и не ожидал. Построенная примерно миллиард лет назад, башня рухнула сотни миллионов лет назад. «Уж громыхнуло, так громыхнуло», – подумал Саймон.

Но только кто слышал этот грохот? Разве что разумные существа Лалорлонга. Это все, что осталось от животной жизни на планете. Что касается растительности, та была представлена лишь одним видом перекати-поля, служившим туземцам единственным источником воды и пищи. По всей видимости, у растения имелась длинная корневая система, с помощью которой они высасывали из камней воду и разлагали химические соединения, тем самым обеспечивая себе питание. Когда такое растение достигало определенной высоты, его верхушка отламывалась и падала. Ветер подхватывал ее и, крутя, нес по планете дальше, пока она не попадала в руки голодным лалорлонгианам.

Последние напоминали автомобильные колеса с надутыми шинами. Шины эти были сделаны из тонкой, но крепкой кожи, покрытой рельефом в виде ромбов. Колесо состояло из костяного обода и двенадцати костяных спиц, которые росли из центральной втулки. Та в свою очередь представляла собой шар, заключенный в твердый футляр, вроде экзоскелета у муравья. Внутри был мозг, нервная, пищеварительная и репродуктивная системы. Справа и слева в центре имелось по круглому отверстию. Из обоих отверстий на несколько дюймов горизонтально торчал хрящевой отросток, который затем резко уходил вертикально вверх. Каждый такой отросток был примерно два фута в высоту и заканчивался парой глаз, вращавшихся на дополнительных отростках. Посередине каждого отростка имелся похожий на луковицу орган, который, на манер светлячка, испускал мигающий свет. По ночам он служил лалорлонгианам для освещения, днем – для передачи сигналов.

Поначалу Саймон решил, что у них вообще нет конечностей, но затем увидел, как их предводитель высунул из обоих отверстий втулки длинную, тонкую, как карандаш, руку с шестью суставами, оканчивающую кистью с тремя пальцами. Рука согнулась посередине, указывая вниз. Похоже, это был сигнал замедлить скорость. Остальные лалорлонгиане выбросили из обоих центральных отверстий похожие на палки ноги с шестью суставами.

На концах ног имелись складные ступни, широкие в разложенном виде, без пальцев, но с мозолистыми подошвами. Туземцы волочили их по земле, словно тормозные колодки, чтобы сбросить скорость, после чего вновь втянули их внутрь колеса.

Вожак выбросил левую руку и слегка развернулся в ту сторону, в которую указывал. Строго выдерживая дистанцию между ним и собой, другие последовали его примеру.

Саймон какое-то время полетал над ними в красном свете древнего, умирающего солнца. С высоты было хорошо видно, что стадо имело форму стрелы. На его острие был вожак, огромное, фиолетовое существо, с белыми боковыми поверхностями. Стороны наконечника образовывали молодые особи мужского пола. Прямо за вожаком вереницей тянулись самки, рядом с которыми катились их юные отпрыски. Замыкали строй старые самцы, уже не фиолетовые, а серые от прожитых лет. Как вскоре выяснил Саймон, этот порядок зиждился на строгой иерархии. Вожак был всегда впереди, самки за ним располагались в зависимости от своей плодовитости и сексуальной привлекательности.

Все, кроме вожака, были полностью фиолетовыми. Но если вперед вырывался молодой самец, его боковые поверхности белели. Его новое социальное положение приводило к выбросу гормонов, которые и были причиной этого странного изменения цвета.

Вожак потому просигналил изменение курса и скорости, что увидел, что навстречу им несется перекати-поле. Вскоре стадо перехватило источник пищи. Выбросив наружу правые руки, лалорлонгиане принялись хватать растение и отрывать ветви. Последние исчезали в отверстии с правой стороны колеса. Внутри него имелся рот с широкими крепкими зубами. Вращаясь вместе с колесом, те крушили и пережевывали растения, которые служили не только источником воды, но и пищи, – по вкусу представлявшей из себя нечто вроде жесткого, как резина, шоколада.

Анальное отверстие располагалось с левой стороны втулки. Экскременты вылетали в виде крошечных пуль. Поскольку метаболизм у лалорлонгиан был в высшей степени эффективный, то отходов пищеварения было крайне мало.

Саймон приказал кораблю лететь слева от стада. Как он и ожидал, оно отклонилось вправо. Правда, туземцы не решались поворачиваться под прямым углом, чтобы не подставлять тела под порывы сильного ветра. Ибо стоило им упасть на бок, как встать они уже не могли. Поэтому они покатили дальше под углом в сорок пять градусов от своего первоначального курса, наклоняясь против ветра. Чтобы сделать это, они как можно дальше выставили свои правые руки, а затем согнули вправо зрительные отростки. После этого они убрали руки обратно в дыры и какое-то время катились дальше, после чего, по сигналу вожака, вновь устремились строго на запад. Этот маневр был совершен при помощи левых рук.

– А чем они разговаривают? – спросил Саймон у Чворктэп.

– При помощи пальцев, как глухонемые.

На борту «Хуанхэ» имелся внедорожник. Саймон приказал кораблю остановиться, и они с Чворктэп пересели в «джип». Пес и сова, которые жутко страдали от каютной лихорадки, заныли, что их бросают одних, и Саймон велел им тоже пересесть в машину. При условии, правда, что сова будет сидеть сзади и не станет донимать Чворктэп. Люк открылся, из него выехал трап, и они выкатились на гладкую поверхность. После чего корабль снова взлетел и последовал за ними на расстоянии мили.

Хотя ветер гнал лалорлонгиан со скоростью около тридцати пяти миль в час, «джип» без труда догнал стадо. Заметив его приближение, лалорлонгиане всполошились. Глаза на концах зрительных отростков бешено вращались от страха. Стадо взяло левее. Лалорлонгиане выбросили наружу тонкие руки. Пальцы нервно извивались, сгибались и перекрещивались. Туземцы спрашивали друг у друга, откуда взялись эти пришельцы и какого дьявола им здесь нужно.

Сигнальные огни туземцев истерично мигали. Позднее Саймон понял, что общаясь между собой, лалорлонгиане используют их наряду с пальцами. Делали они это нарочно, чтобы затруднить ему участие в разговоре. Саймон не мог одновременно использовать пальцы обеих рук и щелкать фонариками. Тогда Чворктэп стала щелкать кнопками вместо него, и вдвоем они смогли поддержать разговор с колесами. Правда, иногда они сбивались и были вынуждены начинать предложение заново.

Саймон и Чворктэп проводили почти весь день в дороге. Кто-то должен был вести «джип», кто-то – щелкать фонариками. Чворктэп придумала устройство, которое позволяло ей нажимать кнопки фонариков пальцами одной руки, пока второй она крутила руль. К счастью, ей не нужно было опасаться встречных машин или неподвижных предметов, равно как ей не грозила опасность съехать в кювет. Через несколько дней она собрала другое устройство, которое поддерживало дистанцию между «джипом» и лалорлонгианами, пока они с Саймоном учились их языку. Устройство это наводило на информанта луч лазера. Если информант вырывался вперед или наоборот, замедлял скорость, изменение длины лазерного луча вынуждало мотор повернуть один из