быть, высшее достоинство человека: «аще хвалитися ми подобает, о немощах моих похвалюся» (ап. Павел), и эту непримиримость могло бы исторгнуть из сердца, погасить в душе только полное духовное падение. Алкивиад говорит Сократу бессмертные, вдохновенные слова, которые повторяет всякая душа, поставленная лицом к лицу пред собственной божественной сущностью, как пред зеркалом своего несовершенства и безобразия. [С. Н. Булгаков. Свет невечерний (1916)]

Личность как идея справедливости, ее образ

Русский человек не очень ищет истины, он ищет правды, которую мыслит то религиозно, то морально, то социально, ищет спасения. В этом есть что–то характерно–русское, есть своя настоящая русская правда. Но есть и опасность, есть отвращение от путей познания, есть уклон к народнически обоснованному невежеству. Преклонение перед органической народной мудростью всегда парализовало мысль в России и пресекало идейное творчество, которое личность берет на свою ответственность. Наша консервативная мысль была еще родовой мыслью, в ней не было самосознания личного духа. Но это самосознание личного духа мало чувствовалось и в нашей прогрессивной мысли. Мысль, жизнь идей всегда подчинялась русской душевности, смешивающей правду–истину с правдой–справедливостью. [Н. А. Бердяев. Об отношении русских к идеям (1917)]

Метафизическая категория человечества, не определенное по своему значению слово

Личность ― ничто, перо, носимое бурей; ей безусловно законодательствует стихия. Но Пушкин не видит здесь обиды. Он точно удивился, когда впервые сознал свою подданность непонятному закону, как раньше никогда не сознавал; но в нем нет ропота: он только с недоумением констатирует в себе действие этого закона. Женщина, которую он любил когда–то, умерла; казалось бы, весть о ее смерти должна была глубоко взволновать его; но нет: [М. О. Гершензон. Мудрость Пушкина (1919)]

Оторванное от конкретной исторической личности человека, это понятие стало у Штерна абстрактной метафизической категорией. Понятие личности распространяется на самые различные ступени развития и перестает быть характерным для какой–нибудь из них. Личностью признается не только общественный человек, но также, с одной стороны, всякий организм, клетка, даже неорганические тела, с другой ― народ, мир, бог. Личность определяется формальными внеисторическими категориями целостности и целенаправленности, выявляющимися в самосохранении и самораскрытии. <…> История развития психологии в СССР История русской научной психологии Развитие психологической теории в России, борьба в ней материализма и идеализма приняли особенные формы. [С. Л. Рубинштейн. Основы общей психологии. Части 1–2 (1940)]

Сомнение, обсессивное привнесение личной оценки

Поэтому, жизнью сломленный город ослабѣл, потерял активность и ушел в церковь и религію, как мѣсто и область, в которыя не достигают звуки страшной жизни и царит покой. Деревня в такой отрѣшенности от жизни и в уходѣ от иея не нуждалась или нуждалась меньше ― даже меньше, чѣм прежде. Отсюда отсутствіе под’ема религіозных переживаний в деревнѣ и весьма вѣроятный упадок их. Выросшая личность массоваго деревенскаго человѣка, ея способность и стремленіе стоять на своих ногах и все мѣрять своим личным аршином, в религіозной жизни выразилась в том, что современная религіозная жизнь строится «на много углов». Сохраняется старая православная вѣра; усиливается сектантское движеніе, обвѣянное духом раціонализма; усиливаются языческія вѣрованія и пріемы; распространяется безвѣріе. В трех послѣдннх явленіях ― отрыв от традиціи, от стараго, вѣками сложившагося быта, от завѣтов и наслѣдія предков ― явленія неизбѣжныя при ростѣ личности. Сектантское движеніе с его ярким и благотворным вліяніем на личную жизнь, на еемейныя и общественныя отношенія ― вплоть до чистоты в одеждѣ сектанта, до чистоты его жилища ― производит наиболѣе сильное впечатленіе из всего новаго, что видишь в деревнѣ современной Россіи. [неизвестный. Из жизни нашей организации // «Вестник крестьянской Россiи» № 2–3, 1925 г, 1925]

Образ себя вообще, «Я»–конструкт в целом

Это обычно замечается в слабых степенях гипноза, когда личность, или «я», не будучи вполне устраненным, относится еще с критикой ко всему окружающему и в том числе к внушению. [В. М. Бехтерев. Внушение и его роль в общественной жизни (1898–1925)]

Личность распадается и разлагается, причем имя перестает быть ясно сознаваемым коренным сказуемым Я, перестает быть идеальной формой всего содержания личной жизни. [П. А. Флоренский. Имена (1926)]

На этом основана таинственная способность человека ― единственный подлинный признак, отличающий его от животного, ― соблюдать дистанцию в отношении самого себя, привлекать свою непосредственную самость на суд высшей инстанции, оценивать и судить ее и все ее цели. Эта высшая, духовная «самость» и конституирует то, что мы называем личностью. Личность есть самость, как она стоит перед лицом высших, духовных, объективно–значимых сил и вместе с тем проникнута ими и их представляет, ― начало сверхприродного, сверхъестественного бытия, как оно обнаруживается в самом непосредственном самобытии. Эту высшую инстанцию самости ― и, тем самым, личность ― имеет каждый человек и во всяком своем духовном состоянии. Ибо в самой безосновности, беспочвенности, субъективности его непосредственного самобытия, его чистой «душевности» уже непосредственно содержится ― как уже было указано ― свидетельство инстинной основы ― того, что в себе правомерно и значимо. Даже самый пустой и ничтожный в духовном отношении человек имеет какое–то чувство значимой в себе, т. е. «духовной» основы своего бытия, какое–то, хотя бы и дремлющее, стремление к ней; но и человек, одержимый темными силами, чувствует реальность духовного бытия и потому обладает духовной «самостью» ― личностью. [С. Л. Франк. Непостижимое (1938)]

Система функций организма в целом

Эта разница особенно ясна в области работы нервной системы. Все изменения, включая и стойкие изменения паратипического характера, в области того, что Павлов называет анализаторами и безусловными рефлексами, относятся к конституциональным изменениям; содержание же временных установок, протекающих без изменения структуры анализаторов, т. –е. изменения, которые Павлов относит к условным рефлексам, есть результат применения конституциональных механизмов к окружающей среде, (работа конституции), а не конституция. Затем, говоря о конституции, мы никогда не должны забывать, что «конституция», «организм как целое», «личность» ― идентичные понятия. Различая составные части конституции («частичные конституции», «примитивные факторы»), рассматривая ее особенности с разных точек зрения (анатомической, физиологической, зволютивной), мы должны помнить, что как целое она обладает иными свойствами, чем составляющие ее части в отдельности, что она едина. Конституция может в потомстве расщепиться при известных условиях на ряд элементов, как H2O ― вода может расщепиться на H и O, но H2O имеет не те свойства, что H и O в отдельности. [Т. И. Юдин. Психопатические конституции (1926)]

Точно также расовой особенностью является и склонность к той или иной быстроте угасания условных рефлексов, той или иной способности к образованию следовых рефлексов, той или иной легкости образования условных тормозов. Таким образом анатомами, физиологами, патологами сделано очень много для изучения строения