О своем опыте работы в ассоциации рассказывает Владимир Евсюков: «Будучи президентом ассоциации мыловаренной и масложировой продукции, я соприкоснулся с рядом сложных проблем. Меня поразило, что доля отечественного туалетного мыла на нашем рынке была менее 50 %.

Мы изучили структуру импорта мыла, и выяснилось, что мыло преимущественно турецкое. Тогда у нас возник вопрос: „Может быть, они делают фальшивую продукцию?“ Мы подключили к исследованию Институт жиров. Они проанализировали образцы турецкой продукции и сказали, что претензий к качеству продукции нет. Известно, что себестоимость тонны мыла не может быть ниже $900, потому что жиры — биржевой товар. Но декларируемая стоимость турецкого мыла составляла $200 за тонну… Схема ясна. Цену занижали, чтобы не платить высокие пошлины и НДС. Получалось, что из-за заниженной декларированной цены при импорте громадные деньги образовывались криминальным путем, и эти деньги могли использоваться для подкупа таможенника, силовиков и т. д.

Мы стали раскручивать эту проблему и узнали, что товар из Турции идет через Новороссийский порт и импортируют его три индивидуальных предпринимателя. Они ввозили 65 % мыла. Когда мы сравнили мыло турецкое и аналогичное, которое шло из США в меньшем количестве, мы увидели колоссальную разницу. Мыло из США декларировали по цене реальной, и поэтому мыло было дорогое. Когда турецкое мыло попадает в сетевые магазины, оно стоит дешевле, чем наше самое дешевое мыло. Так нарушаются условия конкуренции, и честный производитель не может в ней участвовать.

Наша ассоциация вышла лоббистом в правительство, и мы добились необходимого решения для восстановления естественной конкуренции на рынке отраслевой продукции.

Чтобы решить проблему по туалетному мылу, мы вынуждены были подробно обсудить вопрос и получить поддержку в парламенте, войти в правительство и там тоже получить поддержку. Мы должны были работать с Минфином, с Минэкономразвития и другими министерствами и ведомствами. И только тогда мы нашли возможность позитивно решить этот вопрос, потому что реальная сила людей, у которых есть большие деньги, в том числе и благодаря коррупции, очень велика, и победить их можно только в условиях прозрачности действий».

Сообщество лоббистов и джиарщиков. В настоящее время назревает создание профессионального сообщества лоббистов и джиарщиков, в которое войдут сотрудники консалтинговых агентств, специализирующиеся на лоббистских услугах, и специалисты по взаимодействию бизнеса с органами государственной власти.

Относительно полную и объективную «раскладку» того, что сейчас происходит в отрасли консалтинга и в формально не существующем сообществе лоббистов, дает Алексей Борев: «На мой взгляд, состояние рынка GR-консалтинга — это хороший показатель развития GR-индустрии в целом. Если агентства могут строить свой бизнес в этом сегменте — это значит, что, во-первых, сформировалась критическая масса задач, осуществление которых заказчику выгодно передать на аутсорсинг агентству, во-вторых, эти задачи приобрели определенный уровень упорядоченности и сложности, что позволяет агентствам предлагать их решение в форме типовых консалтинговых продуктов.

Насколько мне известно, никто еще не проводил исследования рынка GR-консультирования в России. Было бы интересно оценить и сопоставить ключевых игроков рынка GR-консультирования по наиболее значимым показателям: годовому обороту, количеству персонала, уровню почасовых ставок, структуре клиентского портфеля и т. д. В Евросоюзе похожий анализ провел в 1999 году исследователь Кристиан Лауссен. Он насчитал в Брюсселе около двухсот девяноста агентств с совокупным оборотом €663 млн в год.

