— Я не буду говорить долго. Мне надо сказать совсем немного. Ты простофиля! Ты уверял нас, что со столовой горы выскользнул один-единственный маленький учебный блимп с недоукомплектованным экипажем и со слабо накачанным баллоном. Ты клялся, что все остальные единицы боевого Флота под твоим неусыпным взором. Не сомневаюсь, что теперь ты понимаешь глупость такого утверждения!

Ольвани, выбитый из колеи таким началом, покраснел. Когда-то…

— Адмирал, если не считать «Пустельгу», за последние семьдесят или восемьдесят дней столовую гору не покинул ни один блимп, даже торговый! Я не могу вообразить, почему вы… — Он повернулся и заметил усмешку в глазах Джертенса. — Алтерн, можешь ты или нет перечислить все блимпы Флота, находящиеся в удовлетворительном состоянии, и их точное местонахождение на данный момент? — он улыбнулся Норве. — Что касается торговых кораблей, сэр, то я могу заверить вас…

Норва непристойно выругался и перевел взгляд на Джергенса. Алтерн покраснел и весь дрожал, но, как расценил Ольвани, больше от страха, чем от гнева.

— Я могу перечислить весь список, сэр! Не было ничего заслуживающего внимания, кроме той нелепой экскурсии «Пустельги». Штаб…

Ольвани сдержанно прервал его.

— Алтерн, разреши напомнить тебе, что я сам принимаю участие в работе Штаба и не пропустил ни одного совещания, так что ни одно важное сообщение не прошло мимо моих ушей. — Он снова повернулся к адмиралу. — Адмирал, я никак не пойму, что вас так беспокоит. Ни один корабль не покинул столовой горы, кроме одного небольшого блимпа. И если вы помните, в последнем полученном от вас сообщении о «Пустельге» говорилось…

Адмирал свирепо прервал его.

— Ты дурак? Я как раз и втолковываю тебе, что отдельные блимпы Флота Лоури организовали действия против нас! Я не знаю, «Пустельга» это была или нет, мне безразлично — хотя я еще не забыл, что донесение об ее отправке пришло с запозданием. Но ради наших будущих отношений, мы не будем это обсуждать! Сейчас я говорю о мощных боевых блнмпах — по-видимому, их было немного, но то, что их было несколько, не вызывает никакого сомнения — действующих в стране ущельев! По моим здравым рассуждениям, этот молодой хулиган Рааб Джеран покинул Лоури не для того, чтобы привезти груз гуано, а для того, чтобы объединить силы, сделавшие налет в стране ущельев! Если он хотя бы наполовину такой человек, каким был его отец, я я сам выбрал бы его для подобного налета, несмотря на то, что он молоди не дослужился до высокого звания, — он остановился, бросил подозрительный взгляд на Джертенса и холодно продолжал обращаться к Ольвани. — Мне кажется, ты не совсем мудро подбираешь своих информаторов!

Ольвани попытался сдержать гнев.

— Адмирал, разрешите заверять вас, что всю сомнительную информацию от нашего Флота я подвергаю тронному контролю. Положение такое, как мы говорим вам, — ни один боевой блимп, если вы не захотите отнести к ним «Пустельгу», не покидал Лоури. И если, а я это «если» подвергаю большому сомнению, по вашему мнению, удар нанесли наши блимпы, то они, вероятно, выжили после того сражения. Но я абсолютно не понимаю, как…

Норва взорвался фонтаном ругательств.

— Послушай, ты, государственный деятель, — мы знаем, сколько блимпов насчитывал каш Флот перед сражением, сколько мы уничтожили и сколько вернулось на Лоури. Отсюда ускользнуло больше, чем одна жалкая «Пустельга»!

Теперь мысли Ольвани заработали более интенсивно. Командующий вражеской блокадой, даже доведенный до такого бешенства, не стал бы появляться здесь только для тога, чтобы высказать все это лично. Норва хочет чего-то другого… Но было бы не совсем умно показать адмиралу, что он повял это! Выиграв время, Ольвани нерешительно проговорил:

— Возможно, это были блимпы Оркета… Норва презрительно усмехнулся.

— Оркет не представляет опасности. Поэтому я приказал, чтобы ты лично явился на встречу со мной. Нас не удовлетворяет, как ты выполняешь своя обязанности. Мы хотим, чтобы ты принял на себя кое-какие обязательства. Если хочешь, можешь назвать это ультиматумом.

Ярость Ольвани, вспыхнувшая после слона «приказал» и усиленная страхом на перспективу увеличивающихся требований, почти не поддавалась его контролю, тем не менее он победил в борьбе с собой и далее ухитрялся улыбнуться. Остановив руку на полпути к бородке, он тихо сказал:

— Я не думаю, что правительство Мэдерлинка хочет, чтобы я перед самыми выборами начал действовать опрометчиво.

Теперь Ольвани был уверен, что, во крайней мере, часть гнева адмирала была симулирована.

— Ольвани, — сухо сказал Норва, — мы не собираемся вести переговоры. Мы пока не собираемся компрометировать тебя перед этими глупыми выборами Если твоя партия победит, прекрасно — мы будем придерживаться прежних соглашений. Если нет — мы начнем вторжение!

Ольвани изумленно моргнул. Он не смог сдержать этого. Вторжение? Не ожидая, пока голод сломает последнее сопротивление? Вероятно, на Мэдерлинке возникая какие-то проблемы, или на Оркете! Но он не сказало своей догадке Норве.

— Адмирал, я не военный человек, но имею доступ ко всем планам Флота и Разведки. Лоури разваливается, как блимп в сражении, и с каждым днем блокады положение становится все хуже и хуже. Но торопиться с вторжением, особенно если результаты выборов покажут, что народ поддерживает программу продолжения сопротивления…

— По нашей оценке, а ваш кроме вас имеем я другие источники информации, выборы пройдут с небольшим перевесом в ту или иную сторону, — сказал Норва. — От вас требуется следующее: с началом вторжения, а если точнее, на день-два раньше, ты должен поднять восстание. Мы не надеемся. что вы захватите всю столовую гору, и не ждем этого. Мы хотим, чтобы вы захватили базу и удерживали зону для приземления наших блимпов. Мы понимаем, что наиболее сильны вы на западе.

Теперь Ольвани пытался побороть внезапное, почтя непреодолимое желание засмеяться. Дураки! Он все продумал на годы вперед; но он даже не предполагал ничего подобного! Они были орудием для исполнения его одиноких мечтаний, а теперь оказывается, у них есть собственные мысли? Он сосредоточился на своем лице, затем голосе и, запинаясь, сказал:

— Я… восстание? Но почему, адмирал, я…

Норва презрительно ответил:

— Если у тебя нет мужества, чтобы сделать это, мы найдем кого-нибудь другого. — Он дал Ольвани время обдумать эти слова, с презрительней усмешкой послушал, как Ольвани, заикаясь, выражает согласив, и вяло прервал его: — Детали будут разработаны в ближайшие, скажем, десять дней. Единственное, что от тебя требуется — абсолютная гарантия, что об этом никто не узнает раньше времени.

Адмирал посмотрел на Джергенса, и Ольвани увидел глаза холодного и расчетливого убийцы. Интересно, как Мэдерлинк может утихомирить Джертенса, если Норва решит, что алтерн представляет