Наконец, в 1943 г. финны ввели в строй три 305-мм железнодорожных транспортера ТМ-1-12, захваченные на Ханко. К концу лета 1943 г. из них сформировали 3-ю Железнодорожную батарею. Любопытно, что для них финны изготовили сверхдальние 320-кг снаряды, которые при начальной скорости 950 м/с могли лететь на дальность 50–52 км. Такие снаряды могли поражать не только восточные окраины Ленинграда и НИМАП, но даже долетать до Колпино. Риторический вопрос, зачем такие снаряды были нужны финнам?

Финские историки упорно утверждают, что финские 305-мм железнодорожные установки так и не были задействованы в боях.

Сейчас финские историки и некоторые наши либералы доказывают, что де Маннергейм спас Ленинград – город, где он провел свою молодость. Увы, факты говорят об обратном. Так, маршал согласился на переименование Ленинграда в Неваллинну. К тому времени финны уже переименовали Петрозаводск в Яанислунну, а Олонец – в Аунуксенлинну. А вот член правительства, лидер социал-демократической (!?) партии Таннер придерживался иного мнения. Он заявил, что «в Питере никакой полиции не потребуется – город будет стерт с лица земли».

В 1942 г. премьер Рюти провел новую границу Финляндии по реке Неве, Ладожскому озеру, далее – южнее Вологды и до Урала.

Финский историк О. Антила проговорился: «Финская артиллерия уже в начале сентября 1941 г. передавала Ленинграду „привет“ из корпусных орудий, но достать до города не могла». [64]

Меньше всего мне хочется представлять финнов кровожадными персонажами. На войне как на войне, только потом врать не надо. Кстати, были и другие финны. Так, по данным финских историков, только в Карельской армии в августе 1941 г. дезертировало 135 человек, в сентябре – 210, в октябре – 445. На реке Свири части 5-й и 17-й пехотных дивизий отказались идти в атаку. Так что желание воевать за границу до Урала было далеко не у всех. С осени 1941 г. в самой Финляндии ширилось партизанское движение «Лесной гвардии» – недовольных режимом людей и дезертиров.

А есть ли конкретные доказательства стрельбы финнов по Ленинграду? Тут мне хочется провести сравнение с авианалетами финской авиации на город. Финны редко бомбили Ленинград, но не из-за своего миролюбия и гуманности, а из-за малочисленности своей авиации. А главное она на 90 % состояла из поставленных Англией и США машин и трофейных советских самолетов. И разобрать, где финские, а где советские машины отечественного производства или ленд-лизовские, летчикам люфтваффе было крайне сложно. Чтобы избежать боестолкновений германских и финских самолетов, командование люфтваффе потребовало, чтобы финны летали не далее 10 км от своей линии фронта.

Соответственно, у немцев было во много раз больше дальнобойных орудий, и действие немногочисленных финских пушек оставалось незаметным, тем более что войсковые начальники все стрельбы именовали неприятельскими.

Известен случай, когда финский снаряд попал в бомбоубежище больницы им. Куйбышева. Траектория падения некоторых снарядов (например, почти точно вдоль улицы Жуковского, то есть с запада на восток) казались необычными по сравнению с траекториями подавляющего большинства снарядов германской артиллерии.

Попробуем расшифровать и материалы из «Хроники…»: 7 марта 1942 г. «противник обстрелял артиллерийским огнем Ленинград и ледовую дорогу в районе северных фортов». [65]

Это чья работа? Немцев? По ледовой дороге у северных фортов палить, а не по Ленинграду?

А вот «Хроника…» от 24 февраля 1943 г.: «Батарея № 130 (130-мм) Кронштадтского укрепленного сектора с 14 ч. 38 м. до 14 ч. 40 м. обстреляла бронепоезд противника в районе форта Ино». [66]

Как уже говорилось, наши артиллеристы под «бронепоездами» немцев и финнов подразумевали железнодорожные артустановки. А огонь открывался в подавляющем числе случаев по стрелявшим установкам противника.

А вот хроника от 3 апреля 1943 г.: «Батарея № 153 (100-мм) с 12 ч. 30 м. до 12 ч. 43 м. обстреляла неприятельский бронепоезд в районе станции Райяйоки. Батарея № 111 (120-мм) с 17 ч. 10 м. до 18 ч. 10 м. вела огонь по вражескому эшелону в том же районе. Эшелон и бронепоезд скрылись». [67]

Эшелон – это «поезд-база» железнодорожных артустановок с боеприпасами.

Эти два эпизода я взял наугад. В «Хронике…» описаны артиллерийских десятки дуэлей наших береговых батарей с «бронепоездами» противника в районе станции Оллила.

Подводя итоги, можно сказать, что действительно, обстрелы финской артиллерии Ленинграда не сыграли существенной роли. Но они были, и это не вычеркнуть нашим «неподкупным» СМИ.

Всего на форты Кронштадтской крепости и на северные пригороды Ленинграда финская артиллерия обрушила многие тысячи снарядов. Кстати, после войны и Лисий Нос, и Ольгино, да и Кронштадт вошли в состав города Ленинграда.

Следует подчеркнуть, что скудность информации об обстрелах Ленинграда связана в первую очередь с боязнью германских и финских генералов и офицеров военного суда победителей. Не будем лукавить, советские суды имели более чем предвзятое отношение к германским военнопленным. Так, летчик-истребитель Эрих Хартман, попав в наш плен, ляпнул, что сбил 247 советских самолетов. Военным преступником его наши прокуроры назвать не решились, но дали 15 лет за «порчу социалистической собственности». Вернулся Хартман в ФРГ лишь в 1955 г. А за обстрелы Ленинграда могли и повесить. Посему артиллерийские начальники, ответственные за стрельбу по Ленинграду, предпочитали помалкивать на допросах у союзников. Документы же старательно уничтожались.

Советские же историки после войны не желали портить отношения с финнами. Особо подробно не выяснялась и роль отдельных германских артобстрелов. Кроме того, число уничтоженных и поврежденных зданий Ленинграда было существенно завышено советской стороной. Понятно тут не до уточнения деталей. А уж выяснять, чьими снарядами были разрушены дворцы Петергофа, Царского Села, Гатчины, Павловска, Михайловки, Стрельны, Знаменки и т. д., было «себе дороже».

В ночь на 12 июля 1942 г. эсминцы «Грозящий», «Страшный» и канонерская лодка «Красное Знамя» перешли из Ленинграда в Кронштадт. Переход кораблей прикрывался дымовыми завесами с самолетов и катеров, а также обеспечивался с воздуха истребителями. На переходе корабли попали под артиллерийский огонь финнов с южного берега Финского залива, в результате чего канонерская лодка «Красное Знамя» получила два прямых попадания. Были повреждены механизмы, палуба и корпус. Уклоняясь от артиллерийского огня, канонерка отошла от фарватера к северу и села на мель, но около 5 часов утра была снята с мели и перешла в Кронштадт.

Железнодорожные батареи № 19, 1108, 1111, 1114, 1115, 1116, 1117 и 1118, батареи Кронштадтского укрепленного сектора № 343, 775, 152 и 177 и батарея № 319 Ижорского укрепленного сектора обеспечивали переход кораблей на коммуникации Ленинград – Кронштадт, ведя огонь по батареям немцев, стрелявшим по нашим кораблям из районов поселков Володарского, Ижорка, Знаменка, Поэзия и парка Александрия.