В большой комнате никого не оказалось. Стены почти сплошь покрывали карты. Тут были и Китай, и Испания, и Германия. Все карты в красивых рамках, а в дальнем углу стояли часы, показывавшие время в шести часовых поясах. В эту минуту Чарли мог думать только об одном: «Посмотри на все места, где можно затеряться. Где можно исчезнуть…»

Он не знал, чего ожидать, вероятно, грузного парня в дурно сшитом костюме, от которого несло табачным дымом.

Дверь в глубине комнаты открылась, и вошел мужчина в дорогом темном костюме и серебристом галстуке. Выглядел он таким же лощеным, как компьютер с плоским монитором, жужжавший на письменном столе.

— Хэнк Уильямс.[5]Всего-навсего полный тезка. Не родственник, — сообщил он. — Я даже не люблю музыку кантри.

— Чарли Нэш.

Уильямс протянул руку и понимающе кивнул. Уселся за письменный стол, взглянул на экран компьютера и показал Чарли на кресло.

— Рассказывайте. Я знаю только то, что писали в газетах и сообщали в новостях. Итак, что мы должны найти? В чем разгадка?

Сначала он делал много заметок, что ободрило Чарли. Задавал кучу вопросов, но постепенно смолк, сложил руки на груди и уставился на него так пристально, что Чарли сел прямее.

— Давайте уточним факты. Ваша жена умерла. Вы знаете, что она больше не вернется, и никакие дознания и разоблачения этого не изменят.

— Разумеется, я это сознаю.

— И вы понимаете, что если я ничего не найду или найду что-то, от этого ничто не изменится и лучше вы себя не почувствуете. Да еще придется мне заплатить.

— Понимаю, — кивнул Чарли.

— У вас нет никаких данных. Даже описания того, с кем ее могли видеть. Известно одно: она оказалась в трех часах езды от вашего дома. В ее машине был ваш ребенок. Вы виделись каждый день — и сами говорите, что она не была несчастна.

— Не была.

Чарли вспомнил, как Эйприл сияющей улыбкой встречала его с работы. Как обвивала его ногами, когда они лежали в постели.

Холодный озноб пополз по спине.

— Разве не ваша работа — докапываться до подобных вещей?

Хэнк поерзал в кресле.

— Я просто пытался убедиться, что вы действительно хотите все знать.

— Я хочу, чтобы вы обнаружили, почему моя жена уехала из дома. Куда она направлялась и зачем взяла с собой ребенка?

— Я берусь за ваше дело. Могу обзвонить всех людей в ее адресной книге, найти какие-то следы. Задать нужные вопросы. В наше время, когда все компьютеризовано, расходы будут невелики. Но все равно мои услуги обходятся недешево. Пять штук в месяц. Этого будет достаточно, чтобы понять, можно ли что-то обнаружить.

Он побарабанил пальцами по столу.

Чарли вспомнил о неоплаченных счетах, о невыполненных заказах, потому что браться за работу не было сил.

— На чье имя выписать чек? Думаю, это займет не меньше месяца, — выговорил он.

Чарли послал Хэнку фотографии Эйприл, адресную книгу и даже образцы почерка. Рассказал, что Эйприл работала официанткой в «Блу Капкейк», передал счета за телефон и квитанции «Мастер-кард». Теперь Чарли каждый день ждал звонка, изобретая самые различные сценарии. Эйприл ехала в Калифорнию, чтобы показать Сэма специалисту, еще одному из псевдодокторов, с их нетрадиционными методами. Эйприл знала, как это бесит Чарли, и поэтому ничего ему не сказала. Или купила билеты, чтобы навестить одну из подруг, с которой Чарли не был знаком. Хотела показать ей сына и вернуться домой.

Но все эти версии не имели особого смысла.

Что, если Эйприл и Сэм начали бы новую жизнь без него? Однажды он подслушал их разговор на заднем дворе. Они изображали других людей, говорили о местах, где хотели бы побывать, и тогда это показалось ему забавным.

Но теперь он так не думал.

Но что же такого он сделал? В чем провинился перед ней? Неужели одной ссоры достаточно, чтобы она его разлюбила? Разве он не приносил ей маленькие сувениры едва ли не каждый день? Бархатный шарф, янтарные серьги. Блестящий серебряный браслет, тонкий, как обручальное кольцо? Когда они шли вместе по улице, он держал ее за руку. За ужином то и дело касался ее волос, подбородка, изгиба плеча. Он не мог спать по ночам, не обняв ее. Разве он не понял бы, будь она несчастна? И Сэм. О чем они говорили в дороге, и знал ли Сэм, куда они едут? Что он такого сделал Сэму? Почему тот захотел покинуть отца? Или ни о чем не догадывался?

Детектив позвонил только в канун Хэллоуина. Никто ничего не знал. Никаких следов. Никаких причин побега. В списках авиакомпаний не было Эйприл Нэш.

— Хотите, чтобы я продолжал? Может, она взяла другое имя?

— Не знаю.

— Послушайте, — сказал Хэнк, — иногда люди исчезают, и я не могу их найти. Они просто не хотят, чтобы их нашли, по той или иной причине, и это их право. Они начинают другую жизнь, уходят в другое измерение, как в «Сумеречной зоне». Иногда они объявляются сами как ни в чем не бывало, словно не прошло столько времени. Словно ничего не случилось. То же самое и с тайнами других людей. Они не хотят, чтобы эти тайны открывали.

Чарли прижал трубку телефона к уху. Неужели Хэнк прав?

— Ее жизнь окончена. А ваша — нет. И вам стоило бы идти дальше.

Хэнк немного помолчал.

— Если у меня что-то будет, я вам позвоню, но, честно говоря, мне очень жаль.

— Мне тоже. Но пожалуйста, продолжайте искать.

Был конец дня, и четвертый класс сгорал от нетерпения. Потому что дети принесли с собой праздничные сладости, и, хотя есть строго запрещалось, все потихоньку ели. Сэм принес красные твиззлеры, единственные жевательные конфеты, которые нашлись в доме, но они были какими-то липкими и невкусными.

Как обычно, он шел домой в одиночестве. Он давно перестал заговаривать со старыми приятелями. Потому что они смотрели на него так, словно собирались заплакать, или просто игнорировали, как будто смерть матери — нечто заразное, и если они станут водиться с Сэмом, с ними произойдет то же самое.

Он был рад, что больше не ходит на продленку, поскольку ребята и там вели себя странно. Он долго упрашивал отца и обещал, что будет очень осторожен, возвращаясь домой, и не станет никому открывать дверь. А если пойдет к другу, обязательно позвонит и предупредит.

— По-моему, это не слишком хорошая мысль, — с сомнением ответил отец, но тут Сэм выпалил:

— Мама мне всегда позволяла!

Лицо отца изменилось. Он молча кивнул.

Сэм погулял по парку, сел на качели и стал отталкиваться, стараясь потянуть время, чтобы подольше не возвращаться домой. Каждый раз, открывая дверь, он думал, что этот день настал и чудо произойдет. Он откроет дверь, и в доме будет пахнуть сладко-сладко. И в комнате будет стоять ангел, улыбаясь ему, благодаря за терпение.