и его надежды. Чистильщик, не удержавшись, сорвался с платформы вагона, за которую цеплялся ногами. Бедолагу ударило о железнодорожное полотно и поволокло по щебенке. Страшный удар сорвал с места и Станислава. Его буквально пронесло по ребристому металлу, на какую-то секунду он смог приостановить падение, вцепившись в выступ площадки, но удержаться не сумел.

За миг до того, как пальцы Стаса разжались, он почувствовал, что чистильщик отпустил его ремень. Не подчинявшееся ранее из-за висевшего на нем груза тело стало почти невесомым. По крайней мере, у Станислава появилось такое странное ощущение. И это спасло его. Оторвавшись от вагона, он без труда сумел сгруппироваться, благо мышцы помнили, что нужно делать, десантируясь с движущегося транспорта. В полете Стас даже успел заметить, что приземляется на поросший травой невысокий откос.

Далее был сильнейший удар, кувыркание и тишина. Судя по тому, как тягуче и неохотно к нему возвращались слух и зрение, Станислав на короткое время потерял сознание. То, что забытье длилось недолго, он определил по поезду, чей хвост он разглядел примерно в километре от того места, где он сейчас находился.

Стас осторожно шевельнул пальцами, потом с опаской двинул одной рукой, второй... Ноги также подчинялись. Со стонами и кряхтением он поднялся с земли сначала на четвереньки, а потом встал на ноги. Первый шаг дался большим трудом. Все тело ломило, ныли суставы и мышцы. Но это уже мало беспокоило Станислава. Главное, он остался жив и даже не получил серьезных повреждений.