Я поморщилась, не желая посвящать в эти проблемы свою личную грушу.

– Отвлеки меня, – грубовато выдохнула, выходя из сложного захвата.

Мне не нужны были разговоры.

Если бы я хотела поговорить, я бы пошла к Эльзе.

Нет, мне нужна была разрядка.

Хорошая такая, выматывающая, лишающая последних физических сил разрядка. И, кажется, я уже была на своём пределе…

– Мы все через это проходили. Стадия принятия себя, – спокойным тоном, словно он не отбивается от приёмов, способных проломить пол (а на это они способны, судя по тому, что стало со спортзалом), сказал Алекс.

– Я не просила тебя анализировать меня. Я просила отвлечь, – прошипела я, вкладывая свою злость в очередной удар.

Я оказалась на редкость прилежной ученицей: мне не нужно было показывать приём по два раза – я запоминала всё с первого; а мой дар работал сам по себе – я даже не заставляла себя настраиваться на Алекса.

С ним всё было проще.

Однако его не затыкающийся рот становился проблемой…

– Я знаю более действенный способ отвлечения, – взяв мою руку в захват, сказал блондин.

– Напиться? – огрызнулась я, пытаясь вырваться.

Алекс резко развернул меня к себе, но не отпустил, продолжая заламывать руку и удерживать на неприлично близком расстоянии.

– Только не говори, что целовать собрался! – нервно рассмеялась я, напряжённо глядя в его глаза.

– Ты вся пропахла потом; твой топ намок и не скрывает ни сантиметра твоей груди, на которую ты забыла надеть лифчик; ты вообще не в моём вкусе; и по тебе сразу видно, насколько ты неопытна. Готов поспорить, что ты – девственница. – Алекс усилил нажим на больную руку, отчего я зашипела.

– Благодарю за столь прямой ответ на мой прямой вопрос, – процедила я. – Я как-нибудь проживу без твоей симпатии.

– В следующий раз оденься поприличней. – Он резко отпустил мою руку и отошёл на шаг.

А я ощутила себя словно оплёванной. Разве я думала об одежде, когда бежала к нему из комнаты Тани? Разве я вспомнила о лифчике, который Кир снял с меня на той самой кровати, где я едва не лишилась девственности? Да единственное, о чём я могла думать, – это о том, чтобы не думать ни о чём!

– Да чего уж там, в следующий раз я надену скафандр, набрызгаюсь духами и лишусь девственности – чтобы тебя больше ничего не смущало, – огрызнулась я.

– Ты думаешь, это смущает меня? – презрительно усмехнулся Алекс.

– Я ничего о тебе не думаю. Ты мне неинтересен, – устало призналась я, развернувшись к выходу, потом всё-таки обернулась на него и честно добавила: – хотя вру. Пресс у тебя ничего такой. А в остальном ты всё тот же придурок, что испоганил мою жизнь.

За моей спиной раздался смешок, но я даже не стала оборачиваться. Пусть думает, что хочет, – я своё получила. И теперь, когда напряжение было скинуто, у меня появилась возможность вернуться к насущным проблемам.

Или отдохнуть и подумать об этом завтра…

Но, как говорится, покой нам только снился: только я дошла до душа, смыла с себя тот самый пот, что так раздражал нашего главного агрессора, только добралась до комнаты, обмотанная полотенцем, как мой старенький телефон начал разрываться от звонка.

Я подняла сотовый с тумбочки и нажала «ответить», а в следующее мгновение мои перепонки едва не взорвались от визга, доносящегося из трубки:

– ЯРА!!!!!!!! Что значат слова «со вчерашнего дня она учится в элитной закрытой школе»?!

Ксюша. А я уже начала забывать, какая она громкая.

– Привет, подруга, – спокойно отозвалась я, вытирая волосы полотенцем. – Успела поговорить с моей мамой?

– Только от неё! – не унималась кудрявая. – Когда ты собиралась сказать мне об этом?!

– Позавчера, – ответила я, сосредоточившись на ожидании её ответа.

– Позавчера… – по голосу было похоже, что Ксюша ушла в прострацию. – А мы с тобой виделись позавчера?

– А ты не помнишь? – напряжённо спросила я.

Позавчера она запинывала меня на заднем дворе нашей школы.

– Помню, что там какой-то мегатест был, из-за которого мы весь день в школе проторчали… Но я так устала, что даже не смогу сказать, с кем вообще тогда общалась, – у меня этот день словно из памяти выпал. Как и день подготовки к тесту. Блин… хорошо хоть, что он на аттестат не влияет, а то боюсь даже предположить, что я там накалякала.

– Откуда знаешь, что не влияет? – почему-то спросила я, хотя прекрасно знала, что никакого теста не было в принципе.

– Так тот мужик сказал, который за бланками пришёл. Худой такой, скуластый… Сказал, что это какая-то новая заморочка Министерства образования – потому это тупое тестирование охватывало все главные предметы. Надеюсь, эта шляпа так и останется экспериментом.

– ЕГЭ тоже начиналось как эксперимент, – напомнила я, про себя отмечая мастерство «стиральщика».

Ксюша даже не задаётся вопросом, почему не помнит целых два дня из своей жизни!

– Слушай, а ты где была в эти дни? – Я прямо кожей ощутила, как подруга нахмурилась.

– Готовилась к переводу. Приглашение пришло внезапно, а ты знаешь мою маму – она просто не могла упустить этот шанс, – соврала я, понимая, что не хочу, чтобы подруга ассоциировала меня с теми самыми последними днями.

Слишком многое во мне они изменили… И слишком много разрушили.

Моя дружба с Ксюшей и Мариной осталась там, за стенами этого особняка, потому что днём её смерти стал день прихода Алекса в мою бывшую школу.

– Ты и вправду уехала? – тихо спросила кудряшка.

– Вправду, – кивнула я.

Некоторое время телефон молчал.

– Почему не сказала? – так же тихо спросила Ксюша.

– Потому что всё случилось слишком неожиданно. Не было времени на звонок, – почти честно ответила я.

На самом деле я бы не позвонила.

Потому что на тот момент у меня не было подруги, зато был злейший враг.

– Знаешь, я никогда не задумывалась над тем, почему с тобой дружу. Наверное, это было удобно. И, наверное, нас действительно ничего не связывает, раз ты так спокойно смогла собрать вещи и уехать в какую-то там элитную школу в другом городе, даже не предупредив меня… – Она ненадолго замолчала, а я прикусила губу, чтобы не сказать ничего лишнего… того, чего я не могла говорить. – Мой тебе совет – не звони Марине. Я сама ей всё скажу. А ещё – надеюсь, когда-нибудь ты найдёшь таких друзей, которых ни за что не захочешь отпускать. И надеюсь, они точно так же не захотят отпускать тебя. Удачи тебе. Можешь больше не звонить.

Тихие частые гудки из старенького динамика опустошили мой мозг, заполнив собой всё пространство.