Я остановилась напротив “Сейфвея” в Эллоне, и мы рискнули зайти, надеясь найти там кафе. Алан был чудовищно разочарован, когда не обнаружил там даже туалета для посетителей. Мы оставили машину и пошли к грязной забегаловке за яичницей с беконом, бобами и сосиской. Пока мы ели, я раздумывала над теми огромными изменениями, которые Эллон претерпел со времени визита Босвелла и Джонсона во вторник, 24 Августа, 1773 г. Босвел: “Мы отправились в путь около восьми утра и позавтракали в Эллоне. Ко мне обратилась хозяйка гостиницы: “Неужели это именно тот самый великий Доктор, который путешествует через всю страну?”. Я ответил: “Да”. “Ах, — сказала она, — мы слышали о нем, и я пришла специально, чтобы посмотреть на него. Его появление здесь — это что-то невероятное. Это истинное удовольствие принимать такого человека в чьем-либо доме; человека, который сделал так много хорошего. Если бы я могла знать об этом раньше, я бы показала ему моего ребенка, у него опухоль в горле уже некоторое время”. “Однако, — сказал я, — он не доктор медицины”. “Неужели он оккультист?” — спросил хозяин гостиницы. “Нет, — (сказал я), он просто очень ученый человек”. Хозяин: “О нем говорят, что он величайший человек в Англии, за исключением Лорда Мэнсфилда”. Доктора Джонсона все это чрезвычайно развлекало, и, как я полагаю, он тоже получил удовольствие. Он сказал: “Мне нравится это исключение. Быть названным величайшим человеком в Англии — совершенно бессмысленный комплимент, но исключение означает, что похвала была совершенно серьезна; в Шотландии исключением должен быть Лорд Мэнсфилд, либо Сэр Джон Прингл”.

Джонсон, разумеется, оставил без внимания не только этот случай, но и весь эпизод завтрака в Эллоне, сказав только, что “дорога за Абердином становится более каменистой и проходит по земле лишенной всякого растительного убранства. Мы прошли по участку рядом с морем, который не так давно пострадал от нежданного и необычного бедствия. Прибрежный песок поднимался бурей в таких количествах и разносился на такие расстояния, что окрестные владения были завалены им и стали совсем непригодны. Бесплодность этих мест была настолько безнадежной, что владелец, когда от него потребовали заплатить обычный налог, пожелал лучше отказаться от земли… ”.

Катая кусочек по тарелке с тем, чтобы собрать остатки яиц и бекона, я допила остатки кофе и заплатила по счету. По возвращении к нашему драндулету, я вывела его с парковки “Сейфвея” и погнала по проселочным дорогам. Сначала мы путешествовали по B9005, а вскоре после пересечения Элви Берн направились окольным путем на север к Кэндлскому Камню. Мы достаточно легко нашли его, так как он был видим с дороги, по которой мы двигались. Я остановила машину, и мы зашагали вверх по холму. Камень был расположен чуть ниже вершины отлогого ската, и Беннахи производила потрясающий эффект на заднем плане. Кэндлский Камень был массивным, неудивительно, что его никогда не убирали с поля. Там не пасся скот, но, когда мы пришли, я вообразила себе коров, трущихся с довольным видом об эту гигантскую глыбу.

Я велела Алану спустить штаны. Не требуется добавлять, что, к тому времени, как его штаны опустились на лодыжки, у него была эрекция. Я нагнулась и взяла член Алана в рот. Пососав немного его толстый, сочный прибор, я облокотилась на Кэндлский Камень и повернула моего партнера. Как только мои груди прижались к его спине, моя рука, как змея, обогнула его пояс и начала трогать пальцами его яички. Солнечный свет отражался в стекле, и я увидела какую-то девушку, видимо, не старше двадцати, стоявшую у верхнего окна дома, рядом с которым я припарковала машину. Одной рукой она прижимала к глазам бинокль, ширинка на ее джинсах была расстегнута, и другая рука находилась в ее трусиках. Я сомкнула мою ладонь вокруг члена Алана, и медленно дернула, постепенно увеличивая темп. Девушка не отставала от меня, и ее ритм менялся с моим. Мою руку свело от безостановочного движения, и когда Алан кончил, девушка отшатнулась от окна в тот же самый момент, очевидно в спазмах оргазма. Алан отодвинулся, отдышался и привел в порядок свою одежду. Когда мы дошли до машины, там под одним из дворников лежала записка. На ней было написано имя Джанет, телефонный номер и послание, умоляющее нас заранее оповестить её в следующий раз, когда мы посетим Кэндлский Камень.

