На горизонте показался парус.

Молодые люди внимательно следили за ним с палубы собственного судна – прекрасной яхты, оборудованной так, что на ее борту можно было жить, ни в чем не нуждаясь. Да, яхта была велика, но не настолько, чтобы Зигфрид не мог справиться с управлением в одиночку.

Дайана, как ни странно, на борту их яхты не испытывала приступов морской болезни так же, впрочем, как и на борту «Исследователя», хотя яхту швыряло на волнах порой просто ужасно.

И вообще не испытывала теперь тошноты нигде и никогда. Она страстно полюбила море, многообразие его красок и настроений.

Женщина даже стала получать наслаждение в штормовую погоду, ей нравилось наблюдать красоту бегущих пенных валов, слушать свист ветра в снастях, испытывать головокружительное ощущение единства со стихией.

Кстати, Зигфрид научил Дайану плавать. И чем лучше у нее это получалось, тем больше она влюблялась в море и во все, с ним связанное. А тайны морских глубин? Разве их постижение не самая заветная цель для путешественников всех времен и народов? Даже для таких начинающих, как она сама. Тем более что рядом с ней всегда теперь находился ее любящий муж?

Дайана взглянула в лицо Зигфрида, потом вновь на парус вдали.

Яхта, на которой они находились, стояла в тихой просторной бухте одного из островов на юго-востоке океана. Места внешне были неприветливы, это правда. Но Дайана уже знала, что здешняя природа не выставляет свои красоты напоказ: они изумительны, но скромны. И от этого ценишь их еще больше.

Молодой женщине бесконечно нравилась зеленая вода бухты, прозрачные как горный хрусталь струи водопадов, низвергающихся с черных гранитных скал. Ярчайший изумрудный цвет лишайников на скалах радовал глаз.

А еще были красные, желтые, фиолетовые мхи – целая радуга красок! Воды бухты давали приют южноамериканским морским котикам, в прибрежных скалах гнездились сотни тысяч морских птиц. Странно, что многие ученые называют эту бухту самым мрачным и заброшенным уголком Земли.

Дайана и Зигфрид считали, что черные гранитные утесы необыкновенно красивы, а воздух, напитанный влагой, чист и свеж. Да, люди, некогда пришедшие в эти края, могли жить только морем.

«Исследователь» сейчас находился несколько севернее, в проливах, где справляли свои брачные игры серые киты. Настояла на этом маршруте «Исследователя» Джейн Дюпре, убедив отца Дайаны и своего мужа сменить профиль исследований.

– Кристофер, – произнесла однажды она со свойственной ей прелестной улыбкой. – Мы с годами не становимся моложе. Ты когда-то начал писать книгу о китах. Обязательно продолжай над ней работать, я тебе помогу в этом. А работу с оборудованием филиала биологического института на Вапамоутомали пусть возьмут на себя молодожены.

К удивлению Дайаны и Зигфрида, тот согласился. И вообще его характер изменился после свадьбы с Джейн к лучшему. Отец стал более открытым, размышлял о будущем, строил разнообразные планы и не сосредотачивался на прошлом.

Женитьба благотворно повлияла и на его здоровье. Врачи более не делали страшных прогнозов, не говорили о возможной операции на сердце. Как ни странно, отец был более бодр, чем во все последние годы. Любовь Джейн Дюпре совершила чудо!

Побывав вновь в знакомой гавани города Пуэрто-Вальпо, Кристофер Стемплтон предоставил доказательства преступной деятельности Казимира Садовского и Германа фон Клюве, замышлявших похищение его дочери и убийство заместителя начальника экспедиции. Он без лишних церемоний сдал негодяев в руки представителей правосудия в городе Пуэрто-Вальпо и ушел на «Исследователе» на север, наблюдать за китами, оставив в тихой бухте яхту с Зигфридом и Дайаной.

Вся эта история попала в газеты, наделала шуму, привлекла внимание мировой научной общественности к судьбе племени «Морских Богов». Но, главное, после публикации в газетах, на борт «Исследователя» пришла странная радиограмма, подписанная красивыми женскими именами.

Зигфрид прочел текст радиограммы, и на глазах его показались слезы… Это были слезы радости. Сколько прошло времени – пять, шесть недель?

Женщина рассмеялась, вспомнив, как Зигфрид рассердился на портового маляра, сделавшего ошибку в новом названии яхты. Какое там рассердился, просто был в гневе! И заставил маляра вновь выводить по борту слово «Нежность».

– Когда я в твоих объятиях, я чувствую твою нежность и сама испытываю нежность к тебе, – проговорила Дайана.

Зигфрид привлек к себе женщину и поцеловал милые губы. Стоя в обнимку, они продолжали следить за приближающимся парусником.

Вот уже можно разглядеть фигуры людей на палубе, затем и лица.

Рука Зигфрида на плече у Дайаны дрогнула.

– Это Марианна и Фабиана, да, да, это они! Какое чудо! Они приближаются, мои сестры!

На паруснике зарифили грот, скорость уменьшилась, судно сделало поворот. Зигфрид узнал в лице прекрасной молодой женщины, стоящей у штурвала, черты своего отца. Это была его сестра!

Не раздумывая, мужчина бросился в воду и через пару минут уже вскарабкивался на борт остановившегося парусника. Ему протягивали руки, громкие голоса выражали радость от встречи.

А потом была теплая вечеринка в кают-компании яхты. Рубиновое вино мерцало в хрустале, вспыхивали радостными огоньками глаза молодых женщин и мужчин.

Дайана познакомилась с сестрами Зигфрида, их мужьями, и моментально полюбила их, как родных. Одного из мужчин звали Меркюри, и Дайана сразу догадалась, кто он такой.

Сам Зигфрид смотрел на него спокойно, но настороженно. Что было, то было… Один блаженствовал, другой провел всю жизнь в изгнании, и только недавно вернулся в воды родного острова.

Мужчины пристально смотрели друг на друга. Оба высокого роста, у обоих голубые глаза. Затем взгляд Меркюри упал на медальон, который Зигфрид носил на груди.

– Я всегда помнил о твоем существовании, – проговорил Меркюри. – Только не знал, где искать тебя, – на суше или в море.

– А если бы знал, ты б действительно искал меня? Но зачем?

– Представь себе, для того чтобы с тобой познакомиться. Я отвечал за жизнь твоих младших сестер, которых отыскал в море. Я все еще надеюсь и на то, что жива королева Вапамоуто. Океан велик, островов много. Кроме того, я твой родственник, и в жилах моих детей тоже течет золотая кровь.

Глаза Зигфрида потеряли былое грозное выражение, он смягчился.

Мужчины пожали друг другу руки.

– В океане людям следует быть друзьями, это правило еще никогда никого не подводило. Не подведет и в будущем! – проникновенно произнес Меркюри.

– Знаешь, я тоже на это надеюсь. В нашей стране наступил мир, и, думаю, так будет всегда.

Дайана вспомнила все детали удивительной встречи поздно вечером, когда она лежала в постели и ее голова покоилась на плече мужа.