Женщина попыталась выплюнуть изо рта собственные трусы, что заметил мужчина.

– Ну что это за безобразие! Ты, никак, надумала кричать о помощи? А я, знаешь, не люблю шума, да и кто тебя здесь, родная, услышит? Деревья? Но они тебе не помощники. Так что веди себя послушно, и я обещаю, что после случки сразу и без мучений убью тебя! Иначе умирать будешь тяжело!

Услышав эти страшные слова, Вика начала извиваться вьюном.

Мужчина укоризненно покачал головой:

– Какая непослушная шлюха! Что ж, сука, ты сама выбрала себе смерть!

Он коротким ударом в горло вновь лишил жертву сознания.

Схватил ее за волосы и потащил по песку до поваленного дерева. Бросил животом на ствол, привязав к нему. Широко раздвинув ноги, закрепил между ступнями валявшуюся рядом корягу.

Встал, сильно хлестнул женщину прутом.

Сознание вернулось к ней. Но ненадолго.

Держа нож в правой руке, голый зверь набросился на жертву.

Через сорок минут все было кончено.

Голова Вики с перерезанным горлом свисала за стволом, спина была покрыта глубокими порезами.

Насильник и убийца развязал путы, стянул дергающийся труп женщины на песок, который начал впитывать выталкиваемую из безобразной раны на горле и множества порезов кровь. Монстр поднял голову вверх, закрыв глаза и мелко дрожа. Вскоре кайф отступил. На этот раз он оставил достаточно много следов, более серьезных, чем отпечатки полуботинок в квартире покойной Галины.

Сейчас на теле жертвы были отпечатки его пальцев и на дне карьера следы ног. К тому же отпечатки протектора на не тронутой до этого колесами грунтовке! Все это надо было убрать! Он поднялся по обрыву, обтерся платьем жертвы. Вновь бросил взгляд вокруг. Зверь подсказал: рядом никого!

Одевшись, маньяк достал из багажника канистру с бензином, прихватил с собой разорванное платье вместе с сумкой покойной девицы, спустился вниз.

* * *

Оттащил растерзанное тело туда, где не было растительности, в небольшую впадину. Облил его бензином с головы до ног. Чиркнул зажигалкой. Мужчина бросил в огонь платье и сумку убитой. Туда же полетели и использованные презервативы. Сгребая свои собственные следы, он поднялся наверх. Оттуда, куря и стряхивая пепел на ладонь, молча наблюдал, как превращается в обугленную головешку когда-то стройное и грешное тело молодой женщины.

Убедившись, что кремация не вызовет лесного пожара, Георгий тщательно почистил о песок нож и направился к машине. Стряхнул пепел с ладони в пепельницу, срубил молодую пышную ель. Привязав ее к буксировочному устройству, проехав немного, увидел, что ветви надежно сметают следы колес его машины, медленно направился на выезд из леса.

Так, таща за собой ель и испытывая огромный душевный подъем и полное удовлетворение, Георгий вывел «семерку» на шоссе. Протащив ель и по асфальту метров пятьдесят, он остановился, отцепил ее, стараясь не касаться руками, работая ножом, ногой отбросил ее в кювет.

Освободившись от «прицепа», он поехал, набирая скорость, в сторону города. У него осталось спиртное. Дома, вымыв и почистив салон, поставив машину на стоянку, он позволит себе еще больше расслабиться. А обгорелую головешку, которую совсем недавно он называл Викой, вряд ли скоро обнаружат. Место слишком глухое. А жаль! Ему хотелось, чтобы об очередном «подвиге» Монстра город узнал завтра же! Ну и ладно, все равно когда-нибудь найдут останки этой шлюшки, и город все равно вздрогнет от ужаса, страха и беспомощности.

Закончив уборку к четырем часам, приняв душ, Климов позвонил Савчуку. Трубку взяла Татьяна:

– Слушаю вас! – донесся ее приятный голос.

– Добрый вечер! Мне бы Леонида Кирилловича, – стараясь быть неузнаваемо официальным, попросил к телефону друга Александр.

– А я тебе, Саша, как собеседник не подойду?

– Узнала? А ты чего, собственно, не на работе?

– Отработала положенное время я! В отпуске с сегодняшнего дня!

– Повезло!

– Да! – ответила Татьяна, повезло... бы! Но с другим мужем, вернее, мужем другой профессии! Тогда можно было бы и к морю съездить, сто лет не была в Сочи! А живя с подполковником милиции, куда из дома дернешься?

Александр возразил:

– Все равно повезло! Одно то, что на работу не надо каждое утро идти, благо немалое!

Татьяна вздохнула, спросив:

– А что вместо этого? То же самое, только более длительное стояние у плиты на кухне?

– Не надо утрировать, Танюш! Где там Сава? Кстати, тебе известно, что он нас с Катей вновь в гости пригласил?

– В курсе, – ответила жена Савчука, – и тебе с Катей в этом доме всегда рады. А Сава твой, придя утром домой, спать завалился и еще не просыпался. Вымотала его прошедшая ночь. Но вы собирайтесь и приезжайте! Не откладывайте, а Леню я подниму!

Александр передал телефонную трубку Кате, сам прошел в гостиную, достал из небольшого тайника шкатулку, где хранил десять тысяч долларов, все, что сумел скопить за службу. Отсчитал две тысячи, положил их в портмоне, его же бросил на стол, намереваясь взять, одевшись в новый костюм.

Подошел к окну, чертыхнулся, свинцовые тучи опять затягивали город. Опять быть дождю! Когда же устоится лето? Осенью? Все в этом мире перевернулось. Но надо одеваться и двигать на стоянку, пока Катя, поговорив с подругой, оденется, он и подъедет!

Переодевшись, сунув бумажник мимо кармана и, не заметив, как тот выскочил из-под пиджака, вышел в прихожую, где еще продолжался разговор женщин, попросил:

– Катюш, оторвись на секунду!

Женщина кивнула:

– Тань, подожди немного, Саша хочет что-то сказать мне.

Климов сказал:

– Я за машиной, на улице дождь намечается, так что плащом прикрой свой халат, как посигналю, выходи к подъезду и точного времени нашего прибытия к Савчукам Татьяне не называй, кто знает, сколько времени мы с твоей одеждой провозимся, о’кей?

– Ясно!

– Пошел я, закрой дверь.

Климов вышел из квартиры, спустился во двор. Он не спешил, зная, что супруга Савчука просто не может разговаривать по телефону быстро, обязательно зависнет на проводе! И подал «девятку» к подъезду только спустя двадцать минут.

Дважды просигналил. Приготовился ждать, но Катя вышла тут же, под любопытные, оценивающие и обсуждающие взгляды соседей, не привыкших еще к присутствию незнакомой женщины в их вотчине. Под этим неприкрытым наблюдением, закутавшись в плащ, Катя быстро села рядом с Климовым.

– Куда поедем? В центральный универмаг или в «Дом одежды»?