ревнуешь, — рычит Виктор. Макс идет за нами и прислоняется к выходу.

— А я не должна ревновать? — злюсь я, вырываю руки из ладони Виктора и кладу их в боки. — Вот такая я, не привыкла еще к вашему «свободному миру». И я не знаю, какие у нас отношения. И да, я ревную, и что?

— А мы давали повод?!

Этот вопрос Виктора меня застает врасплох. Какой может быть повод, или вообще? Я не понимаю.

— Ну, здесь такие красивые женщины, — тихо говорю я. — Они прекрасны, и вы рядом с ними тоже… Вы мне дороги, и я не хочу, чтобы у вас была близость с другими. А они… они богини просто, и что мне делать?

— Дурой не быть, — фыркает Виктор. — Ты действительно думаешь, что мы бы выбрали кого-то их них вместо тебя? Что нам нужна какая-то из них?

— Любой бы выбрал любую из них вместо меня, — вырывается у меня. Глаза становятся мокрыми. — Я никогда не буду такой красивой, такой сексуальной, такой открытой как они. Таких всегда выбирают. Поэтому да, мне стремно на них смотреть и на вас. И что?

— Ну и ты и дурочка, Кристина, — встревает Макс. — Ты даже не понимаешь, они тебе в подметки и не годятся. Ты что? Ты лучше них всех!

— Ну да, блин! Чем?! — я всплескиваю руками.

Виктор неожиданно хватает меня за подбородок и разворачивает голову к зеркалу. Не успеваю я как-то сообразить, как он прижимает меня всем телом к раковине. Я прижата к зеркалу, вижу наши отражения. Моё, Макса чуть поодаль и Виктора.

А еще чувствую спиной его силу и тепло.

— Тем, что нам нужна именно ты. Только твоё тело, — шепчет Виктор пока я смотрю на себя. — Ты особенная. Или думаешь, что отец или Хатхор зря тебя избрали над жрицами?

С этими словами он медленно рукой проходится по моей спине и касается задницы.

— Ребят, можем доспорить дома… мы тут немного в общественном месте, — шепчу я.

— Здесь отличная звукоизоляция, — парирует Макс. — Любовь, знаешь ли, всегда очень громкая игра.

— Хочешь знать, как жрицы работают? Они энергию любви, нежности или самого секса копят и отдают в артефакты. А потом каждый из них можно использовать как источник энергии уже для магии. Все просто, — шепчет Виктор.

Простое обучение, но очень мешает его так воспринимать тот факт, что одна рука Виктора ласкает мне грудь сквозь кофту, а вторая пролезла в брюки массирует сквозь ткань трусиков мою плоть.

— Ребята, пожалуйста, ну не здесь… — изнываю я. Замечаю в зеркале как усмехается Макс.

— Смотри на себя, — говорит Виктор едва не рыча. — Смотри, как же ты красива в своей похоти. Я не видел ничего красивее за всю свою жизнь, Кристина.

Я не могу ничего говорить или осознавать. Руки Виктора уже избавили меня от одежды. Мне не холодного от горячего тела Виктора сзади, но он прижимает меня к прохладному стеклу зеркала и от этого контраста по телу бегут мурашки.

Смотрю в глаза своему отражению. Вижу, как собственные глаза застилает туманом похоти, когда Виктор, быстро подготовив меня, входит.

— Она уже готова. Она такая сочная, такая наша, — произносит он, будто не мне, а Максу. Его отражение закрыло глаза шепчет это отрывисто и даже чуть облизывает губы.

Он чуть наклоняет меня и начинает двигаться. Моё отражение открывает рот в беззвучном крике, а его чуть задрав голову сжимает губы, опускает взгляд на зеркало и смотрит мне в глаза через отражение. Резко выходит.

Теперь он вводит в меня член медленно, наблюдая, как меняется выражение моего лица от каждого сантиметра, распирающего меня изнутри. Как только входит полностью, начинает резкие и быстры толчки. Я кричу, видя, как резко двигается моё отражение, а лицо перекошено в гримасе удовольствия.

Подходит Макс, становится у зеркала сбоку и наблюдает за мной. Касается моей щеки, проводит пальцем по губам.

— Дай мне её, — говорит он явно не мне.

Виктор послушно отпускает меня, пока Макс снимает ремень с топорщащихся брюк. Я не успеваю ничего сказать, как он хватает меня, кладет мои ноги себе на талию. Я держусь за его плечи, пока он резко входит. Молчит и только трахает меня.

Теперь в зеркале видно только моё лицо и руки, что обняли Макса. Он двигается более размеренно, нежно, позволяя мне ощутить всю его твердость в себе.

— Я хочу сзади, — слышу шепот Виктора. — Ты же знала, что так может быть. Ты же готовилась?

Киваю. Этого достаточно, что он начал готовить меня ко своему проникновению пальцами.

— Смотри на себя, не отвлекайся, любимая, — говорит Макс.

«Любимая» — это он всерьез, или все-таки это от переизбытка гормонов, от наслаждения? Или он действительно меня… меня любит?

— Ты любишь меня? — вдруг спрашиваю я. Макс останавливается и смотрит мне в глаза. Нас отвлекает только поцелуй Виктора в моё плечо.

— Мылюбим тебя, дурочка. Как ты этого еще не поняла? — говорит он.

Макс кивает.

— Любим. Ты и не представляешь как.

Виктор входит в меня сзади медленно, позволяя привыкнуть, пока Макс целует шею. Я так и остаюсь будто висеть между ними. Макс держит спереди, Виктор сзади.

Тело охватывают приятные волны, с каждым движением мужчин. Как ни странно, моё перекошенное лицо с поплывшей косметикой и вечно открытым ртом тоже меня же возбуждает.

Они двигаются во мне, пытаясь войти в какой-то ритм. А я могу только смотреть на собственное отражение и кричать от переполняющих чувств. Легкой боли и острейшего кайфа, что накрывает с головой. Виктор сжимает мне грудь, целует шею, Макс целует в губы.

— Я вас тоже… я вас люблю, — вырывается у меня перед тем, как накрывает волна оргазма. Мощная, дикая, пробирающая сладостью каждую клеточку тела. Судя по стону Виктора он кончает за мной.

Ничего не соображаю, прихожу в себя только когда уже лежу на кровати, не знаю, кто и как меня сюда перенес. Макс мягко, но требовательно целует, пока Виктор приходит из ванной комнаты с небольшой статуэткой в виде скарабея в руках.

— Вот он и зарядился, — говорит Макс. — Мы тебя любим, Кристина. И хочу, чтобы ты это услышала не только во время секса. И нам нужна ты, и только ты. Поняла?

Я могу только кивать, кажется, что, если слово скажу — глупо расплачусь и в ответ просто еще раз тянусь к Максу за поцелуем.

— Ребят, давайте домой, — говорит Виктор. — Мне кажется, мы сейчас ничему её не научим. Только трахнем еще пару раз.

— Ладно, времени еще достаточно, — кивает Макс.