Количество легких и тяжелых полевых орудий, тяжелых и легких минометов, а также крупнокалиберных зениток едва-едва удовлетворяло боевые потребности дивизии.

Тем не менее генерал-майор Бетцель доложил командованию корпуса, что состояние его дивизии «с учетом обстоятельств можно считать хорошим», а моральный дух солдат и офицеров «превыше всех похвал». Однако этого нельзя было сказать о прибывающем с родины пополнении. Особенно удручало совершенно незначительное количество противотанковых орудий, которые так были нужны для противодействия наступающим лавинам русских танков.

Счастьем для всех и прежде всего для маневренных мотопехотинцев, связистов и телефонистов была удовлетворительная ситуация с транспортными средствами. Они были особенно необходимы в связи с возможной сменой позиций. Генерал-майор Бетцель специально подготовил для каждого штаба, тыловой части или снабженческой организации опытных офицеров и унтер-офицеров, которым уже приходилось в прошлых боях заниматься срочной передислокацией.

Когда 2 октября 1944 года в Курляндии переходили на зимнее время, то все часы были переведены на один час назад. В результате восход солнца приходился примерно на 5.30, а заход — около 17.50.

В ночь на 2 октября части советской армии, стоявшие против 4-й танковой дивизии, усилили беспокоящий огонь из артиллерийских орудий, среди которых были и гаубицы. Передовые посты доложили об оживленном движении грузовиков и телег к передовой. Порой был слышен гул танковых колонн.

Две вражеские артиллерийские батареи, обнаруженные воздушной разведкой в окрестностях Бене, были уничтожены орудийным обстрелом.

На этот момент 4-я танковая дивизия имела на передовой 1590 бойцов. В траншеях второй линии обороны располагалось еще 1235 человек. На участке дивизии было оборудовано 28 пулеметных точек.

Весь день 3 октября со стороны неприятеля также доносился шум моторов грузовиков и танков. К вечеру стало совершенно ясно, что в самом коротком времени враг предпримет наступление.

Германские ударные группы выдвинулись вперед, на ничейную землю между позициями советских и немецких войск, некоторые из них столкнулись с русскими, получившими такое же задание. Произошло несколько коротких перестрелок, не причинивших никому вреда.

В ночь на 5 октября прибыла и заняла позиции на левом фланге дивизии, рядом с мотопехотным полком «Гроссдойчланд» из моторизованной дивизии («Великая Германия»), бригада из дивизии СС «Нидерланды».

Наступление 1-го Прибалтийского фронта

Утром 5 октября началось наступление 1-го Прибалтийского фронта, основной удар которого был направлен прежде всего на XXXIX танковый корпус и лишь своим краем прошелся по 4-й танковой дивизии. Весь следующий день прошел в обоюдной артиллерийской перестрелке. В первый раз за всю неделю 12 штурмовиков Ил-2 совершили налет на передний край обороны 4-й танковой дивизии. Силами дивизии было занято дополнительное пространство на левом фланге для подошедшего мотопехотного полка дивизии «Гроссдойчланд». Там обосновался резервный батальон под командованием гауптмана Бана с подчиненными ему подразделениями.

Когда командир 35-го танкового полка убыл для прохождения краткосрочных офицерских курсов на родину, его обязанности стал выполнять майор Шульц, на которого командованием дивизии были также возложены обязанности командира штурмовой группы. Еще будучи гауптманом и командиром 1-го батальона 35-го танкового полка, этот офицер 21 апреля 1944 года стал кавалером Рыцарского креста.

Во второй половине следующего дня в дивизию вернулся подполковник Петер Зауербрух и приступил к своим обязанностям начальника штаба. Подозрение в том, что он был причастен к покушению на Гитлера 20 июля, было с него снято. Весь личный состав штаба встретил своего командира исполнением широко известной шутливой песенки: «Петер, о Петер, где ты провел прошедшую ночь?»

