Однако для немцев приключения на этом не закончились. Через некоторое время этот же Ju-88 удалось обнаружить Бурову и Фарфурину, причем они ошибочно опознали его как «Хейнкель» Не-111. Несмотря на почтенный возраст своих «перехватчиков», летчики сумели не только догнать, но и атаковать противника. Зайдя «Юнкерсу» в хвост, Буров и Фарфурин открыли шквальный огонь «по кабине заднего стрелка», и вскоре, согласно донесениям, «его пулемет замолчал». И это при том, что никакой «задней кабины» на Ju-88D и в помине не было… Теперь для советских летчиков настал решающий момент. Однако, переполняемые желанием завалить разведчика, они вели огонь слишком беспорядочно, в то время как немецкий пилот начал активно маневрировать, бросая машину то вправо, то влево. В итоге за короткое время был расстрелян весь боезапас, и оставалось одно – идти на таран. Но и здесь двух «шавуринцев» постигла неудача. «Юнкере» сумел несколько раз уклониться от пытавшихся ударить его «ишачков», после чего резко набрал скорость и постепенно ушел от преследователей.

Следующий эпизод произошел 23 августа. На сей раз летчики 722-го иап Писецкий, Гришин и Клойз на истребителях МиГ-3 сумели обнаружить летевший на большой высоте Ju-88D, однако его пилот вовремя заметил преследователей и, резко увеличив скорость, сумел оторваться и уйти. 30 августа лейтенант Самойлов в районе Павлово встретил и преследовал одиночный самолет-разведчик. Однако догнать противника ему не удалось.

Формально результаты воздушных боев 142-й иад ПВО в августе 1942 г. выглядят отрицательными: 42 самолето-вылета, четыре безуспешные попытки перехвата при одном потерянном истребителе. Тем не менее они свидетельствовали об улучшении боевых качеств летчиков. Если в первой половине года дальние разведчики люфтваффе практически безнаказанно рассекали небо Горьковской области и соседних регионов, то начиная с июля истребители все чаще перехватывали одиночные «Юнкерсы» и пытались атаковать их. Все боевые вылеты осуществлялись по донесениям постов ВНОС, что свидетельствовало о значительном улучшении работы этой важной службы ПВО.

Однако в боевой подготовке летчиков по-прежнему оставались недостатки. Многие летчики не научились распознавать маневры противника, плохо владели тактикой боя с опытным противником, не был отработан маневр на сближение, точность огня оставляла желать лучшего. Атаки, как правило, выполнялись прямолинейно, пилоты не умели скрытно подойти к вражескому самолету, в итоге чего терялся эффект внезапности. Бой парой также был отработан плохо. Командиры полков были не в состоянии четко управлять боем с КП. В результате после взлета летчики практически оказывались предоставленными сами себе. Наблюдатели постов ВНОС тоже допускали ошибки в определении типов самолетов, постоянно принимая Ju-88 за внешне похожие «Хейнкели», в то время как последние уже давно не использовались в группах дальней разведки люфтваффе. Зенитные батареи также нередко ошибались, обстреливая свои самолеты.

Начало осени в Горьковской области ознаменовалось новыми полетами немецких самолетов. В 2.20 2 сентября над Муромом на большой высоте показались три самолета. В Горьком была объявлена воздушная тревога, однако «Хейнкели» прошли западнее города и сбросили бомбы в районе Балахны. Минуло шесть часов, и в 8.30 посты ВНОС, расположенные на границе Горьковской области, увидели высоко в безоблачном небе два Ju-88. Они прошли на большой высоте по маршруту Муром – Арзамас– Горький – Балахна – Пучеж– Шуя – Иваново. Зенитные полки корпусного района открыли огонь. В 9.00 появился еще один «Юнкере». Он также проследовал над Муромом к Арзамасу, потом повернул на север к Горькому, но затем на полпути свернул на Ворсму и далее через Вязники и Владимир ушел на запад.