Мы тронулись в обратный путь к Эллону, я настолько устала от жалоб Алана по поводу отсутствия Дадли, что попросила его заткнуться. Я считала так: если мой друг хочет устроить себе праздник трехсторонней ебли, он должен это делать с настоящими живыми извращенцами. Я нашла его привязанность к чревовещательской кукле мягко выражаясь эксцентричной. Я также дала ему понять, что мне до смерти наскучило слышать о “69 местах, где надо побывать с мертвой принцессой”. Книга даже не имела логической последовательности. Я сосчитала места, которые, по утверждениям автора, были посещены им с королевским трупом, их оказалось 169. Алан защищал своё любимое фактологическое произведение от моих нападок, уверяя, что в названии должна быть опечатка, единица потерялась при наборе, и автор несомненно намеревался назвать ее “169 мест, где надо побывать с мертвой принцессой”.

Когда мы достигли Эллона, я остановилась на парковке “Сэйфвея”, и мы зашли в кафе выпить кофе. Наши каппучино оказались чудовищно слабые. Вплоть до шестидесятых Эллон был простой маленькой деревней, но, в связи с нефтяным бумом превратился в небольшой городок, в буквальном смысле затопленный деньгами. Я решила помириться с Аланом после нашего спора в машине, и сказала, что, когда мы доберемся до дома, я собираюсь позвонить одной из моих подружек из колледжа и заставить его снять перед ней штаны, а потом вылизать девушку с ног до головы. Это предложение возбудило не только Алана, оно также взволновала одну женщину, подслушавшую нашу беседу. Ее муж работал на буровой вышке, его не было в городе, так что мы направились в ее квартиру, и я понаблюдала, как Алан, стиснув зубы, трахает распутницу средних лет.

Он всегда наслаждался сексом со скучающими домохозяйками, но, как только мы направились на север, начал препираться по поводу “69 мест, где надо побывать с мертвой принцессой”. Если быть краткой, то, к тому времени, как мы достигли Крюден Бей, я расставила все точки над “и”, сказав, что я более чем счастлива посещать каменные круги, но никоим образом не собираюсь шататься по всем Грэмпианским производителям виски и замкам, якобы посещенным мертвой принцессой. Вся эта ситуация была на самом деле довольно омерзительной, поскольку когда труп начал чудовищно разлагаться К.Л. Каллан, по собственным описаниям, обезглавил его, вырвал сердце и поместил его в королевский рот. Эти части тела были завернуты в пластиковый пакет и помещены в рюкзак, чтобы путешествие по замкам и производителям виски было не слишком обременительным. Хотя физически расчленение, описанное во второй и третьей части “69 мест, где надо побывать с мертвой принцессой”, было возможным, повествование по-прежнему злоупотребляло доверчивостью читателя. В самый разгар нашего спора мы вылезли из машины и взошли на поросший травой небольшой холм на северной стороне Крюден Бей. Встав на вершине, мы смогли как следует рассмотреть замок Слейнс в полумиле от нас.

Мы намеревались пойти к замку, но раздались раскаты грома, и с неба полило как из ведра. Замок был построен в конце 16 века, и в 19-м ему был придан готический вид. Мрачно нависая над морем, замок Слейнс, как говорят, обеспечил Брэма Стокера вдохновением для написания Дракулы. Наверное, лучше пропустить то, что написал о замке Босвелл — его сила, как писателя, состояла в изображении людей и социальных обстоятельств, возвышенное же было одним из его слабых мест. Комментарии Джонсона были краткими и ясными. “Днём мы подошли к замку Слейнс, построенному на берегу моря так, что стены одной из башен казались продолжением перпендикулярной скалы, у подножия которой разбивались волны. Обойти вокруг здания оказалось невозможно. Из окон взгляд устремлялся в море, разделявшее Шотландию и Норвегию, и, когда неистовствовали ветра, можно было наслаждаться всем потрясающим великолепием буйной морской стихии. Я бы не желал шторма для своего увеселения; но, так как шторма, желаемые или нет, иногда происходят, я могу сказать, без оскорбления рода людского, что если бы мне пришлось выбирать, я бы глядел на них из замка Слейнс”.