– Все сложнее, чем кажется. Преддверье – это перекресток миров. Такова суть нашего мира. Нельзя нарушать связь со Вселенной, это перекроит облик планеты. Как ты думаешь, откуда берется магическая энергия? Почему Скиты парят в Облаках, маги творят невероятные вещи, а твои руны работают? Почему все это происходит?

Ольгерд покачал головой:

– Так распорядились Демиурги?

Вячеслав хмыкнул.

– Верно. Вот только Демиурги не умеют брать энергию из пустоты. Сила вливается в жилы Преддверья из сотен других миров. Эта мощь питает Храмы и созданную Демиургами сеть. Разрушишь Двери – всему конец. Скиты упадут на землю. Волшебники перестанут колдовать. Руны утратят смысл. Никаких тебе полярных заповедников в подвале. Ничего этого больше не будет. Коэн не вернется к себе домой. Ты никогда не увидишь родину Демиургов. А хуже всего знаешь что?

Ольгерд ждал.

– Хуже всего то, что от Посторонних нам не спастись. Они умеют строить корабли, преодолевающие космические бездны. И однажды явятся к нам с небес. Спустятся на своих кораблях. Демиурги будут далеко. И никто не придет на выручку из Предельных Чертогов.

С тихим всплеском на платформу выбрался Рык, держа в пасти здоровенную рыбину. Отряхнулся. Обдал хозяина тучей брызг. Запах осени в Нирване ощущался все явственнее, но рлоку нравилось добывать себе пропитание в озере.

– А Безымянный Скит? – тихо проговорил Ольгерд. – Что произойдет с ним?

– Ты и сам понимаешь. Хранилище древних знаний рухнет вниз. Перестанет существовать. Надежды на восстановление былого могущества – никакой.

Оба мастера надолго замолчали.

– Вот поэтому для закрытия Дверей нужна веская причина, – резонно заметил Вячеслав. – Гораздо более веская, чем конфликт с Посторонними.

Магическая кровь сотен миров вливается в жилы Преддверья. Что-то подобное рассказывал и Коэн, но Ольгерд не придал этому значения. В памяти всплыл образ лучей, протянувшихся между Храмами и Скитами. Световые частички курсировали по этим лучам – мельчайшая пыль, взвешенная в потоках света. Да, он видел это собственными глазами – тогда, в Китограде.

Рык в один присест проглотил рыбину. Довольно облизнулся.

– Посторонние могут победить? – Ольгерд развернулся вполоборота и посмотрел в глаза учителю. – Могут одолеть Демиургов и всех нас?

– Могут.

– И что тогда делать?

– Закрывать Двери. Отказываться от магии и всего остального. Решать тебе.

– Мне?

– Ты – следующий Хозяин Дверей.

– Вариантов нет?

Вячеслав пожал плечами.

– Можешь сбежать. Пробить портал в один из малообитаемых миров. Забрать всех, кого сумеешь.

– А остальные? Все, кто живет на Тверди и Облаках?

– Они умрут.

Ольгерд надолго умолк. Ветер срывал пожелтевшие листья с деревьев и швырял их в озеро. По небу мчались тучи.

– Нам пора. – Учитель поднялся. – Лезь на крышу.

Медитация и поиск скрытого потенциала. Как же без этого. Ольгерд выпрямился, потрепал Рыка по холке и направился к стене дома-на-озере. Чтобы подняться на крышу, необходимо было обогнуть дом и взобраться наверх по приставной лестнице. Вячеслав раздвинул седзи и скрылся в доме.

Ольгерд лег на бамбуковый скат и уставился в небо. В его зрачках отражались бегущие облака. Серые космы перемешивались, тщетно пытаясь загородить солнце.

«Здравствуй, Ольгерд».

Сенкхир, второй Наставник Ольгерда, уже сидел рядом. Щуплый человечек с короткой стрижкой умел телепортироваться на любые расстояния в пределах своей планеты. Поговаривали, что он и в другие миры прыгает, но никто этого наверняка не знал.

«Рад тебя видеть, Сенкхир».

«Ты меня не видишь. Чувствуешь».

«Тогда рад чувствовать».

Оба беззвучно рассмеялись.

Над крышей пролетела ласточка. Ну, или птица, которую в этом мире называли ласточкой.

«Если хочешь, будем говорить вслух».

«Не волнуйся. Я привык перебрасываться эмоциями со своим рлоком».

«Ах, да. Тот зверь, которого ты привел с собой».

«Верно».

Ольгерд закрыл глаза и сосредоточился. Тучи по-прежнему скользили над ним. Тело впитывало птичьи крики, плеск рыбы, скрип половиц в доме. Весь мир вливался в сознание, проходил сквозь него, оставляя что-то, что трудно определить словами. Мастера Внутреннего Круга называли это приятным послевкусием. Здесь его научили таким граням медитации, о которых он и мечтать прежде не смел.

«Загляни дальше».

Голос Сенкхира был голосом ручья на далеком склоне. Этот голос повел сознание Ольгерда прочь из тела, лежащего на бамбуковом скате. Мастер ножей вознесся над деревушкой ниров, слился с потоком ветра, устремился к далекой горе – укрытой снегом вершине. Крохотные зверьки, шуршащие в норах, пауки, плетущие сети в ветвях, птицы, собирающиеся на юг, – все они влились в Ольгерда, стали частью его души. Мастер ножей ощутил равновесие под звездами. Каждый фрагмент этого мира стоял на своем месте. Незримые энергетические потоки пронзали планету, вливались в Преддверье…

И в Ольгерда.

«Дальше. Загляни за порог пространства».

Ольгерд скользнул в Дверь. Он стремительно осваивал реальность, в которой рлоки обитали с самого рождения. Мастер ножей с изумлением понял, что его разум свободно перемещается среди звезд. Эти пределы даже рлочий дух не в силах преодолеть.

Радужный Мост.

Мастеру ножей не доводилось бывать тут прежде. Скит странствовал над Океаном, в тысяче стадий южнее Урхата. Тамошние обитатели выращивали браннеров и продавали их многим городам Тверди. Жизнь радужников была замкнутой – они предпочитали общаться с обитателями иных миров, избегая контактов с людьми.

Скит оказался красивым.

В прозрачных небесах дрейфовали две скалы, связанные ажурным мостом и металлическими трубами, служившими воздушной пристанью. Говорят, эту конструкцию соорудили Демиурги, а все, к чему они приложили руку, становилось вечным. Ольгерд увидел пристающие к Мосту браннеры, людей, бегающих по деревянным платформам над бездной, такелажников, ремонтирующих сети под воздушной пристанью. Если падал груз или срывался человек, их удерживала прочная сеть.

Портовые рабочие суетились на платформах, бегали по лестницам, вырубленным в толще скал, скрывались в недрах пещерного города. Скалы Радужного Моста давно превратились в фасады многоярусных зданий. Солнце отражалось в стеклянных окнах. Обе вершины Скита покрывали сады. Виднелись крыши домов, принадлежащих местной знати. По мосту ехали повозки.

«Ты можешь видеть дальше».