В России рынок GR-консультирования — достаточно новое явление, поэтому он гораздо более компактный. В данный момент предложения на нем формируют не более десяти игроков. Условно их можно разделить на две категории. К первой относятся российские филиалы международных агентских сетей, таких как APCO, Cassidy&Associates, Grayling. Ко второй — локальные агентства: „Кесарев Консалтинг“, „Коннексио“, „Минченко Консалтинг“, „Румянцев и партнеры“, Центр по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти.

Если говорить о развитии GR-консалтинга, думаю, что в ближайшие годы доминирующим трендом должна стать сегментация рынка, то есть усиление специализации агентств на определенной отраслевой проблематике либо сфере государственного регулирования (антимонопольное законодательство, таможенно-тарифное регулирование, техническое регулирование и т. д.).

Важным следствием образования отраслевых либо предметных ниш должно стать окончательное формирование консалтинговых продуктов, понятных по содержанию, механике осуществления, принципу создания стоимости. На сегодняшний день на рынке еще можно встретить отдельные команды, пытающиеся „мистифицировать“ GR, продавая не конкретные услуги, а некие абстрактные понятия — „использование административного ресурса“, „решение вопросов политическими средствами“ и т. д. Исчезновение спроса на услуги таких „псевдолоббистов“ и их уход с рынка — лишь вопрос времени».

По мнению Алексея Борева, независимо от перспектив создания в России системы законодательного регулирования лоббизма, формирование инструментов саморегулирования профессии должно сыграть ключевую роль в процессе ее «демистификации», устранения того ореола негатива и необоснованных домыслов, которые на сегодняшний день формируют общественное мнение. «Определенная работа в этом направлении уже проделана. Так, в рамках Российской ассоциации по связям с общественностью и Ассоциации менеджеров России на регулярной основе проходят заседания комитетов по GR. Есть профессиональный русскоязычный портал о лоббизме — Lobbying.ru. Есть интернет-сообщество GR-специалистов — Moscow Government Relations Networking Group. С 2009 года в Москве проходит профессиональная конференция „GR-Конгресс“, где обсуждаются наиболее актуальные проблемы и тренды развития рынка лоббистских услуг», — отмечает Алексей Борев.

В то же время Олег Мозгунов считает, что GR-сообщество как таковое очень сложно назвать сообществом, так как оно проходит через отраслевое разделение: «У каждой отрасли свои интересы, которые периодически вступают в конфликт между собой. Как раньше говорили, что „мы колеблемся вместе с линией партии“, так и сейчас происходит в нашем профессиональном сообществе».

По его мнению, достаточно и того, что лоббисты в России «кучкуются» вокруг центров принятия решений: «Если Центр принятия решений был в Госдуме, то соответственно сообщество выстраивалось вокруг Госдумы. Сейчас акценты переместились. Сообщество начинает перестраиваться и организовываться на других площадках. Сейчас лоббисты активно взаимодействуют на площадках Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) и Торгово-промышленной палаты, где разные отраслевые лоббисты могут находить приемлемые решения. РСПП плотно сотрудничает с „Опорой“ и „Деловой Россией“, в первую очередь по налоговым вещам, по земельному законодательству.

Но здесь стоит разделять: РСПП — организация для крупного бизнеса, „Деловая Россия“ — для среднего бизнеса, „Опора“ — для малого бизнеса. Лоббизм малого, крупного и среднего бизнеса, конечно, отличается по задачам и масштабам решения вопросов. Малому бизнесу необходимы дискуссионные площадки для консолидации усилий по решению знаковых вопросов: снижение налогового бремени, снятие барьеров и т. д. Крупному и среднему бизнесу часто приходится решать конкретные прикладные задачи, которые являются отраслевыми. Есть задачи, которые как „общемировая скорбь“. К таковым, к примеру, относятся задачи по регулированию налогового законодательства, которые касаются всех. Поэтому зачастую ими никто не хочет заниматься. И есть задачи отраслевые, которыми занимается средний и крупный бизнес. В целом перспективы развития лоббистского сообщества во многом зависят от перспективы развития площадок для диалога бизнеса и власти».