Вечером 7 октября 4-я танковая дивизия получила приказ сняться с фронта и передислоцироваться на позиции, которые ранее занимала 121-я пехотная дивизия. Новым районом сосредоточения для нее должно было стать пространство южнее местечка Эзере. Там она снова поступила под командование XXXIX танкового корпуса.

В распоряжение дивизии поступила также боевая группа Шульца. Ей были также подчинены 510-й батальон «Тигров», 436-й артдивизион, временные боевые группы «Векшняй» и «Мажейкяй». Боевой приказ дивизии гласил: «Обеспечение участка фронта у Венты от устья реки Вадаксте до Векшняя и создание укрепленного плацдарма южнее Мажейкяя. Разведка обстановки в направлении на юг. Овладение населенным пунктом Тиркшляй».

33-й мотострелковый полк в качестве первого подразделения дивизии под командованием майора Гейнца Кнохе (кавалер Рыцарского креста с 5 апреля 1945 года) вернулся на рубеж сосредоточения у Эзере, где в его подчинение поступил 510-й батальон «Тигров». Обе временные боевые группы также перешли под его командование.

Первую атаку произвел 510-й батальон «Тигров» во второй половине дня 8 октября, направив ее против неприятеля, вышедшего на южный берег реки Венты (здесь, в Литве, Вянта, севернее, в Латвии Вента. — Ред.). Беглым огнем танковых орудий выдвинутая вперед противотанковая батарея была уничтожена. Уже начавший было переправу враг был сброшен в реку.

К 19.00 северный берег реки, так же как и ее правый берег, был очищен от неприятеля. Первыми на южный берег вышли мотопехотинцы, занявшие там небольшой плацдарм. Здесь около полуночи они встретили немецкого лейтенанта с семью солдатами. Они были отпущены русскими из плена, чтобы пригласить противника на переговоры. Нечто подобное враг уже попытался проделать 28 июля на участке 4-го танкового батальона.

Когда утром 9 октября поступило сообщение о прорыве русских пехотинцев сквозь густые заросли на заболоченном участке северо-восточнее фланга дивизии, которые продвинулись на 5 километров южнее и юго-восточнее поселка Мечай и с ходу овладели зданием железнодорожной станции, командир 2-го батальона 103-го мотострелкового полка выехал туда для оценки обстановки и был там взят неприятелем в плен. Его адъютанту несколько позже удалось бежать, он-то и доложил о пленении.

Контрудар по противнику был нанесен силами 1-го батальона 35-го танкового полка совместно с подошедшим 3-м батальоном 12-го мотострелкового полка. Уже на подходе к зданию станции эти подразделения натолкнулись на неприятеля. Немецкие танки почти в упор расстреляли противотанковые орудия и отдельные пулеметные гнезда врага, разметали сооруженные на скорую руку укрытия для стрелков и выбили из здания станции находившихся там красноармейцев. Однако подошедшие им на помощь части русских пробились к станции, окружили ее и закрепились в расположенных рядом пакгаузах.

Ударная группа под командованием подполковника Хоффмана, которая была сформирована из частей его полка, совместно с частью ударной группы Шульца атаковала закрепившегося противника. Вражеские танки, быстро подошедшие из тыла, были уничтожены огнем орудий «Пантер» и T-IV, входивших в состав ударной группы Шульца. Тем временем пехотинцы продолжили наступление и миновали железнодорожную насыпь, уходившую к Рекечаю. Когда был ранен командир 5-й роты 12-го мотострелкового полка, командование ею принял на себя унтер-офицер Урбан. Он взял штурмом сильно укрепленный опорный пункт, сломив сопротивление оборонявших его красноармейцев и многих из них захватил в плен. За этот успех он был награжден Рыцарским крестом. Фельдфебель Герхард Флешзиг, командовавший взводом в штабной роте 12-го мотострелкового полка, провел своих людей в здание станции. Они зачистили все его помещения. Водонапорная башня, где засели русские снайперы, была взорвана противотанковыми минами. Снова и снова Флешзиг поднимал своих солдат в атаку, хотя противник вел огонь из-за каждого сколько-нибудь удобного укрытия.