Он посмотрел на листок бумаги на столе. Лорен Померанц сказала, что хочет работать в Далласе. Надо будет связаться с Шерманом и попросить его использовать свои связи, чтобы найти для нее подходящую работу там, в Техасе.

Под словом «Даллас» на листке было написано имя следующей женщины, вопрос с которой надо будет уладить. Женщина, которая посоветовала Лорен Померанц остерегаться Брэда Мэтьюса, являлась бывшей сотрудницей «РЕЛ Ньюс». Ее звали Мег Уильямсон.

Возвращаясь домой из офиса, Дик Шерман, как обычно, ехал через Бронкс по крайнему левому ряду автострады 95. Необычным было только одно – то, что сегодня он вел машину сам. Вчера вечером за ужином его жена сказала, что хочет поехать на своей машине в Нью-Йорк, заночевать у сестры, а потом, рано утром, отправиться вместе с сестрой в аэропорт имени Джона Ф. Кеннеди, чтобы вылететь на Бермудские острова. Ему было наплевать на то, что она делает, значение для него имело только то, что он согласился отогнать ее машину из аэропорта обратно в Гринвич. Своему шоферу он сказал, что сегодня вечером тот свободен.

Шерман только что закончил прослушивать подкаст вечернего выпуска новостей «РЕЛ Ньюс». Мэтьюс, ведя передачу в своей всегдашней простецкой манере, производил впечатление единственного взрослого среди несмышленых детей, когда рассказывал и показывал, как на самом недавнем слушании в Конгрессе республиканцы и демократы потратили битых два часа, просто-напросто крича друг на друга. При этом Мэтьюс, как обычно, закончил передачу на юмористической ноте: «Наша конституционная система правления была основана гениями таким образом, чтобы править нами могли и дураки».

Шерман мог бы ехать куда быстрее, если бы не дебил на «Тойоте». Этот придурок ехал на таком расстоянии от автомобиля, идущего впереди него, что между ними смогли бы уместиться еще десять машин. Всю последнюю милю Шерман ехал впритык к «Тойоте» этого козла, дважды включал дальний свет фар, но все без толку. Водитель «Тойоты» явно был полный тормоз.

Прошло уже четыре дня с тех пор, как Шерман встретился с Картером возле железнодорожной станции Гринвича. Ему никогда не нравилось везде носить с собой даже один мобильный телефон, а теперь он был вынужден иметь при себе и свой собственный мобильник, и тот, который дал ему Картер.

Эд Майерс выполнил то, о чем он его попросил, но это не развеяло страхов Шермана. Теперь, проходя мимо своего босса по коридору, Майерс прятал глаза и не смотрел на него. Шерман вспомнил организованный бывшими бойскаутами десять лет назад дурацкий ужин, на который его уговорили прийти. Этот ужин был устроен в честь Майерса, который достиг высшего ранга в бойскаутской организации Америки – звания скаута-орла. Было сущей пыткой сидеть среди всех этих повзрослевших скаутов, слушая, как они наизусть читают двенадцать пунктов Закона скаутов, в которых говорится, каким должен быть скаут. «Надеюсь, Майерс помнит, что скаут, среди всего прочего, обязан быть послушным, – подумал Шерман. – Если на него начнут давить, можно ли быть вполне уверенным, что он не проговорится?»

Внезапно мысли Шермана прервал незнакомый звонок. Он подумал было, что этот звук исходит от включенного радио, но потом сообразил, что это звонит его одноразовый телефон.

Идущая перед ним «Тойота» наконец-то съехала в средний ряд. Машина Шермана слегка вильнула, когда он сунул руку в правый карман и извлек оттуда телефон аккурат на половине четвертого звонка. Он помнил предупреждение Картера – не упоминать имен и использовать код на тот случай, если их разговор будут прослушивать. Немного отклонившись в сторону отбойника, он ответил:

– Привет. Как дела?

– Осмотревшись, я остановил свой выбор на «Форде» и уже заключил сделку. Цена оказалась как раз такой, как я и ожидал. Два бушеля.

– Хорошая работа, – сказал Шерман, прежде чем сообразил, что вряд ли это можно счесть подходящим ответом человеку, который сообщил, что купил автомобиль. – Рад за вас, – добавил он.

– Я намерен купить себе еще тачку. Присматриваюсь к «Шевроле».

– Это хорошо, – ответил Шерман, лихорадочно соображая, как перевести разговор на другую тему. Он уже решил, что хочет, чтобы Картер был рядом, когда он потребует объяснений от Мэтьюса. Как сказать это, используя код? «На следующей встрече с Картером я положу конец всей этой тарабарщине с использованием кода», – мысленно пообещал он себе. Шерман не осознавал, что теперь движение тормозит уже он сам, поскольку слишком медленно едет по крайнему левому ряду. Ему на ум вдруг пришла блестящая идея – теперь он знал, как выразить то, что хотел сказать. – Мне нравятся поезда. Тот же день и тот же час.

– Хорошо, – ответил Картер и отключился.

Продолжая прижимать телефон к уху, Шерман вздохнул с облегчением, однако оно продлилось недолго. В приборной панели его машины вдруг отразился мигающий голубой свет. Он посмотрел направо и увидел едущий в среднем ряду сине-белый автомобиль дорожной полиции города Нью-Йорка. Патрульный в автомобиле делал ему знаки съехать на обочину и остановиться.

– Вот черт! – заорал он, швырнув телефон на пол. Девять минут спустя рядом с ним, на пассажирском сиденье уже лежала повестка в суд по делу о неосторожном вождении и противозаконном использовании мобильного устройства во время управления транспортным средством.

– Прости, дорогая, должно быть, я отвлекся. Повтори, что ты сказала?

– Ну, все, с меня хватит. Мы поговорим прямо сейчас, – сказала Дайэн Майерс, взяв пульт дистанционного управления с журнального столика, стоящего рядом с ее мужем, и выключив телевизор, по которому сейчас показывали игру в американский футбол. – И даже не пытайся мне возражать. Скорее всего, ты не знаешь, даже какой в этом матче счет.

Майерс начал было отвечать, но тут же сообразил, что его жена права. Он понятия не имел, ни какой сейчас счет, ни даже какая из команд побеждает. Зря он делал вид, что смотрит по телевизору эту игру в американский футбол.

– Хорошо, дорогая. О чем ты хочешь поговорить?

– О тебе, о нас и о том, что, черт возьми, с тобой происходит.

– Дайэн, я не понимаю, о чем ты…

– Эд, прекрати! Тебе нравится подшучивать надо мной, говоря, что среди моих добродетелей никогда не числилось терпение. Возможно, ты и прав. Но тот запас терпения, который у меня был, истощился, и он весь был потрачен на тебя. Что-то изменилось, и я хочу знать что.

Он вздохнул.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Да ну? В последнее время ты постоянно как в тумане. Три дня назад ты забыл позвонить Таре, чтобы поздравить ее с днем рождения, хотя я специально позвонила тебе в офис, чтобы напомнить об этом. – Их дочь училась на первом курсе Фордемского университета. – Вчера за ужином ты был настолько рассеян, что твое поведение граничило с грубостью. Когда ты встал из-за стола, чтобы сходить в туалет, Арт и Эли спросили меня, не случилось ли с тобой чего-то дурного. – Их семья дружила с семьей Грум еще с тех пор, как старшие дочери обеих пар вместе пошли в первый класс. – И не обижайся на меня, но у тебя жуткий вид. Раньше у тебя никогда не было проблем со сном, но всю последнюю неделю ты только и делаешь, что вертишься с боку на бок, и это заметно.