После ночи, проведенной вместе с Перегрином, Ани обычно сразу возвращалась в Онанэйр, но сегодня она почувствовала, что ее жажда крови еще не удовлетворена. Да, он и в этот раз поделился с ней добычей, но даже в волчьем обличье мясо ей было не по вкусу. Хоть Ани и вылакала кровь, текущую из разорванной глотки, это была всего лишь кровь животного, которая только немного утолила ее жажду и дала ей силы жить дальше, но вампирша не получила удовольствия, которое могла подарить только человеческая кровь. Оно было сильнее, чем слияние в любви. Возможно, Перегрин знал об этом, хоть они и никогда не говорили на эту тему. Ани наслаждалась его присутствием, совместно проведенными ночами на болотах и охотой, но сейчас ее единственным желанием было напиться свежей человеческой крови. А единственными людьми, которых она чувствовала даже на таком большом расстоянии, были работники с рудника, которые, устав за день, спали в доме за поляной.

Ани не стала долго думать. Она направила свой разум к Перегрину. Он уже бежал через болото. Было слишком далеко, чтобы он смог поймать ее мысли. Хорошо. Вампирша выпрыгнула на поляну. Потом прошмыгнула мимо опустевшей лебедки. Она почувствовала тепло двух лошадей в конюшне, которые целый день неутомимо и тупо ходили по кругу, вращая деревянную бочку, благодаря чему через большое колесо вытаскивали груз, подвешенный на двухметровой веревке. Лошади зафыркали, почуяв опасного хищника, но их кровь Ани не привлекала.

Вампирша бесшумно приблизилась к дому. Точнее говоря, здесь было несколько узких, прижавшихся друг к другу домишек. Люди, крови которых Ани так жаждала, спали за дверью, но она не была помехой для вампирши. Ани остановилась у последнего дома. Здесь спали дети, юная кровь которых манила ее сильнее всего. Пару мгновений Ани стояла совершенно неподвижно, призывая туман. Призрачные клубы завихрились вокруг нее, делая ее невесомой. Зеленоватый туман пробрался сквозь щели и в доме снова сгустился, после чего из него вышла вампирша.

Ани осмотрелась. В очаге еще тлели остатки торфа, пуская едкий черный дым, В комнате стоял грубый стол, несколько табуреток вокруг него, полка с глиняной посудой и кое-какие продукты. Человек спал за столом, положив голову с взъерошенными волосами на руку Тело поднималось и опускалось в такт хриплого дыхания. Мужчина даже не снял тяжелых сапог, к которым прилипла глина с осколками камней из рудника.

Вампирша подошла ближе и понюхала его шею. Ани чувствовала, как под его кожей, пульсирует кровь, несмотря на пот и грязь на шее, из-за которой даже не было видно артерии. Острый запах йота не мешал ей, но испарения земли, из которой рабочие добывали свои сокровища, оставят неприятный горький привкус на языке: барит и цинк, медь и пирит, флюорит и сера. Все это не только прилипло к его уже давно немытой коже, но и текло в жилах старого мужчины, который проработал на руднике почти два десятка лет. Его легкие пропитались всем этим, он выпил это вместе с водой из фляги за ужином. Ани отвернулась. Нет, здесь есть кровь получше этой.

Вампирша поспешила наверх по узкой лестнице. Под наклонной крышей на соломенных матрацах спали мужчины, женщины и дети. Ани подошла к первой постели. Маленький мальчик прижимался к девушке, которая скоро станет взрослой, Ани почувствовала, что ее тело уже готово к первой менструации. Но если мальчик выглядел упитанным, то девушка была ужасно худой, и тем не менее вампирше очень захотелось попробовать на вкус ее кровь. Ани осторожно отогнула тонкое шерстяное одеяло. Руки девушки были в мозолях от тяжелой работы, в некоторых местах была содрана кожа.

Вампирша наклонилась. Девушка тихо вздохнула, когда острые зубы пронзили ее кожу. Теплая кровь потекла в глотку Ани, и она застонала от наслаждения. Ощущения были такими чудесными, опьяняющими, живительными. В крови девушки уже чувствовался слегка горьковатый привкус металлов, но он был не слишком сильный, чтобы испортить наслаждение. Да, он даже делал вкус крови более интересным.

Ани с трудом овладела собой и остановилась до того, как стук сердца девушки ослабел. Пара капель крови пропитала одеяло, когда Ани снова аккуратно укрыла девушку. Она оправится. Если, конечно, тяжелая работа и скудное питание не слишком сильно ослабили ее. Но несколько дней она не сможет спускаться в шахту или выбивать молотом куски руды из камня.

Следующим Ани попробовала мальчика. Кровь у него была чистой. Он еще не познал тяжелой работы и мрака рудника. Она не стала пить у него много крови и поэтому не почувствовала насыщения. Напоследок Ани выпила чуть-чуть крови у сильного молодого мужчины, который делил ложе с беременной женой.

Удовлетворенная, вампирша покинула дом и шатаясь побрела через поляну. Но сытости она все равно никогда не почувствует, такова была ее сущность.

Как всегда, мысли Ани устремились в прошлое, и только увидев перед собой заброшенную хижину, она поняла, куда привело ее подсознание. Очевидно, это произошло потому, что она все еще чувствовала связь со своей прошлой человеческой жизнью.

Прячась за кусты и деревья, вампирша осторожно приблизилась к окну, чтобы послушать, о чем будут говорить сегодня на тайной встрече. На этот раз здесь было больше мужчин. Ани учуяла собак, которых закрыли в соседней комнате, но не стала обращать на них внимания, так как в этот момент произнесли имя, которое заставило ее прислушаться. Сейчас говорила женщина по имени Карен, и в ее голосе звенело восхищение.

— На пути в Дублин я побеседовала с ней, и она выразила готовность оказать поддержку нашему делу. Джейн Элджи приедет к нам!

— Кто такая Джейн Элджи? — с недоумением спросил юный Коуэн, в то время как его сестра издала удивленный возглас.

— Она поэтесса, — сказал Майлс. — Фамилию Элджи она носила еще до того, как вышла замуж за врача Уильяма Уайльда.

— Великая поэтесса! — подчеркнула Карен, перебивая Майлса. — Под псевдонимом Сперанца она критиковала британское правительство! Она зоркая, словно наши легавые собаки, скажу я вам. Когда издателя газеты «Нэйшен» арестовали, она взяла на себя издание газеты и распространяла ее двухсотпятидесятитысячным тиражом до 1848 года, пока газета не была запрещена окончательно! Через пару лет она вышла замуж за Уайльда и родила ему двух сыновей.

Глаза Нелли блестели от восхищения. Девушка и сама мечтала сыграть однажды важную роль в борьбе с Британской империей. В мыслях она уже совершала героические поступки и принимала мучения за отечество. У Ани появилось странное чувство. Неужели это было сострадание?

В отличие от Нелли, известие о приезде поэтессы не произвело на Коуэна должного впечатления.

— Я не понимаю, что это нам даст. Она ведь уже немолода. Нам нужны сильные мужчины с оружием!

Сестра посмотрела на него, качая головой.

— То есть ты считаешь, что нашу борьбу можно выиграть только при помощи физической силы? Для чего тогда мозг, если можно просто размахивать оружием?!

— Но и одними разговорами мы тоже ничего не добьемся, — возразил Коуэн.