class="p1">Таким образом, теперь мы можем ответить на поставленный выше вопрос. Послания Откр 2–3 действительно являются органичной частью всего Апокалипсиса, они никак не могут существовать отдельно от остального текста. Послания могут быть поняты только в рамках всего повествования в целом; точно так же верно и обратное – весь Апокалипсис адресован семи церковным общинам, и все его повествования предназначены для христиан-адресатов как предостережение и ободрение.

Послания как «экзамен совести», предваряющий апокалиптические видения

Комментаторы высказывают глубокую мысль, что Апокалипсис как откровение о путях Божиих неслучайно начинается с посланий, в которых ярко звучат нравственные темы: «Первые разделы Апокалипсиса, главы 2–3, представляют собой своего рода испытание совести, чтобы чистым сердцем воспринимать откровения дальше и, главное, смочь посмотреть на мир с иной перспективы – небесной. И это очень логично – если мы хотим понять, как Бог видит историю, то перво-наперво нужно постараться посмотреть Его очами на нашу собственную жизнь»[121]; «Каждый христианин может узнать себя в том или ином послании и принять от Христа исправления и воодушевление, чтобы по-новому вступить на путь, ведущий к вечной жизни»[122].

Кто такие «ангелы церквей» – разные варианты ответа

Адресат послания всякий раз именуется «ангелом» – «ангелу Эфесской/Пергамской церкви напиши…» Кто же имеется в виду под этими «ангелами церквей», непосредственно к которым обращены все послания? Однозначного ответа в самом тексте не дается. По-древнегречески ἄγγελος/«ангелос» буквально означает «вестник» (однокоренное слово евангелион – «благая весть»); в Библии слово ангелос часто употребляется в более узком значении – дух, служащий Богу. Поэтому ряд толкователей считает, что «ангел церкви» есть собственно небесный ангел-хранитель церкви[123]. Это согласуется с тем, что в других местах Апокалипсиса слово «ангел» употребляется в значении духа. Однако если принять во внимание, что в посланиях содержатся обличения «земных» недостатков христианской жизни людей, это толкование становится не таким очевидным. Кажется, что обращать к ангелу призыв «покайся» несколько странно – по смыслу здесь подразумеваются люди.

Другие толкователи как раз предлагают понимать под «ангелами» людей, и было предложено два варианта буквального соответствия. Так, некоторые указывают на широкое значение слова «ангел» – «вестник» и считают, что под «вестником» мог пониматься представитель общины, получающий от Иоанна текст Апокалипсиса и передающий его остальным собратьям. Однако маловероятно, что один член общины как бы считается ответственным за всех. В таком случае более уместным было бы обращаться к предстоятелю общины, блюстителю/греч. «епископу»/ἐπίσκοπος[124]. Тогда обличения и поощрения «ангелу» звучали бы более оправданно – руководитель общины действительно несет бóльшую ответственность за происходящее. Однако такое словоупотребление стало бы исключением – нигде в Новом Завете слово «ангел» не означает предстоятеля церкви/«епископа».

Большинство современных библеистов отходят от буквальных соответствий и поддерживают «синтезирующее» толкование, согласно которому «ангел» является небесным символом всей церковной общины, как бы ее отражением на небе.

Вероятно также, что автор Апокалипсиса мог намеренно употребить нестандартное выражение, чтобы создать широкие смысловые ассоциации. Поэтому мы можем спросить самих себя: что выражают слова «ангелу […] церкви напиши», повторяющиеся в начале каждого из семи посланий Откр 2–3, и обращения Христа к церковной общине на «ты»?

Кажется, что обращение к каждой церкви на «ты» как к единому целому предполагает, что община есть нечто большее, чем составляющие ее отдельные люди, – это органическая целостность, имеющая свое особое лицо. Обращение к «ангелам церквей» дает понять, что сами верующие и составляемая ими общность известны на небе и очень значимы для Бога.

Тема 3. Обращения от имени Христа с ободрением либо с призывом к покаянию

Связь между порядковым номером послания и особенностями его содержания

Выше мы проследили стройность композиции Откр 2–3, четкую структуру их отдельных элементов и гармоничную включенность в остальной текст Апокалипсиса.

Кроме этого, поразительно, что порядок расположения каждого послания в ряду семи задает четкие ориентиры в их содержании. Так, к церквям, нечетным по счету – Эфес (1), Пергам (3), Сардис (5), Лаодикия (7), – обращен призыв к покаянию. У них тоже упоминаются положительные достижения (за исключением Лаодикийской общины), однако на первый план выходит необходимость изменений. А церкви четные – Смирна (2) и Филадельфия (6) – получают только похвалу и ободрение. Также четные послания 2 и 6 объединены упоминанием сложных отношений с иудеями – те каким-то образом «клевещут» на христиан. Центральное, четвертое по счету послание Фиатирской церкви является более многоплановым – община тоже получает в основном одобрение, но члены церкви предупреждаются о духовной опасности, исходящей от «лжеучителей». Среди таковых названа некая пророчица «Иезавель», которой было дано достаточно времени, чтобы измениться/«покаяться», но она не сделала этого.

Перейдем к обзору того, что сказано о духовном состоянии семи церквей и того, какие проблемы и вызовы стояли перед ними в то время.

Нечетные послания – Эфес, Пергам, Сардис, Лаодикия

Эфес – терпение, чистота учения и обновление первой любви, открывающей рай

Вот как начинается раздел посланий: Иоанн передает обращение Иисуса к первой церкви, эфесской, – «Знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты не можешь сносить развратных… ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился и не изнемогал» (Откр 2:2–3). Еще одна положительная черта в Эфесе – непринятие ложных учений и «лжеапостолов». Говоря свою прощальную речь перед эфесскими пресвитерами, апостол Павел предупреждал, что в общине появятся лжеучителя – «лютые волки» (Деян 20:29), и в обращенном в Эфес Первом послании к Тимофею также говорится о ложных учениях, претендующих на «знание Бога» и при этом несущих развращение[125]. И теперь спустя годы мы слышим, что христиане Эфеса смогли противостоять искушениям и защитить чистоту веры[126].

Но есть что-то, что нужно исправить. Вот что мы слышим от Иисуса: «Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою». Духовное горение угасает… Вряд ли имеется в виду только эмоциональный порыв, который естественным образом не может оставаться на первоначальном подъеме. Речь скорее идет о целостном духовном настрое – искренности и чистоте отношений с Богом, о доверии Богу; как говорит апостол Павел, именно любовь придает смысл всем делам людей (1 Кор 13:1–3). Любовь есть основа, своего рода фундамент и одновременно скрепляющее вещество для всех частей здания – без любви все просто рассыпается. У этих слов Иисуса эфесянам есть ветхозаветный прообраз – Бог говорит через пророка Иеремию:

«Вспомнил Я,

как ты была Мне предана в юности, как любила Меня еще невестой, ты пошла тогда за Мной в пустыню, в