– А ты как думаешь?

– Конечно да. Тебе нужно научиться говорить «да».

– Да.

– Готова действовать?

«Мы с Алиной рады объявить, что вскоре поженимся. Это будет скромная церемония для членов семьи и близких друзей. Мы просто хотели поделиться счастливыми новостями».

– Готова взлететь? – Демьян протянул ей ноутбук. Пусть она сама решит, нажимать ли кнопку «Отправить». И Алина нажала.

Они были дома.

Алина рисовала не кистью, а пальцами.

Это был невероятно длинный медовый месяц, и теперь, в их конечной остановке, на острове на севере Квинсленда, когда солнце уже заходило, она пыталась нанести последние штрихи на свою работу, пытаясь запечатлеть Демьяна.

Солнце обжигало плечи, их малыш спал в ее животе, а Демьян лежал на кровати и смотрел, как его сосредоточенная жена внезапно покраснела, изображая интимные части тела, которые выходили чересчур масштабными.

– Лежи спокойно. Я обычно не рисую людей.

– Мне скучно. – Он изучал планшет.

– Нет.

– Да, и у меня есть для тебя сюрприз…

– Мне не нужны сюрпризы, – улыбнулась Алина. – Я хочу, чтобы было скучно.

– Я так не могу. – Демьян протянул ей планшет.

Алина засмотрелась – на экране была принцесса, посещавшая их дом. Она была в платье, которое Алина узнала бы везде. Точнее, не само платье, но ткань. Завихрения маков, которые она нарисовала на шелке, теперь носила представительница королевской семьи.

– Демьян… – Она была смущена, разозлена тем, что он везде сует свой нос, но и счастлива. – Я просила тебя не вмешиваться, я не хочу твоей помощи.

– Алина, я нарушил их планы, когда отказался от продажи пентхауса. Конечно, мне нужно было извиниться. Я послал в подарок принцессе ткань, расписанную художником, который ей понравился. Ты думаешь, она превратила ее в платье, чтобы угодить мне?

– Нет.

– Как ты думаешь, если бы ей не понравился подарок, она отправила бы мне письмо с благодарностью?

– Думаю, нет.

– Ей явно понравилась твоя работа. Явно, потому что я получил прошлой ночью очень милое письмо с предложением посмотреть новости.

– И ничего не сказал мне! Расписывая ткань, я думала о девочке, которую мы назовем Поппи, когда она родится.

– Поппи Жукова – имя для стриптизерши.

Алина рассмеялась, но потом стала серьезной:

– Мы можем заранее выбирать имя, или это плохой знак?

В их семье было мало суеверий, но множество традиций, к тому же они создавали собственные. Алине очень хотелось, чтобы они придумали имя во время медового месяца.

– Можем. Хотя мы наверняка поменяем мнение, когда ребенок появится на свет.

– Ты все еще хочешь девочку?

Демьян вздохнул:

– Я всего один раз сказал, что хочу девочку. – Кстати, недавно пришли результаты тестов. Демьян был отцом Романа во всех смыслах. – Меня не волнует, кто это. – Он погладил живот Алины. – Я просто хочу, чтобы он – или она – появился на свет.

Алина подумала, что есть преимущество в том, чтобы быть второй женой, – ты знаешь, каким отцом станет твой муж для твоего ребенка.

– Так что запомни: у меня нет предпочтений, – добавил Демьян.

– Никаких?

– Ты уже знаешь, да? – Он улыбнулся. – У нас мальчик?

– Нет.

– Девочка?

– Анна.

Лучшее, на что он мог надеяться, – что его мать покоится с миром. Но Алина добавила ему счастья, вернув имя матери в его сердце.

– Я люблю тебя всей душой, – сказал Демьян по-русски.

И Алина поняла его. Он улыбнулся, услышав ее ответ. Вместо привычного «Я знаю» она сказала:

– Так и должно быть.