– Что ты собираешься делать? – голос дрогнул.

– Как что? Связь на крови, никогда не слышала? Раз у тебя, как ты утверждаешь, способа связи нет, то мы используем твоего ребёнка. Или всё-таки сейчас выяснится, что амулетик связи с ним у тебя всё же есть, а?

Я молчала, обнимая дочь. Вот оно что. Ритуал связи на крови. Но как можно этому помешать? Сигануть в окно? Верная смерть. Убедить Нейсона, что Алайна не дочь Сейджа?

– Почему ты решил, что её отец – тот, на кого ты охотишься? – я приложила все свои силы, чтобы голос не дрожал. – Её отец умер ещё до её рождения. Вызов уйдёт в никуда.

– Не говори глупостей, – он досадливо махнул рукой. – Рейборн сам так сказал.

– Он ошибся.

– Вот мы это и узнаем.

Я закусила губу. Не удалось.

Нейсон повёл рукой, гортанно выдохнул слово-призыв, и в его ладони острым росчерком света материализовался кинжал. Короткий, кровожадно изогнутый, словно звериный клык, сияющий призрачным синим светом. Я невольно вскрикнула, представив, как этот кинжал вонзается в плоть моего ребёнка. Метнулась прочь, готовясь защищать дочь хотя бы ценой собственной жизни.

– Стоять! – рявкнул Нейсон. – Рейборн, держи её.

Отец грузно, как медведь, поднялся. Пошатнулся, словно конечности отказывались служить ему, но затем покорно двинулся в мою сторону.

– Отец! – крикнула я. Неужели он не придёт в чувство? Не сможет воспротивиться? – Отец, это я, Тинна! Ты под действием чар, очнись!

Напрасно, отец настиг меня и схватил за плечи, сжал так сильно, что у меня из глаз невольно брызнули слёзы боли. Лакей ловко вырвал из рук плачущую Алайну и поднёс её Нейсону.

Я закричала. Пылающее синим огнём лезвие чиркнуло воздух и пропороло ручку дочери. Миг тишины, я закричала снова, всем своим существом желая оказаться на месте Алайны, и чтобы это мою руку разрезали, а не её – а потом к моему крику присоединился гневный вопль ребёнка. Нейсон отмахнулся, начал чертить в воздухе ритуальный узор, а лакей снова принёс Алайну ко мне. Отец всё ещё удерживал меня за локти, но даже так я ухитрилась схватить дочь, прижать к себе, осыпать поцелуями красное заплаканное личико. Потом хотела перебинтовать ручку тканью собственного платья, но на месте разреза уже вспух багровый шрам.

Я замерла, как оглушённая громом. Что это? Неужели Нейсон был так великодушен, что залечил рану? Не верю… да и когда, ведь он сразу начал читать заклинание вызова? А кто тогда? Ведь не лакей же? Или так действует тот магический кинжал, мгновенно заживляя разрез? Как бы то ни было, я возблагодарила небеса хотя бы за такую милость.

Алайна почти сразу успокоилась, хотя её маленькое тельце ещё вздрагивало, прижимаясь ко мне. Я, в свою очередь, по-прежнему была в хватке отца. И, пользуясь этим, начала действовать. Кто знает, что ещё придумают эти сволочи, на что заставят пойти меня или отца…

Тем временем Нейсон довершил заклинание, и в круге узора появилась рябь, какая бывает в ветреный день на воде – а ещё через миг она сменилась изображением Сейджа. Сердце болезненно дрогнуло при виде залёгших на его лице теней. Судя по фрагменту стены за его спиной, Сейдж был в замке, в коридоре, ведущем к нашей спальне.

– Ты, – прошипел он, глядя на Нейсона. Глаза зажглись яростью.

– И ты здравствуй. Удивлён? У меня очень удачно оказался под рукой образчик твоей очень близко родственной крови, и я решил – почему бы мне с тобой не связаться? А то ты забился в какую-то нору, спасая свою крысиную жизнь, и по-другому до тебя никак не доберёшься.

