litbaza книги онлайнСовременная прозаДорогостоящая публика - Джойс Кэрол Оутс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 72
Перейти на страницу:

То была долгая, изумительная прогулка. Что такое весна в Фернвуде? Все, все изумительно в эту пору в Фернвуде! Как описать вам эти пологие лужайки, эти заросли вечнозеленого кустарника (он уже высажен высоким), эти зеленеющие сады, внутренние дворики, овалы подъездных шоссе, как описать всю прелесть роскошных домов-коробок, бассейнов с плавающей в них рыбой, описать цветных служанок в окнах, трущих и без того чистые стекла? О, чтобы воплотить все это, потребуется создать, по крайней мере, еще один «Рай», ну а наша творческая палитра, как вам известно, более соответствует созданию «Ада» или «Чистилища».[19]Перо бессильно отразить истинные красоты зажиточной Америки, писательская «критика» не более чем зависть, и это всем известно. Так что же писатель способен описать? Он походя озирает садики, автомобильчики, грязновато-белые статуи во внутренних двориках, еще каких-то дельцов в серых твидовых пиджаках, выскакивающих откуда-то сбоку, и на гладко выбритых электробритвой и сдобренных одеколоном физиономиях разлито самодовольство; ну еще как уборщики газонов выкатывают из грузовиков по сходням дорогие косилки, как маляры с удовольствием потирают нос, оглядывая трехэтажный дом, за окраску которого хозяин готов выложить три тысячи долларов. Тут не придумать, не приврать, лишь все как есть и описать!

Кстати, перед тем, как войти в чей-то дом в Фернвуде, вам надлежит знать, что тот коврик у порога, о который не следует — не следует! — вытирать ноги, не что иное, как шестисотдолларовый «обюссон»[20]три на четыре, приобретенный в пару с тем большим, что в гостиной, а, подходя к дому, вы уже с порога чувствуете знакомый запах хорошего дерева и хорошего полироля для мебели и еще знакомый запах дорогих жареных орешков кешью, подаваемых на старинных серебряных подносах — специально для вас! И перед тем как заглянуть в «музыкальную гостиную», вам следует заранее знать, что наличие огромного старого рояля вовсе не означает, что в доме кто-нибудь «играет»: рояль стоит, потому что так надо, массивный, полированный. Это мир описей собственности, топографической документации, бумаг, удостоверяющих право на собственность, свидетельств о правовом титуле, семейных преданий и родословных; и живущие в этих особняках заняты тем, что… чем, собственно? Живут ли они там? Живут?

А что такое — жить?

Если бы Господу вздумалось воссоздать рай на земле, он бы сотворил его по образу Фернвуда, ибо Фернвуд и есть истинный рай, сотворенный для исполнения всяческих желаний, пусть даже еще не осознанных. Здесь небо и земля слились воедино, подобно тому, как совмещаются, накладываясь один на другой, волнообразно накатывая друг на друга, два шлейфа близких по аромату духов. Здесь хрустальные люстры и элегантные автомобили существуют для вас, чтобы усладить ваш взор, и здесь нет ни малейшего разрыва между словом и делом, между делом и намерением, между намерением и желанием — здесь все отлажено и пригнано. Причем здешние жители даже и не богачи, прошу понять меня правильно! Кровь бросилась бы им в лицо, назови их кто-нибудь богачами; они бы принялись, смущаясь, оправдываться. Нет, мой рассказ о людях среднего достатка. Заметьте: мужчины служат!

И если вдруг, дотошный мой читатель, вам покажется, будто я тут иронизирую и что Ричард Эверетт, этот жалкий недотепа, воспевая и прославляя Фернвуд, вместе с тем (подспудно) испытывает к Фернвуду презрение, — то вы ошибаетесь! Да, вы ошибаетесь! Фернвуд — дыханье ангела небесного. Фернвуд реален, как всякая мечта, реальней всякого кошмара, реален жутко, навязчиво, как реально прикосновение лап внезапно бросающейся на грудь симпатичной соседской борзой, или то, как по ноге моей колесиком проезжает огромный Надин рояль. Фернвуд — рай, и это так и есть! Я уйду в могилу с убеждением, что Фернвуд — лучшее творение человечества, даже лучшее творение Господа Бога, и что никакое другое общество, никакой другой мир не идет с ним ни в какое сравнение. И если окажется, что, пока я пишу эти строки, кто-то заглядывает мне через плечо, некая муза, некий злой гений, возможно в облике моей матери, — но это лишь предположительно, — вам не следует считать, что этот злой гений «использует» меня в качестве повествователя-инженю; право, не следует. Никакой иронии здесь нет.

Однако какое все это имеет отношение к моим сладостным раздумьям насчет болезни и личной «свободы»? Вы, должно быть, помните, что в этой биографии все взаимосвязано. Это только в романах действие от события к событию развивается гладко.

Как только я, свернув на нашу дорожку, стал, пыхтя, подниматься в горку к дому, как из стоявшего у обочины автомобиля цвета мятного ликера выпрыгнул человек.

— Ричард Эверетт? — осведомился он, подбежав ко мне.

Высокий, при портфеле, острый взгляд, быстрая, самодовольная улыбка. Мужчина поздоровался со мной за руку, назвавшись. Вынул записную книжку.

— Был бы весьма признателен, если бы вы ответили на кое-какие мои вопросы. Ничего особенного. В настоящее время меня интересует Чарлз Спун, который обратился с просьбой о допуске к секретным документам. Скажите, мистер Эверетт, хорошо ли вы знаете мистера Спуна?

— Мистера Спуна? Я его почти не знаю.

Он фыркнул, как будто я сморозил какую-то глупость.

— Считаете ли вы, мистер Эверетт, мистера Спуна человеком кристальной честности или не считаете?

— Я его все-таки настолько хорошо не знаю.

— Ну а при том, что вы с ним мало знакомы, как вам кажется?

— Не знаю.

— Вы сомневаетесь?

— Наверное, да.

Он сдвинул брови, приготовившись записывать:

— Значит, это все, что вы можете о нем сказать? Значит, вы сомневаетесь насчет него?

— Наверное, так.

Он что-то записал. Снова просиял улыбкой:

— Не заметили ли вы у мистера Спуна каких-либо слабостей или, скажем, отклонений от нормы? Например, чрезмерное увлечение спиртным, хвастовство, разглашение семейных тайн или служебных, намек на политические связи в верхах? Не похвалялся ли он своей физической силой или умственными способностями? Не было ли у вас подозрений, будто его кто-то шантажирует? Делал ли он — вспомните хорошенько! — делал ли он вам какие-либо предложения определенного свойства?

— Нет.

— Вы уверены?

— Я видел его всего-навсего пару раз, за дверью…

— За какой дверью?

— За нашей.

— Что же он делал за дверью?

— Это не он, это я за дверью стоял.

— Что вы там делали?

— Шпионил.

Щеки у него вспыхнули. Он произнес как ни в чем не бывало:

— У вас, мистер Эверетт, неплохое чувство юмора, прямо-таки не по годам. Насколько мне известно, вас исключили из школы Джонса Бегемота, ваша мать сбежала из дому и теперь живет в Нью-Йорке с неким Широм, — о нем нам также все известно! — ваш отец оставляет работу в «Джи Кей Эс» и переходит в Федеральное управление «Бизон и Би Даблью Кей». Так что вам нет смысла темнить, мистер Эверетт!

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?