Основной принцип, которому подчинены темы прощания с покойным и смерти, связан с древним богом времени – Хроносом, или Сатурном. Учение об архетипах или основных принципах для официальной медицины остаются тайной за семью печатями, и методы лечения, хотя и проводятся с благими намерениями, на деле контрпродуктивны.

Предположим, что кто-то всерьез воспримет советы врача и станет принимать лекарства «против траура», а современная фармакология сильна, и действительно, чувство печали будет полностью устранено. Человек не сможет пережить те важные чувства по поводу потери близкого человека, которые были уготованы ему судьбой – эти чувства будут изничтожены с помощью химических элементов, содержащихся в препарате, и тем самым будет подготовлена почва для душевного заболевания.

Вопрос заключается в том, будут ли эти печальные переживания действительно устранены с помощью лекарства или просто «запрятаны в подвал» подсознания человека. К сожалению, произойдет последнее: траур не будет пережит и самостоятельно трансформирован, он просто будет вытеснен, а, как известно, из мира ничто не исчезает, и вся энергия сохраняется. Дерево становится золой, зола становится нефтью, из всех этих форм накопленной энергии можно получить тепло. Но даже тепло не исчезает, оно нагревает атмосферу Земли.

Ничто не может просто взять и исчезнуть – к сожалению, даже энергия траура.

Если траур не переживается, то он накапливается в каком-нибудь укромном месте, и через некоторое время проникает в сознание в форме депрессии.

Примером такой запоздалой реакции на психологические травмы служат люди, пережившие войну. Они сталкиваются с психологическими проблемами намного позже. Каким образом проявляют себя эти вытесненные энергии, предугадать заранее невозможно, поскольку каждый человек реагирует индивидуально: возможно, это будет болезнь тела, или болезнь души, или и то и другое. Современная медицина совершенно не хочет замечать этой взаимосвязи, в том числе при возникновении депрессий. Медики признают необходимость боли как сигнала для принятия лечебных мер. Но боль не всегда бывает только физической, иногда она исходит из души. Очевидно, такая боль тоже необходима. Вытеснение этой боли не приводит к ее уничтожению, а приводит только к временному облегчению, затем, рано или поздно, боль возвратится, но в другой форме.

Если надлежащим образом не проститься с умершим родственником, у детей, например, могут возникнуть проблемы с обучением. И двери для депрессии распахнутся. В определенных ситуациях вытесненная психологическая травма может активироваться, например, под воздействием настроения, картины или символа, поскольку душа пытается снова встать на путь осознания и растворения данной проблемы. Поскольку между причиной и следствием лежит огромный промежуток времени, то ни медики, ни сам человек не замечают никакой взаимосвязи, не видят истинных причин болезни. До недавнего времени такой тип депрессии назывался «эндогенным», то есть не имеющим явных причин.

Отношение врачей к данной проблеме – лишь проявление всеобщего настроения: печаль и траур должны быть вытеснены из сознания как можно быстрее. И население, и врачи – это, по сути, современное общество, они неотделимы друг от друга. Поэтому можно прийти к заключению, что печаль потери и траур по усопшим в наше время являются табу, и человеку, который не хочет избегать скорби, приходится уединяться, чтобы ему никто не мешал своими фальшивыми утешениями.

Если же этот человек через несколько месяцев интенсивного траура после ухода жены, например, влюбляется, то можно заметить обратную реакцию окружающих – мол, не остыла еще покойница, а он уж забыл о ней и предается удовольствиям. За таким отношением скрывается «простонародная» враждебность к новой жизни, которая начинает пробиваться через обломки прошлого. В этом смысле по-человечески нормальной и вполне жизнеутверждающей традицией мне представляется католический обычай поминания усопших – тризна. В ортодоксальном христианстве, православии, существует обычай поминок.

Если человек научился прощаться с ушедшими, то он понимает, что они просто опередили его, что ему когда-нибудь тоже придется пойти вслед за ними. Осознание этого факта является значительным шагом на пути саморазвития. На самом глубочайшем чувственном уровне он познает свое предназначение, которое, несмотря на все уловки по вытеснению, состоит в смерти и избавлении души. Необходимость осознания этой истины подчеркивается во всех духовных традициях человечества, в том числе в христианстве; мистик Ангелус Силезиус выразил это следующими словами: «Кто не умирал до своей смерти, тот погибнет, когда умрет». А Вольфганг Гёте по этому поводу написал:

Вытеснение нашим обществом сознания того, что человек смертен, настолько распространено, что эта тема возвращается по темным закоулкам в дом каждого и всякого, и стучится у ворот, принимая форму болезней и, в том числе, депрессии.

Недаром больных тяжелой формой депрессии людей так часто посещают мысли о самоубийстве и смерти вообще. Смерть – это когда умирает старое, и должно родиться что-то новое. Но человеку свойственно цепляться за старое, он не может отпустить прошлое, а самоубийство – это не уничтожение прошлого, это уничтожение настоящего. Потенциальные самоубийцы не хотят отпускать прошлое, подобно тому, как старое дерево не отпускает плоды свои падать на землю, и следующей весной эти старые плоды не дают возможности роста новым. Получается, что эти люди боятся смерти меньше, чем они боятся жизни. Любой страх своими корнями всегда уходит в основной страх смерти. В случае тяжелой депрессии человек настолько боится всего, что страх смерти, доходя до своего пика, превращается в стремление к смерти, при этом любовь к жизни превращается в страх и неуверенность по отношению к последней. На словах все выглядит достаточно ясно, но на деле тот, кто не пережил подобное состояние, не сможет понять, как это происходит. Тяжелее всего понять, как можно полностью потерять всякую надежду, а ведь именно это и происходит с депрессивными людьми.

Депрессия, как и любая другая болезнь, представляет собой нечто гениальное, поскольку она сталкивает человека с темой, которую ему необходимо проработать, из которой ему необходимо вынести урок.

Человек, заболевший депрессией, настолько слаб, что не может часто даже совершить самоубийство, он не может ни на минуту отвлечься и стоит лицом к лицу с этим уроком жизни. Судьба сделала ход конем, предоставив человеку возможность научиться, столкнув его с депрессией. С определенной точки зрения, в депрессивных людях есть нечто героическое, поскольку, желая своей погибели, они переступают порог страха смерти, но при этом, к сожалению, не справляются со страхом перед жизнью. Если хочется помочь им, необходимо найти для них возможность перебороть страх перед смертью не путем расставания с жизнью, а путем жизни и помощи в осознании того, что ничто не вечно, и торопить события не нужно – всему свое время. То есть поменять один уровень конфронтации на другой: вопрос «веревка или пуля» заменить вопросом «религия или атеизм» или «религия или философия». Такому человеку необходимо смело конфронтировать с темой смерти, с темой ухода из этого мира, вместо того чтобы культивировать в себе мысли о самоубийстве и направлять застоявшуюся агрессию против своей персоны.