На аэродромы 142-й иад никаких сигналов не поступило, однако летчики по разрывам зенитных снарядов заметили (как указано в донесении, «увидали») самолеты противника. В результате в воздух были подняты три истребителя. И-16 преследовал самолеты-разведчики от Горького до Юрьевца, но догнать не смог. Одновременно с этим два Як-1, взлетевшие с аэродрома в Коврове, попытались перехватить «Юнкерсы» в районе Иванова, но, по донесениям летчиков, тоже «догнать не могли». Таким образом, в течение 2 сентября немецкие самолеты безнаказанно произвели авиационную разведку обширного района Поволжья от Арзамаса до Иванова[81].

9 сентября один из Ju-88D из l.(F)/Ob.d.L. совершил сверхдальний вылет в район Уфы. Этот город находился в 750 км восточнее Горького! Естественно, на таком удалении от линии фронта никто не ожидал увидеть немецкие самолеты, поэтому в Уфе не было никакой противовоздушной обороны. Преодолев около 1600 км от аэродрома в Орше, «Юнкере» облетел город на высоте 6800 м и спокойно отснял всю территорию вместе с пригородами. На полученных снимках были выявлены основные стратегические объекты: железнодорожный вокзал на берегу реки Белая, железнодорожный мост через нее, сделанный «из стальных конструкций», нефтехранилище, «автофабрика» («Autofabrik») и прочая мелочь.

Главным же объектом, который интересовал командование люфтваффе, был расположенный к северо-востоку от Уфы авиамоторный завод № 26 «часть 1» (Flugmotorenwerk № 26 Teil I) и расположенный неподалеку от него авиамоторный завод № 26 «часть 2» (Flugmotorenwerk № 26 Teil II). Последний находился в 10 км северо-восточнее города. «Двойной» цели был присвоен кодовый номер 7332.

Фактически немецкая разведка и на этот раз была права. 14 января 1928 г. вступил в строй Рыбинский авиамоторный завод № 26. А в 1931-м в Уфе началось строительство завода комбайновых моторов, который в 1940 г. был также передан в Наркомат авиационной промышленности под номером 384. В этом же году УМЗ стал дублером Рыбинского завода по производству авиационных моторов М-105.

В 1941 г. на площади Уфимского завода был эвакуирован целый ряд моторных заводов, в том числе и из Рыбинска. 17 декабря «двадцать шестой», а также два ленинградских завода-дублера (234-й и 451-й), частично 219-й из Москвы, проектное бюро ЦИАМ (Москва), конструкторское бюро В.А. Добрынина из Воронежа и два уфимских завода – моторный (384-й) и дизельный (336-й) – объединены в единое целое. Новое предприятие стало правопреемником объединенных заводов и получило номер головного – № 26. Однако германскую разведку вся эта путаница с номерами и объединениями не смутила. В l.(F)/Ob.d.L. объект был четко идентифицирован именно как авиамоторный завод № 26.

Линия Пермь – Уфа находилась на пределе радиуса действия самолета-разведчика Ju-88D.

В течение сентября и октября подразделение безвозвратно потеряло две машины. Сначала 15 сентября пропал без вести Ju-88D-1 «Т5+СН» лейтенанта Краусвилла (командир экипажа штурман унтер-офицер Олш). Затем 6 октября не вернулся на базу «Юнкере» с таким же кодом, но уже ведомый оберфельдфебелем Груннертом (командир экипажа штурман гауптман Форстер)[82]. Конец года сложился для l.(F)/Ob.d.L. благополучно.

Теперь переместимся на юг, где 2-я эскадрилья оказалась в гуще событий, связанных с большим немецким наступлением к Кавказу. Разведчики совершали вылеты над Доном, Волгой, фотографируя железнодорожные и речные перевозки, военные предприятия, а также фиксировали переброски советских войск в тылу.