— Смерть слугам…

— Повторяетесь, — отрезал я, нажимая на спусковой крючок.

Голова еретика взорвалась кровавым фонтаном, и он замер на рокрите. Граната, которую он пытался активировать, не доставая из подсумка, выкатилась из раскрывшейся ладони и уткнулась в носок моего ботинка.

— Сэр! Вы в порядке? — спросил Бентен, и я внезапно осознал, что перестрелка вокруг нас практически прекратилась.

Я прислушался к голосам в капле-коммуникаторе, и вокс подтвердил тот факт, что мы выиграли сражение.

— Нет, — сообщил я сержанту, покачав головой. — У меня появились причины для беспокойства. И меня это совершенно не радует.

Я повернулся и зашагал в сопровождении своего почетного эскорта к спасительной «Химере», и все это время ладони мои зудели как никогда отчаянно. Дела шли в определенно неправильном направлении и, если мои многие-многие годы опыта чего-то да стоили, они намерены сделаться хуже некуда.

К счастью, к тому времени, когда я добрался до командного бункера, все, кроме победных кличей, затихло, во всяком случае, в окрестностях Ритепата. Так что вместо того, чтобы ввязаться в еще какую-нибудь перестрелку, я получил возможность выпить рекафа, поглядывая на отчеты, приходящие со всех уголков планеты. Это было достаточно приемлемым времяпрепровождением, несмотря на мрачные новости, скопившиеся в сводках. Враг нанес нам серьезный ущерб в десятке различных мест, хотя, милостью Императора, большая часть вражеских сил оказалась задействована в налете на штаб СПО вместо того, чтобы по своему обыкновению ударить по гражданским объектам. Оказавшись перед превосходящими их если не выучкой, то числом войсками, отряды противника, напавшие на аэродром и казармы СПО, были вырезаны до последнего человека. За это я получил львиную долю совершенно незаслуженных почестей, просто потому, что оказался в эпицентре боя.[34]Впрочем, картина сражения в Хейвендауне была совершенно иной, не говоря уже о других больших и малых городах, подвергшихся нападению. Практически во всех случаях гражданские приняли на себя основной удар противника, потому как слишком долго оставались фактически безо всякой помощи, пока наконец командование СПО не расплело пальцы и не предприняло весьма оживленную контратаку, нанесшую даже больше ущерба, чем разрушения, причиненные врагом.

— Весьма печальные дела, — произнес губернатор планеты, грустно качая головой, чтобы всем нам стало понятно, сколь серьезно он воспринимает происходящее. — Представляете ли вы себе, чего они надеялись достичь?

— Просто-напросто посеять панику до прибытия основных сил вторжения. Панику настолько обширную, насколько возможно, — сообщил ему Роркинс.

Мы беседовали с губернатором, Лио Тревельяном, в садах его резиденции, обширном пространстве тщательно обустроенного ландшафтного парка в самом центре города. Лишь башни жилых домов и мануфакторий, возвышавшиеся над стеной, окружающей сады по периметру, нарушали иллюзию загородного особняка. Мы сидели в благоуханной, увитой зеленью эганты беседке, служившей защитой от ветра, любопытных глаз и настороженных ушей. От последних совершенно невозможно было спрятаться в самом дворце. Мне были хорошо видны отряды дворцовой стражи, патрулирующие стену. Тонкие столбы дыма все еще поднимались в небо, отмечая места вчерашних боев.

— Кажется, так оно и есть, — согласился я, стараясь не обращать внимания на аромат цветущей эганты. Это был любимый цветок Эмберли, и, сколь ни приятны были воспоминания о ней, это совершенно не помогало мне сосредоточиться. Напротив, это служило дополнительным источником тревоги по поводу той, похоже, невыполнимой задачи, которую повесил на меня Орелиус, прежде чем сбежать из системы Перлии, поджав хвост. — Но не исключено, что главной целью еретиков было обезглавливание СПО. Они планировали одним ударом уничтожить ставку… Хотя в других атакованных городах не было значительных военных целей. И, на мой взгляд, командующий состав, оставшийся нам после того, как Гвардия призвала всех сколько-нибудь компетентных военачальников, вряд ли мог действовать более безмозгло, даже по-настоящему лишившись головы.

— Мы проанализируем те данные, которые сумели собрать; возможно, они укажут нам на какой-то скрытый мотив, который мы до сих пор упускаем из вида.

Головы собравшихся за столом совещаний, наскоро воздвигнутым в беседке раздраженными нашим вторжением садовниками, склонились в согласии. Помимо Роркинса, меня самого и губернатора Тревельяна здесь присутствовали Визитер и Юлианна, а также горстка старших офицеров СПО, имен которых я не запомнил, поскольку и не пытался. Их вчерашняя готовность оставить гражданских Хейвендауна на произвол судьбы, только бы не отступить от стандартного плана сражения, все еще изрядно меня раздражала. Не то чтобы я особенно заботился о гражданском населении, с большей частью которого даже шапочно не был знаком, но их защита — это то, для чего вообще существуют СПО. И если они были готовы забыть про этот свой долг, то кто сможет предсказать, что еще они готовы отчебучить? Более того, их действия продемонстрировали негибкость мышления, катастрофическую на поле боя, в быстро меняющихся обстоятельствах. Неспособность реагировать на них означала, что многие люди могут погибнуть, и не исключено, что среди этих погибших окажусь я.

Приглашение губернатора пришло вскоре после рассвета и застало меня как раз в момент сборов обратно в Схолу. Я, пользуясь моментом, отослал Спри обратно к «Аквиле»[35]с тем, чтобы он смог доставить к губернатору моих сообщников по карточным посиделкам.

Если мы действительно собирались перехватить управление военными силами планеты и выскоблить отмершую древесину, в которую превратилась ставка командования СПО, то у нас не могло быть лучшего повода для этого, чем сейчас.

— Нельзя исключать и то, что вы, губернатор, могли быть целью группы, атаковавшей столицу, — произнесла Юлианна.

Сестра для подобного случая замуровалась в свою силовую броню, и я первый раз видел ее в боевом облачении: ярко-красный цвет керамитового панциря контрастировал с черным сюрко поверх доспехов, украшенным вышитым на нем символом ордена.[36]Определенно, сие произвело впечатление на Тревельяна, во всяком случае, мне так показалось, — он едва удостоил всех прочих парой взглядов, не считая, разумеется, моей скромной персоны.

— Вы являетесь помазанником Императора, защитником этого мира, и ваша гибель определенно помешала бы нашим усилиям наладить оборону.