Их первый поцелуй был ошеломляюще прекрасным! По крайней мере, именно таким его чувствовала тогда Софья, и именно таким она запомнила его навсегда. Губы Ярослава были мягкими и нежными и одновременно требовательными и сильными. От него едва уловимо пахло терпким мужским парфюмом с нотками мускуса и табачных листьев, а вкус его поцелуя напоминал наполненную солнцем теплую, спелую малину…

От невероятного клубка чувств и эмоций, захвативших и обрушившихся на нее, у Софьи кружилась голова и что-то постанывало и билось нетерпеливо в груди. Какие там порхающие бабочки — фигня! Ей казалось, что какая-то фантастическая, небывалая птица расправила крылья внутри нее, и она сейчас просто взлетит… И улетит не одна, а в паре с крепко обнимавшим ее мужчиной…

Соня резко выдохнула, стараясь остудить возбуждение, вызванное яркими нахлынувшими воспоминаниями, поднялась с кровати и подошла к большому круглому окну. Вглядываясь в даль, куда-то поверх ограждавшего участок забора, обняла себя за плечи, чувствуя, что мелко подрагивает — не то замерзнув от своей слишком чувственной реакции на воспоминание о том их далеком, первом поцелуе, не то, наоборот, слишком уж разгорячившись.

Вырвавшиеся на свободу картинки прошлого, не сдерживаемые более Сониными запретами и волевыми окриками, накатывали на нее все новыми и новыми волнами, словно она попала в эмоциональный шторм и никак не могла из него выбраться.

В тот вечер они не смогли оторваться друг от друга и расстаться…

Да нет, не так постно-плоско и еле тепленько! «Не смогли расстаться» — глупости! Когда они прервали тот свой первый поцелуй и замерли, обнимаясь и тяжело дыша, оба со всей ясностью понимали и отдавали себе отчет, что их уже не существует врозь, по отдельности и поодиночке. И оба абсолютно четко осознавали, что расстаться сейчас не просто невозможно, а это какая-то запредельная, дикая ерунда.

Они и не расстались, оказавшись в квартире Софьи каким-то чудесным переносом в пространстве. По крайней мере, как они это проделали, оба не помнили совершенно. А следующим вечером Ярослав пришел к Софье с небольшой дорожной сумкой, буднично оповестив:

— На выходных съездим ко мне в квартиру. Посмотришь и выберешь, где тебе удобней будет жить — здесь или там. — И, коротко поцеловав ее в губы, внес уточнение: — Вместе со мной, разумеется.

Глава 6

В какой-то момент «вынырнув» из воспоминаний в реальность, Ладников неожиданно обнаружил, что, находясь в расслабленной задумчивости, и не заметил, как пришел к той самой беседке, в которой еще несколько часов назад пряталась ото всех Соня.

Понятное дело, что его натренированный разум тут же вынес вердикт о неосознанном подсознательном, проявляющемся у человека. Вывод, с которым он не собирался спорить и только порадовался, что именно сюда привело его это самое подсознательное. А не, скажем, в ту же библиотеку, в которой они с Софьей продуктивно общались и провели гораздо больше времени.

В беседке все оставалось, как и в момент, когда они вдвоем из нее вышли: подушки и плед в легком беспорядке лежали на тех же местах, на которых оставила их Софья, поднявшись с садового диванчика, когда разговаривала с Ладниковым.

Ярослав сел на диван, взял в руки подушечку, на которой лежала голова Сони, поднес к лицу и вдохнул, пытаясь уловить аромат, оставшийся после нее… Но нет, с легкой досадой констатировал он, ничем не пахнет. Видимо, дувший ветерок уже успел развеять все запахи.

Для роста Ладникова диванчик был маловат, но он все равно лег, сунув под голову подушку и вытянул ноги, уложив их на подлокотник. Примостившись-устроившись пусть и не с полным комфортом, но вполне удобно.

Не так давно Ярослав мимоходом увидел отрывок биографического фильма о великом русском художнике-монументалисте, нашем современнике. Удивительном человеке и гении Иване Лубенникове.

К сожалению, чтобы вдумчиво, с удовольствием и неспешно посмотреть весь фильм, у Ярослава никак не получалось освободить достаточное количество времени. Но не об этом сейчас — посмотрит еще, обязательно. А как же, он же нынче в отпуске. Так вот, в том отрывке, который удалось ухватить Ярославу, наш великий российский художник простым, обыденным тоном произнес фразу, сильно зацепившую Ладникова и врезавшуюся ему в память:

«Большие ощущения попадают в нас невзначай. Важно не пройти мимо них».

Большие ощущения и не уступающие им по объему и значимости большие чувства попали в Ярослава в те короткие мгновения, когда утреннее яркое солнце осветило со спины хрупкую фигурку девушки. А потом он заглянул в ее невозможные, невероятные, насыщенно-голубые, прозрачные глаза, услышал ее голос, ощутил исходящую от нее энергию и вдохнул ее чарующий запах.

Ну и все. На этом самом моменте можно было бы и закончить рассказ о них двоих и об их долгой совместной жизни. Если бы через почти тринадцать месяцев этой самой совместной жизни они не расстались. Из-за дикой, откровенно тупой причины…

«Ладно, не об этом», — одернул себя Ярослав. С проблемой их идиотского расставания он разберется в ближайшее время, учитывая еще и то обстоятельство, что исключительно ради решения этой самой проблемы он и оказался здесь. Только ради Софьи и приехал.

Только ради нее. Ну и ради них двоих.

И лежит вот на диване, с подлокотника которого свешиваются его ноги, и плавает в воспоминаниях вместо того, чтобы проанализировать поступившую информацию и как можно скорей закрыть вопрос с этой нелепой кражей. Чтобы уже самым плотным образом и конкретно заняться своей Софьей Павловной.

Но какие бы приказы ни отдавал себе Ладников и как бы ни пытался сосредоточиться, мысли о Софье не собирались так просто исчезать и отступать, вытаскивая из памяти и прокручивая перед его внутренним взором еще одну порцию картинок из прошлого.

Он проснулся в субботу утром (даже не утром, а, по ощущениям всегда очень хорошо чувствовавшего время Ярослава, ближе к полудню), после их первой совместной ночи. После первой страстной, нежной и потрясающей ночи вдвоем!

Такое вот важное уточнение внес он в свои мысли.

Еще толком-то до конца не проснувшись и не открыв глаза, Ладников вдруг подумал размеренно-тягучей, какой-то большой и объемной мыслью-ощущением, что Счастье — это вот так.

Вот так, когда немного постанывают все мышцы и переполняет удовлетворение от невероятной, офигительной близости с поразительной девушкой — Твоей девушкой, что является определяющим моментом. И теперь ты валяешься в постели, окутанный ее запахом и еле уловимым ароматом ее духов, знаешь, что никуда не надо спешить, а впереди целый день вдвоем…

День, который непременно будет наполнен