Взгляд Сейджа обежал комнату за спиной Нейсона, остановился на нас. Я замерла. Говоря о родственной крови, Нейсон имел в виду Алайну, но Сейдж, кажется, решил, что речь идёт об отце. Знакомая упрямая злость прокатилась по его лицу, в глазах полыхнул гнев.

– Надо было тебя убить, – бросил он Нейсону.

Тот мгновенно подобрался и зашипел, как кот, пытающийся напугать соперника:

– Кишка тонка у тебя меня убить. Думаешь, застал врасплох и победил? Дудки, если бы ты не сбежал тогда, я бы тебя уделал, – он обернулся, не давая Сейджу времени ответить, и приказал: – Ладно, Рейборн, тащи её сюда.

Отец неповоротливо сдвинулся с места, заставляя пройти вперёд и меня. Нейсон хищно улыбнулся, встал передо мной и по-свойски очертил ладонью мой овал лица. Я передёрнулась от гадливости, но улыбка на губах негодяя лишь стала шире. Он обернулся к окну связи:

– Смотри. Твоя подстилка и ребёнок у меня в руках. Знаешь, что я с ними сделаю? Сначала убью ублюдка, потом отымею его мать. Или нет, сперва отымею, ведь подстилка согласна на всё, чтобы ублюдок жил. Хочешь их спасти? Жду тебя в замке Рейборна.

Я молчала, сверля взглядом лицо Сейджа. Одна половина меня хотела кричать, чтобы он не слушал, не шёл в ловушку, ведь ясно, что Нейсон будет готов, замок моего отца – это западня, верная смерть. Другая молилась, чтобы Сейдж пришёл и спас нас, защитил бы Алайну.

Но Сейдж на нас не смотрел – его взгляд остановился на чём-то чуть выше моего плеча.

– Что ты сделал с ним?

– С ним? – Нейсон непонимающе оглянулся, окинул нас взглядом. – А-а, – усмехнулся, вмиг возвращая себе апломб. – Ты, порожденье бездны, и не понял? Простейший амулет подчинения.

Боги… По коже словно прополз слизняк, оставляя влажный холодный след. Вот оно что, отец под амулетом подчинения. Это всё объясняет: почему отец так ведёт себя, почему не в силах воспротивиться, почему Нейсон чувствует себя в замке хозяином. Объясняет поведение слуг, не понимающих, что творится.

Отца надо скорее освободить. Чем дольше он находится под влиянием амулета, тем больше теряет себя, свою личность, свою силу воли. Но когда Нейсон сделал это? Если прошло уже две недели, то…

Я невольно содрогнулась всем телом. Попыталась вывернуться, чтобы заглянуть в лицо отца. Существует ли ещё его душа – где-то там, под пеплом, под опутавшими его цепями подчинения? Неужели он совсем ничего не понимает, хотя бы ответным взглядом не попытается передать своих чувств?

Но лицо отца оставалось безжизненным, глаза – потухшими.

– Он подпустил тебя к себе? Старик сильно сдал, – холодно отметил голос Сейджа.

Нейсон расхохотался. Ему, кажется, понравились эти слова.

– Он, конечно, не ожидал такого. Особенно от мага на службе у короля, да, старикан? Он сам из тех, кто до последнего пытается сохранить ручки чистенькими. Хотя вообще-то говоря, я не сам придумал воспользоваться амулетом подчинения. Мне подсказали, хе-хе. Но мы что-то заболтались с тобой, не находишь? Я заскучал, хочется поразвлечься. Если ты не торопишься сюда, пожалуй, я займусь твоей подстилочкой, – Нейсон протянул руку с явным намерением дотронуться до моей груди.

– Только попробуй к ней прикоснуться.

Сейдж не сказал больше ничего, но рука Нейсона зависла в воздухе. В этой фразе, короткой и ёмкой, было обещание смерти. Я сильнее стиснула Алайну, прижимая к себе, одновременно как будто и защищая её, и используя её вместо щита.