В своей маленькой комнатке, заполненной тысячью типично женских вещиц, Марика пыталась вообразить себе кабинет Амоса и гостиную, которые Серджио подробно описал ей, с мягкими диванами, на которые Амос усадит свою гостью и, возможно, даже возьмет за руку…

Прошло несколько дней, и Марика сдержала свое слово. Когда Амос открыл дверь, он был поражен, поняв, что она все-таки пришла, но сама девушка вела себя так раскованно, что вскоре и он почувствовал себя абсолютно свободно. Он провел ее в кухню и представил Дельфине, женщине, которая сменила Ориану, когда та вышла замуж, и теперь помогала в доме Барди по хозяйству; Амос был очень привязан к ней.

Потом он пригласил Марику пройти за ним в гостиную, усадил ее, завел на проигрывателе пластинку с легкими итальянскими песнями, сел рядом, и так они провели почти целый день.

Когда они вышли из гостиной, их уже связывала нежная тайна, вместе с грустью от необходимости расставаться и желанием увидеться вновь в самом скором времени.

Вскоре Марика стала девушкой Амоса, и поскольку она была первой, кого он так представлял своим друзьям, те приняли ее с большой симпатией и благосклонностью. Всем нравилось, что у Амоса появилась подруга, с которой он теперь мог ходить на праздники и разного рода мероприятия, куда раньше он заявлялся в полном одиночестве, порой вызывая неловкость у окружающих.

В начале лета, когда по окончании курсов Амос сдал экзамены, которые на самом деле были не более чем формальностью, они с Марикой все еще были вместе; их связь длилась уже несколько месяцев и становилась важной для них обоих: этот роман подарил и ему, и ей восхитительный опыт любви – жизненный опыт, в некотором смысле являющийся и самым обманчивым.

Они провели вместе целое лето. Ничто не мешало им видеться каждый день, и Амос переживал эту историю любви со всей страстью, присущей его эмоциональной натуре. Он не выпускал Марику из объятий, а она была счастлива, что вызывает в нем столько желания. Они любили, а точнее, желали друг друга, и не было конца их взаимному притяжению.

В ноябре Амос, который, следуя намеченной программе, поступил на юридический факультет, стал ходить на занятия вместе с Эудженио, своим бывшим одноклассником.

Оба решили начать свои университетские приключения, подготовившись сразу же к самому сложному из шести экзаменов первого курса – частному праву; и тут добрый синьор Этторе получил свою долю работы, вновь и вновь разъясняя Амосу, каковы основные элементы контракта, что такое банковские переводы и наследование.

Знаменитые учебники Рещиньо, а затем и Торренте казались Амосу нескончаемыми и недоступными для понимания – изучить их без риска провалиться во время опросов он считал практически невероятным.

В этот период он часто чувствовал большую неуверенность в себе, но Этторе всегда был рядом, готовый поддержать его. Он старался убедить Амоса, что главное в таких случаях – не хорошая память, а способность разумно рассуждать. Он говорил: «Тут важно понимать „рацио“, двигавшее законодателем, а память подводит, если не подкреплять ее здравыми размышлениями. И потом, – продолжал он, смеясь, – ignorantia iuris neminem excusat[3]; и раз так, никому не позволено игнорировать закон, тем более тебе, поступившему на юридический». Он произносил эти слова с доброй иронией, а потом вновь возвращался к серьезному тону и говорил Амосу: «Может, ты и не будешь получать таких высоких оценок, как те, кто заучивает все наизусть, но при этом, возможно, не понимает, что говорит. Ну и что! Главное, понимать и двигаться вперед!»

В перерывах Амос делился с Этторе своими впечатлениями о прочитанном, а тот тем временем начал рассказывать ему о французской прозе восемнадцатого-девятнадцатого столетий. Посредственно сдав первый серьезный экзамен, Амос стал осваивать и сразу полюбил французских писателей: от Гюстава Флобера до Ги де Мопассана, от Золя до Франсуа Мориака, Оноре де Бальзака, Жан-Поля Сартра и многих других.

Он читал, обсуждал с Этторе свои впечатления, получал от него советы, что еще прочитать: с каждый книгой литература все больше становилась его неутолимой страстью, и он все меньше интересовался занятиями по праву, которым уделял время весьма вяло и без особого восторга.

Посредством чтения романов Амос надеялся лучше и глубже постичь смысл жизни; что же касается юриспруденции, ему никак не удавалось понять ее суть, кроме как в исключительно теоретическом применении. Впрочем, он без особых усилий сдал экзамены по политэкономии, римскому и гражданскому праву. С чуть большим удовольствием он готовился к экзамену по философии права, за который получил максимальную оценку. Этот предмет, в сравнении с предыдущими, показался ему стимулирующим, живым, содержательным и полезным для интеллекта человека, который хочет развиваться и расширять свои горизонты. Поэтому, когда через некоторое время речь зашла о дипломе, он принял решение писать его, опираясь именно на эту материю.

К концу первого курса он сдал все экзамены, а Марика в это время закончила техникум и стала работать секретарем в мебельной компании. Амос впервые в жизни почувствовал ревность, в которой не осмеливался признаться даже себе самому: он понимал, что не может запретить Марике работать, однако мысли о том, что другие мужчины будут увиваться возле нее, ухаживать за ней, осыпать комплиментами, причиняли ему страдания. Ведь она могла уступить чьим-то ухаживаниям, а этого Амос не вынес бы.

С легкостью угадав его новые мучения, Этторе посмеялся над ним. «Ты у нас прямо мужчина старых правил! – сказал он и попытался успокоить его: – Заводишь себе такую привлекательную девушку и хочешь, чтобы никто не обращал на нее внимания! И потом, разве ты сам ведешь себя иначе, когда встречаешь симпатичную, но при этом чужую девушку?» Амос не ответил, но все его существо, ослепленное ревностью, восставало против этих слов.

Как-то в субботу он почувствовал, что Марика не такая, как обычно; они решили прогуляться вдоль реки, и во время прогулки она была какой-то молчаливой и серьезной, если не печальной. Амос решил не тянуть и потребовал объяснений. Посопротивлявшись, девушка призналась, что ее выбил из колеи эпизод, который произошел накануне.

– Я сидела в офисе, – рассказала она, – и незадолго до окончания рабочего дня вошел мой шеф. Он сел напротив, обсудил со мной пару ничего не значащих административных вопросов, а потом неожиданно предложил поужинать с ним. Я ничего не ответила. Не знаю, что он там подумал, но буквально через секунду он добавил, что просто хочет поговорить по работе и сделать мне интересное предложение. Я тут же сказала, что меня ждут дома и что родители не разрешают мне возвращаться поздно; тогда он предложил позвонить им сам. Я очень смутилась и ответила, что мы могли бы поесть в баре напротив офиса после работы. Он посмотрел на часы и сказал, что я могу считать свой рабочий день оконченным и в бар мы можем идти прямо сейчас.

В баре мы сели за столик, заказали себе по напитку, и он, похвалив меня за профессиональные качества, сказал, что влюбился в меня с самого первого дня и что, если я соглашусь быть с ним, он немедленно преобразует свою фирму в компанию, где мы будем партнерами…