Он оставит их себе, как только станет хозяином Грейнджмура, вне зависимости от того, скольких еще лошадей сможет тогда себе позволить.

Владелец гостиницы поджидал его, и Майкл поблагодарил его за бутылку шампанского, которую они выпили за ужином.

– Я всегда знал, что рано или поздно эта бутылка кому-нибудь пригодится, – радостно поведал ему хозяин. – Нечасто мне заказывают что-нибудь настолько дорогое. И теперь я рад, что она дождалась вас.

– Я тоже очень рад вновь остановиться в вашей прекрасной гостинице, чтобы провести в ней свою первую брачную ночь.

Хозяин рассмеялся и принялся рассказывать Майклу о том, как он провел собственный медовый месяц.

Молодому человеку пришлось приложить некоторые усилия, чтобы отделаться от словоохотливого владельца гостиницы после того, как тот рассказал ему один анекдот и уже собрался приступить к следующему.

Перепрыгивая через две ступеньки, он поднялся по лестнице в комнату, где оставил свои чемоданы.

Раздевшись, он ополоснулся холодной водой, которая освежила его, поскольку день выдался жарким, и, пригладив волосы, отворил дверь в комнату Аделы.

Девушка не стала задергивать занавески, и за окном виднелись малиновые отблески заходящего солнца, пробивавшиеся сквозь листву деревьев, а в небе уже засияли первые звезды.

Майкл закрыл за собой дверь и пересек комнату.

Он подошел к большой кровати под балдахином, рассчитывая, что, завидев его, Адела сядет на постели и протянет к нему руки.

Но, подойдя к кровати, увидел, что девушка крепко спит.

Она свернулась клубочком на подушке, волосы рассыпались у нее по плечам, а рука с тонкими пальчиками безвольно лежала поверх покрывала.

Он застыл, глядя на нее и думая о том, с каким очаровательным, неземным созданием свела его судьба и как сильно она отличается от женщин, которых он когда-либо знал.

Она продемонстрировала настоящую храбрость, повинуясь и помогая ему в той роли, сыграть которую им пришлось в Грейнджмур-холле.

Он не мог себе представить, чтобы какая-либо из его знакомых женщин согласилась притвориться сестрой обычного дворецкого. Они бы наверняка закатили истерику, заявив, что это их недостойно, а вот Адела в точности выполнила все, о чем он ее просил.

Собственно, с самой первой минуты их встречи она не сделала ни одного неверного шага.

«Она необыкновенная, – сказал себе Майкл, – просто замечательная девушка».

Медленно и осторожно, чтобы не разбудить ее, он задернул занавески на окне.

Затем, сняв халат, в который он совсем недавно переоделся, он улегся с другой стороны кровати.

При этом он подумал, что выбрал весьма странный способ провести свою первую брачную ночь.

Он хотел Аделу.

Он хотел обладать ею каждой жилкой своего тела, каждой мыслью и чувством.

Его охватило непреодолимое желание заключить ее в объятия.

Но всю вчерашнюю ночь она не смыкала глаз.

Ей довелось пережить такие испытания, какие опустошили бы и ужаснули любую женщину.

Он знал, что должен дать ей отдохнуть.

Впереди у них целая жизнь, и он еще успеет рассказать, как любит ее.

С этой мыслью он решительно повернулся к ней спиной и закрыл глаза.

Кровь стучала у него в висках, но если быть честным с самим собой, то и он вымотался до крайности.

Однако прошло довольно много времени, прежде чем он смог заснуть.

* * *

Майкл проснулся от ощущения, что к нему прижимается чье-то теплое мягкое тело.

Он инстинктивно обнял Аделу и почувствовал ее губы на своей щеке, прежде чем она воскликнула:

– Я заснула! Ох, Майкл, как я сподобилась совершить такую глупость?

– Ты очень устала, любимая.

Он заметил, что в щель между занавесками пробиваются солнечные лучи. Значит, наступило утро.

Майкл понял, что они с Аделой проспали всю ночь, не потревожив сон друг друга.

– Я ждала, пока ты поднимешься наверх, – продолжала щебетать Адела, – и мне хотелось так много сказать тебе в нашу первую брачную ночь. Как же я могла заснуть?

Майкл рассмеялся.

– Об этом подумал и я, когда увидел тебя, но потом решил, что у нас с тобой впереди целая жизнь, чтобы рассказать друг другу о нашей любви, так что давай начнем прямо сейчас.

Повернувшись к ней, он прижал ее к подушке.

Затем он принялся покрывать поцелуями ее глаза, нос, губы, впадинку у ключицы, и его поцелуи пробудили в ней чувства, о существовании которых она даже не подозревала. По телу девушки пробежала сладостная дрожь.

Он знал, что она была невинной, и потому должен быть очень нежен и ласков с ней.

Но его пожирал огонь желания, мешая ему мыслить трезво.

– Я люблю тебя, Господи, как же я люблю тебя! – горячо шептал он. – Ты олицетворяешь собой все, о чем я мечтал, но что уже отчаялся найти.

– И я тоже люблю тебя, муж мой. Ты самый добрый и славный мужчина на всем белом свете.

Добавить что-либо к этому было невозможно.

Майкл принялся целовать ее жадно, требовательно, исступленно.

Он чувствовал, как экстаз, охвативший Аделу, передается ему.

Наконец-то они стали одним целым.

Они поднялись к звездам, и он подхватил и понес ее прямо в обжигающий жар солнца.

* * *

Лишь много позже они сошли к завтраку, чтобы затем отправиться в Лондон.

– Когда мы приедем туда, – полюбопытствовала Адела, когда они выехали на главную дорогу, – где остановимся?

– В особняке Грейнджмур-хаус.

Она с удивлением посмотрела на Майкла.

– Разве в Лондоне есть дом с таким же названием? И разумно ли ехать туда?

– Думаю, что это лучшее место, куда мы можем поехать, – протянул в ответ Майкл, – потому что он принадлежит мне.

Глаза у Аделы изумленно расширились.

– Я не понимаю.

– Наверное, вчера, расписываясь в книге актов гражданского состояния, – отозвался Майкл, – ты не обратила внимания, что Адела Кроули вообще-то вышла замуж за человека по имени Майкл Мур.

Воспоследовало недолгое молчание.

– Ты сказал мне, что тебя зовут Майкл. Но я не понимаю, при чем тут…

Она осеклась.

– Разумеется, мне известно, что Грейнджмур-холл принадлежит Мурам, и именно потому там и находился Сирил Мур. Но ты…

У нее вдруг перехватило дыхание.

– Только не говори мне, что ты – новый герцог, о котором ходит столько слухов!