Однако в Колорадо Майк Фишер продолжал рыть носом землю, выстраивая против Банди дело об убийстве Карин Кэмбелл. Фишер не сомневался, что Банди также похитил и убил Джули Каннингем, Дениз Оливерсон и остальных девушек. Правда, это еще предстояло доказать.

Банди провел дома, в Вашингтоне, около двух месяцев. За это время он успел дважды встретиться со своей приятельницей и коллегой по центру психологической помощи Энн Рул, писавшей материалы для журналов на криминальную тематику. В свое время Энн много ему помогала, одалживала деньги, когда Тед почти не зарабатывал, и всегда была готова выслушать его и утешить.

Вот только он не знал, что она тоже, как и Лиз, сообщала в полицию о своих подозрениях насчет коллеги по имени Тед, который ездит на коричневом «Фольксвагене-жуке». Правда, тогда ее заявление пропало втуне, поскольку таких «Тедов» в штате насчитывалось около двадцати пяти тысяч. Из тюрьмы Тед писал ей длинные высокопарные письма, полные мелодраматических восклицаний о том, каково это – жить взаперти и не иметь возможности даже выкурить сигарету, когда хочется. Энн ему отвечала, высылала небольшие суммы на покупки в тюремном буфете, а также на канцелярские товары и почтовые марки.

Они встретились во французском ресторане в нескольких кварталах от здания департамента полиции Сиэтла, «Брассери Питтсбург». Энн сразу обратила внимание на бороду, которую отрастил Тед, и на то, что он заметно похудел. Он пришел на встречу в элегантных вельветовых брюках и шерстяном пальто. К ее удивлению, никто в ресторане на них не косился и Теда не узнавал. Энн, к тому времени мать четверых детей, на десяток лет старше Теда, распахнула ему объятия. Она знала, что он не сможет заплатить, и предложила угостить его. В ответ Тед пообещал, что пригласит ее в следующий раз, когда будет свободен и снова сможет нормально зараба– тывать.

Он был в приподнятом настроении и, хотя жаловался на слежку, насмешливо рассказывал о том, как ускользает от нее.

– Сворачиваю за угол, ныряю в подворотню, и все, они оторвались. Или, бывает, наоборот: подхожу с ними поболтать. Ты же понимаешь, что я не виноват. И скрывать мне нечего.

Энн он тоже рассказал историю про туалет в университете, где удачно сбежал от Кеппела с Данном.

– Я в тюрьме уже восемь недель, – сокрушался он. – Невероятно долго. Кажется, годы прошли. Но ничего, скоро это все прояснится. Вот-вот пройдет суд. Я уверен, что судья поступит по справедливости.

Энн так и подмывало спросить его: «Тед, признайся, ты все-таки убийца?» Но, конечно, она этого не сделала. Обвинения в убийствах он всячески отрицал. А от тех вещей, которые нашли у него в машине при обыске, просто отмахивался:

– Всякий мусор, не из-за чего было поднимать такой шум.

Они выпили два графина вина, глядя на дождь за окном. Осень в штате Вашингтон – время сырости и постоянных облаков.

Наконец Энн решилась.

– Ты ведь читал обо всех этих девушках, Тед, – начала она. – Тех, что пропали.

– Боже, ну ты-то не начинай! – раздраженно фыркнул он. – Сколько можно! Ничего я не читал. Я, между прочим, готовился к поступлению в университет. И собирался переезжать в Юту. Когда мне было копаться в газетах? И вообще, меня криминальные новости не интересуют.

– Но теперь-то ты должен что-то о них знать? – еще немного надавила Энн.

– Только то, что мне сообщил мой адвокат.

Энн его очевидная ложь смутила. Естественно, он не мог не знать, в чем его пытались обвинить. Однако Тед предпочел не обсуждать этот вопрос. Допивая вино, они поболтали о старых знакомых из центра психологической помощи. На прощание Тед обнял Энн и пообещал быть на связи.

Они встретились еще раз после Рождества, 17 января 1976 года. Тед сразу предупредил Энн, что успешно оторвался от слежки, чтобы повидаться с ней. Встреча была назначена в баре близ военной базы Форт-Лоутон, и они просидели там не меньше трех часов, выпив так много, что под конец оба едва держались на ногах. Но и пьяным Тед ни о чем подозрительном не проболтался. Он до сих пор был убежден, что суд, назначенный на февраль 1976-го, закончится его освобождением.

А вот Дэвид Йоком, заместитель окружного прокурора Солт-Лейк-Сити, штат Юта, думал по-другому и был полон решимости засадить Банди за решетку. До тех пор пока не будет доказана его причастность к убийствам, этот суд был единственной надеждой властей убрать убийцу с улиц города. Никто не сомневался, что, оставшись на свободе, он убьет еще раз.

Суд начался в понедельник, 23 февраля 1976 года. Дело было громкое, и даже перенос его в другой штат не обеспечил бы судью объективными и беспристрастными присяжными. Поэтому адвокат Банди Джон О’Коннелл предпочел суд без присяжных, где вину или невиновность Банди устанавливал бы судья самолично. Это предстояло сделать судье Стюарту М. Хансону-младшему. Вместе с подсудимым О’Коннелл рассчитывал, что Хэнсон станет придерживаться закона и не поддастся влиянию прессы и общественного мнения.

Всем участникам процесса было ясно, что обвинение построено главным образом на опознании Банди Кэрол Даронч, которая была еще очень юной и могла поддаться давлению. Да, она указала на Банди в момент опознания, но насколько стойкой жертва похищения проявит себя, когда О’Коннел вызовет ее на перекрестный допрос? Она давала показания в первый день и, несмотря на слезы и периодические запинки, настаивала на своем: Теодор Банди – тот самый человек, который, представившись полицейским, заманил ее к себе в машину возле торгового центра, а потом напал на нее, притормозив возле школы Макмиллана. Несмотря на опасения обвинителя и детективов, судья Хансон счел показания Кэрол Даронч убедительными. Хотя О’Коннелл пытался их подорвать, засыпая ее вопросами вроде «какого цвета был значок, который он показал, золотистый или серебристый?», защите это не помогло.

Поддержать Банди на процессе приехали мать и отчим. Они искренне верили в невиновность Теда и оставались на его стороне. Лиз Кендалл сначала сомневалась, стоит ли ей лететь в Солт-Лейк-Сити, если там у Теда может быть другая. Однако в четверг вечером она приехала, и Тед встретил ее в аэропорту. Он пренебрег советом адвоката никуда не выходить, чтобы скорее увидеться со своей девушкой. Лиз собиралась остановиться у своей бывшей золовки Джули, которая жила неподалеку от Университета Сиэтла с мужем и двумя детьми. Лиз всегда была близка с ней. По дороге Тед рассказал Лиз, что дело продвигается успешно и что скоро он будет оправдан. Они поужинали в мексиканском ресторане, Тед отвез Лиз к Джули, а сам отправился домой.

На