litbaza книги онлайнИсторическая прозаДогмат крови - Сергей Степанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 121
Перейти на страницу:

— Ни, — упавшим голосом пробормотал Нежинский.

— Напрасно! Потому что этим человеком были вы, Нежинский, собственной персоной. Вы попросили описать внешность незнакомца, повстречавшегося печнику неподалеку от пещеры. Вот показания Ященко: «Я сообщил ему приметы господина и сказал ему, когда именно я его видел, после чего дядя покойного Ющинского, сказав: „Это он, я так и думал, так теперь и знаю!“, — ушел от меня». Итак, пришла пора сказать правду!

Нежинский колебался. Казалось, стоит только подтолкнуть его, как он выложит всю подноготную. Однако следователь был достаточно опытным психологом, чтобы торопить события. Он знал, что излишняя настойчивость может привести к обратному результату. Бывало, арестованные замыкались в упорном молчании и уже не реагировали ни на какие доводы. Фененко вновь отошел к окну, давая возможность арестованному собраться с мыслями. Его тактика блестяще сработала. Нежинского прорвало.

— Все скажу. Як же так! Меня под замок, а злодеи гуляют на воле!

— Давно бы так! Кого вы опознали?

— Луку Приходько!

«Что и требовалось доказать, — удовлетворенно констатировал следователь. — Конечно, отчим мальчика! Не подвела меня интуиция!»

Тем временем Нежинский, словно избавляясь от давившего на него груза, торопливо рассказывал, что Лука Приходько, женившись на сестре Сашке, сторонился ее родни. Пасынка Андрюшу он сразу же невзлюбил и обращался с ним жестоко. Нежинский заподозрил шурина в причастности к убийству, а после разговора с печником его подозрения перешли в уверенность.

— Почему же вы не сообщили о виновности Луки Приходько?

— Хлопца жалко, але його же не повернешь, — вздохнул Федор. — Коли уку заарестуют, хто буде харчевать сестру и ейных детин. Хай робит!

Внося в протокол показания Нежинского, следователь скорбно покачивал головой. Дядя знает убийцу племянника, но боится, что того арестуют и некому будет кормить его семью. «Н-да, народная нравственность напрямую зависит от народного благосостояния, — думал Фененко, вызывая конвойного. — Федор Нежинский туп и неразвит, но нравственно глухим существом его сделала не природа, а бедность. Он не имеет постоянной работы, не может содержать родных и вследствие этого вынужден покрывать убийцу, встречаться с ним каждый день, сидеть с ним за одним столом».

Конвойный увел Нежинского, но не успел Фененко перевести дух, как в его камеру постучался пристав Красовский. На снимках, публикуемых в киевской желтой прессе, сыщик выглядел бравым офицером. В действительности он был невысокого росточка и субтильного сложения. Аккуратно зачесанные волосы, реденькие и столь же аккуратно подстриженные усики, скромно потупленные глаза — по этим признакам его можно было принять за мелкого конторского служащего. Фененко не раз задавался вопросом, не наговаривают ли на Красовского, что он был правой рукой легендарного мздоимца Спиридона Асланова? С другой стороны, трепещут же воры перед этим мягким и предупредительным человечком!

— Василий Иванович! — расплылся в улыбке Красовский. — Ну что, заложил Нежинский своего родственничка?

— Он дал нужные сведения, — сухо кивнул Фененко. — Полагаю, теперь отчиму не вывернуться.

— Так точно! Хотя в его показаниях, собственно, уже нет необходимости, — с невинным видом заметил пристав. — Мы провели опознание, и свидетель Ященко подтвердил, что встреченный им у пещеры человек является Лукой Приходько. Я уже и полицмейстеру рапортовал.

«Вот как! Красовский пытается приписать себе все заслуги», — подумал следователь и попенял приставу:

— Поторопились, милостивый государь, поторопились без меня. Надеюсь, опознание было проведено в соответствии с требованиями закона?

— Василий Иванович! — пристав сделал обиженное лицо. — Кажется, я не первый год в полиции! Рядом с Приходько поставили двух переодетых в штатское платье городовых, сходного с подозреваемым роста и сложения.

— Ну, городового в любой одежде за версту отличишь, — усмехнулся следователь, припомнив по университетским годам, что переодетые городовые на студенческих сходках все время норовили собраться в полувзвод и замаршировать в ногу. — Ладно, давайте сюда Ященко.

Печник Ященко, медлительный малоросс средних лет, вошел бочком и робко поздоровался со следователем и приставом. Фененко официальным образом осведомился у свидетеля, подтверждает ли он, что одно из предъявленных ему в ходе опознания лиц являлось тем самым человеком, которого он видел у пещеры.

— Як сказать? — замялся печник. — По платью схож, шапка теж. Волосья черны, усы черные, вверх закручены — це так. Носы у обоих длинные. С затылку дюже схожи. Вин маял вытянутый затылок.

«Точно, у Приходько голова дегенерата, приплюснута с боков, словно побывала под паровым молотом», — припомнил Фененко.

— Тильки полностью не уверен, боюсь взять грех на душу, — неожиданно закончил печник.

Следователь предложил свидетелю записать его показания следующим образом: «Я нахожу между Приходько и тем человеком удивительно большое сходство. Когда мне его предъявили, мне так и показалось, что Приходько есть именно тот человек, которого я видел 12 марта. Конечно, утверждать этого я не буду, но сходство настолько большое, что мне так и хочется сказать, что я видел Приходько 12 марта».

— Дюже схож, це так! — кивнул головой Ященко.

Следующим в камеру судебного следователя ввели самого Луку Приходько. Глядя на него, Фененко нашел, что со времени их последней встречи переплетчик очень изменился. Жидкая бороденка была обрита, закрученные в кольца усы печально обвисли, лицо было мокрым от слез. Он шел спотыкаясь, словно слепой, и высокий, атлетического сложения агент Выгранов придерживал его за плечи. Когда агент усадил переплетчика в кресло, тот обмяк, низко опустив черную голову.

«Почти наверняка передо мной убийца, — размышлял Фененко, — злодей, чудовище! И что же? Иных чувств, кроме жалости, он во мне не вызывает. Ох, эта раздвоенность! Я ему сострадаю, но по долгу службы вынужден допрашивать, запутывать его, добиваться полного признания. Если он сейчас начнет исповедоваться и изольет все, что у него на душе, я должен буду внести в протокол каждое его слово, чтобы оно попало в обвинительный акт».

— Лука Приходько, — обратился он к подозреваемому, — признаете ли вы, что рано утром марта 12-го дня сего года находились в местности, именуемой Загоровщина, где вас видел свидетель Ященко?

Лука выдавил из себя несколько рыдающих звуков. Ничего нельзя было разобрать. Агент Выгранов наклонился к его уху и гаркнул:

— Говори, скотина, когда тебя господин следователь спрашивает!

— Сыскной агент, что вы себе позволяете, — вскипел Фененко. — Зачем вы стоите за спиной подозреваемого? Выйдите вон из камеры. И вы, господин пристав, будьте любезны, не смущайте допрашиваемого. Оставьте нас наедине.

— Понятно-с, понятно-с, не извольте беспокоиться, — заторопился Красовский, заговорщически подмигивая следователю.

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?